Но противника было слишком много. Да, по большей части это были горожане и беженцы-крестьяне, чей Уровень едва достигал тридцатого. Но среде них встречались и значительно лучше упакованные сумрачные типчики, подобно тем мордоворотам, что ворвались в наши порядки на телеге вначале боя. И, черт подери, кажется, одного из них я признал! Тощий словно жердь, с длинным лошадиным лицом… Клянусь яйцами, именно к нему мы заглядывали с Нурдугом!
Послышался хлопок, и перед Найгой вдруг возникла знакомая массивная туша. Сейчас Адеканог и не думал спать. Мужественное лицо исказила безудержная ярость, и чертова зверюга бросилась топтать бедных крестьян…
И его появления, наконец, переломило ход схватки. Маги противника запустили в Рипла несколько молний и ментальных ударов, заставившие его пошатнуться, но мы с Месой и Нурдугом быстро прикрыли наш живой танк баффами и защитой.
Потеряв за несколько секунд троих бойцов, орки попятились. Кто-то достал из Инвентарей копья, но их было слишком мало, чтобы представлять серьезную угрозу для устрашающего Рипла. Уже вскоре он веселился в самой гуще противника, а я задавался вопросом — почему Найга не выпустила его сразу. Впрочем, с командирского поста виднее. Возможно, опасалась, что у ублюдков что-то припасено в запасе?
— Победа-а-а! — радостно выдохнул Мэт, когда повсюду замелькали пятки бегущих орков и его поддержали два оставшихся баронских дружинника.
Но не Найга.
— Заткнись, — устало бросила она. — До победы, как до горы сраком…
— Но почему?! Враг бежит, мы живы!
Походу Мэт не догонял ситуации.
— Мэт, твою мать, не тупи. Вспомни, зачем мы идем к стене. В два мага Круг не составить и задачу не выполнить, — объяснил я недогадливому американцу.
— Валим отсюда, — сплюнув кровавую слюну, приказала Найга. — Покуда сюда не сбежались все нищие припортового района
И мы повалили.
ГЛАВА 44
Начиная с этого дня передвигаться по городу отрядом менее чем из двадцати — тридцати рыл стало категорично небезопасно. Банды беженцев, нищих и городской черни, под руководством сумрачных типчиков методично нападали на людей и нелюдей барона, будто бы зная о всех планах по передвижению войск в городе. Впрочем, я-то как раз понимал, что это всезнание отнюдь не случайно. Но, сдается мне, в этих нападениях дело было не только в науськивании Рельяра и проповедям вдруг объявившихся жрецов Безымянного, что вливали в уши простому народу несусветную хрень о райской жизни после перехода Синкола под контроль Мертвого Бога. На барона Гланайра у местного люда был ба-а-а-альшой зуб.
Одновременно с этим с запада пришли вести, что в Асуалии высадились объединенные дружины Ааха и Хегеля, чьи бароны решили поудить рыбку в мутной водице разгорающейся войны. На фоне надвигающегося голода в самом большом городе Синкола намечалась настоящая гуманитарная катастрофа.
От одной мысли о бесконечной голодной смерти, становилось дурно.
Уж не поэтому ли Рельяр для взятия под свой контроль выбрал именно этот Синкол, где, как оказалось, достаточно чиркнуть спичкой, чтобы воцарился хаос? Впрочем, все могло быть намного сложнее. Цели Рельяра не были ясны не только мне, новичку, что шастает по Дар Огару жалкий месяц, но и, как говорят, и самому барону.
В следующие два дня Кулаку Найги еще дважды приходилось разгонять толпы черни. Как самая боеспособная часть войска барона «Клыки» стали настоящей пожарной командой, бросаемой тушить огонь в разных частях города. А из лагеря, разбитого в нескольких километрах восточнее, за всей этой суетой наблюдал Рельяр Наддар.
Но все поменялось на утро десятого дня осады.
Я как раз закончил распределять баллы, упавшие мне после вчерашнего взятия 17-го уровня, как в казарму залетел Мэт.
— Том, пойдем! Жарах собирает всех в Большом зале Дворца! Чувствую, будет жара!
Ох… Меня тут же кольнули нехорошие предчувствия. Но… я, пожалуй, испытал даже некоторое облегчение. Бесконечная тягучая нервотрепка последних дней основательно подзадолбала. Пусть уж случится то, чему суждено случиться!
В Большом Зале, что когда-то использовался для приемов одним из предков нынешнего барона, уже толпились десятки «клыков». Взглядом я нашел Эрни тусившего со своим Кулаком (Кулаком Сарго). Тут же, у стеночки перебалтывались Нурдуг и Гуваргом. Эльфиек видно пока не было. Гном что-то с улыбкой заливал синемордому, но по регулярному потиранию мясистых ручек, я понял, что бородач на взводе.
Святой Лагунин. По ходу дела мои догадки подтверждаются! Что-то намечается!
Украдкой огляделся… Большую часть присутствующих я уже видывал в прежние дни. Разве что группу облаченных в странную пластинчатую броню узкоглазых воинов видел впервые. Должно быть, ночью портанули еще один из отдаленно расквартированных Кулаков.
А вот и Найга с подругами. Красивое лицо омрачено мрачными думами. Меса тоже хмурится и лишь Альезе флегматично грызет куриную ножку. По-моему, собрание ей до фени.
Буквально тут же появился и Жарах Хадругал по прозвищу Огнеупорный в сопровождении Ареуса и еще двух перцев в простых балахонах. Капитана «Серого Клыка» я уже видел прежде. Это был невысокий тучный человек с длинными кудрявыми волосами, облаченный в усыпанный драгоценными камнями камзол и кружевное жабо. Как говорили, его склочный и вздорный характер и непроходимая тупость в военных вопросах могла довести до белого каления любого бравого воина. Поразительно, как подобный персонаж мог рулить почти сотней бравых рубак. В «Серым Клыке» Капитана недолюбливали, а порой и тихо ненавидели. Злые языки говорили, что своим положением он обязан кому-то из верхушки клана.
— Братья! — воздев короткие ручонки, воскликнул Жарах, когда вся командирская братия забралась на грубо сколоченный помост для выступлений. — Рад видеть всех вас сегодня в этом зале!
По толпе акари пронесся недовольный гул. Похоже, «братья» в гробу видали эту радость.
— В последние дни вы показали чудеса мужества и воинского умения! — продолжал, меж тем, Жарах, как ни в чем не бывало. — Впрочем, а когда было иначе? Все десять лет, что мы идем рука об руку по мирам Дар Огара, вы были верны «Клыкам Гаюра», а «Клыки» всегда воздавали сторицей вашу верность…
Ха-ха… Слыхал я, как они «воздавали». Говорят, все последние годы жалованье бойцам системно урезалось, положенные по контрактам деньги приходилось выбивать со скандалами, а регулярные «кидки» стали прямо-таки политикой партии. Интересно он вообще клонит?
— …Волею судеб мы оказались на этом далеком Синколе в крайне… Крайне трудном положении! Враждебное окружение, ненадежные коварные союзники…
«Ненадежные союзники»? Это о бароне Глнайре что ль? Да он, по-моему, сейчас ноги готов целовать каждому «Клыку», опасаясь за свой зад! С чего это он стал «коварным и ненадежным»?
Жарах же все распинался и распинался, бродя вокруг да около, напоминая, чем-то, Иваныча. Такое же пустословие ниочем. По-моему все вздохнули с заметным облегчением, когда Капитан, наконец, добрался до сути.
