— Наружка не должна проследить Марину до того места, где отсиживается Подгорный, — Реваев говорил очень тихо, и склонившийся к нему Жора изо всех сил напрягал слух, чтобы разобрать слова следователя. Если Подгорного вычислят, то на этом дело будет закрыто, поверь мне. Идеальный вариант, если ты уведешь ее от наружки, но при этом сам сможешь найти нашего партизана. Если получится, позвони мне вот на этот номер, его точно никто не знает. Только со своего телефона не звони.
— Ну что я, маленький? — забасил Жора на всю лестничную клетку и тут же притих под недовольным взглядом Реваева. — Только как вы себе все это представляете, Юрий Дмитриевич?
— Не знаю, — честно ответил полковник, — так что, если ты откажешься, это будет нормально.
— Нормально, это неинтересно, — ухмыльнулся Жора, — ладно, буду смотреть по обстановке, может, что и получится. Он крепко стиснул протянутую ему ладонь полковника.
Обстановка оказалась на удивление благоприятной. Выкинувшая неожиданный фокус со сменой машины Марина смогла удивить не только приставленную к ней наружку, но и видавшего виды Мясоедова. Он мысленно воздал должное убедившему его взять мотоцикл Фишману, когда мчался по выделенной полосе, не замечая возмущенных лиц водителей встречных автобусов.
Со второй частью задания было еще проще. Марина, уверенная, что ее никто не преследует, спокойно ехала на такси по хорошо знакомой Мясоедову трассе в сторону Владимира, Жора держался в паре сотен метров сзади. Больше всего майора смущал небольшой остаток топлива в бензобаке, однако, не доезжая Владимира, такси заехало на заправку, Жора с радостью свернул вслед за ним.
Кирпичный двухметровый забор для Мясоедова сложным препятствием не оказался. Заглянув в окно дома, Жора стремительно отпрянул в сторону и озабоченно потер затылок. «В конце концов, я никуда уже не спешу», — решил он и уселся на газон в тени яблонь, предусмотрительно положив наручники на стол рядом с ноутбуком.
Тщательно расспросив обескураженного его внезапным появлением Подгорного обо всех обстоятельствах ночи убийства Локтионова, майор не пришел ни к какому выводу. Звучало все складно, и на первый взгляд показания Подгорного доверие вызывали, но оперативник прекрасно знал, что порой самые искренние слова оказывались ложью, которую рано или поздно опровергали неумолимые факты. Однако фактов у него пока не было. Отойдя в противоположный край участка, оперативник набрал Реваева и коротко рассказал ему о своих дневных приключениях и разговоре с Подгорным.
Услышав о том, как Марина избавилась от наружного наблюдения, Реваев удивленно хмыкнул, а после того, как Жора закончил свой рассказ, некоторое время молчал, обдумывая услышанное.
— Виктория только что привезла интересное видео из одного магазина, в котором торгуют ножами. Хорошие ножи, я тебе скажу, той самой фирмы, ножом которой был убит Локтионов. В общем, по телефону объяснять долго, но мне кажется, что картинка сложилась. Ты сейчас же возвращаешься, о своей поездке не говори никому.
— Ну, это само собой, — с улыбкой согласился Жора.
— Вика в понятие «никому» входит тоже, — разъяснил Реваев, — надеюсь, ты понимаешь, здесь не вопрос доверия. Нам не надо на нее вешать лишнюю ответственность, если все же окажется, что я ошибаюсь.
— Я вас понял, Юрий Борисович, — на этот раз Мясоедов был серьезен.
— Эти двое, — продолжал инструктировать его Реваев, — пусть сидят там тихо и никуда не высовываются. Вообще никуда. Если все пройдет так, как я ожидаю, ты за ними через три дня приедешь. Только растолкуй им как следует, что если они попадутся раньше, чем я доведу все до конца, то помочь Подгорному уже никто не сможет.
— Так, может, их связать, да в подвал обоих? Пусть посидят, охладятся. — По голосу Мясоедова нельзя было понять, насколько он в данный момент серьезен.
Реваев вздохнул.
— А что, там есть подвал?
— Не знаю, — пожал плечами Жора, — раньше в домах всегда погреб был, варенье хранили.
— Ну да, было дело, — согласился Реваев, — но ты учись убеждать людей словами, насилие — это не наш метод.
— Ну попробую, — неуверенно отозвался Мясоедов, — словами у меня, сами знаете, не очень получается.
— Тренируйся, — рассмеялся Юрий Дмитриевич, — ты же теперь человек почти семейный. Есть на ком. Кстати, что вы там с Викой решили? Когда свадьба?
— Сложный вопрос, — тяжелый вздох вырвался из мощной груди майора, — пока решили до Нового года так пожить, без свадьбы. Если друг друга не поубиваем, то после праздников подадим заявление. Такие вот наши планы.
— Да уж, далекоидущие, я бы сказал, — Реваев причмокнул губами, — здесь вот на три дня ничего не можешь спланировать, а вы уже на полгода вперед все расписали. Ну да ладно, надеюсь, у вас все получится.
— Спасибо, Юрий Дмитриевич, — протянул Жора, — вы ведь на свадьбу придете?
— Ну если вы за полгода друг друга не переубиваете, то непременно, — рассмеялся Реваев. — Все, отбой. Завтра утром жду тебя на работе.
* * *
Реваев подошел вплотную к Локтионовой.
— Значит, убили вы, — он вздохнул, — своего мужа. Печально.
Полковник снял очки и, достав из кармана пиджака платок, начал ожесточенно натирать линзы. Наконец, спохватившись, он водрузил очки на нос и задал еще один вопрос:
— А зачем? Зачем вы его убили?
— Полина! Полина Игоревна, — Чижевский с силой дернул Локтионову за руку, пытаясь вывести ее из оцепенения, — вы не должны отвечать на эти вопросы. Категорически не должны!
Реваев смерил его неприязненным взглядом.
— Скажите, господин Чижевский, а что вы так суетитесь? Вы здесь чьи интересы представляете? Я так понимаю, этой молодой девушки, — полковник кивнул на Надю, — вы не адвокат всей семьи Локтионовых.
— Ну почему же? — Чижевский ответил полковнику столь же неласковым взглядом. — Я вполне могу представлять интересы и Надежды, и Полины Игоревны.
— Да? — поправил очки Реваев. — Интересно. А как же конфликт интересов?
— Это вы сейчас о чем? — насторожился Чижевский.
— Как о чем? — Реваев указал на Полину. — Если Полина Игоревна признается в убийстве своего супруга, то к вашей клиентке, — тут он бесцеремонно указал пальцем на Надю, — это не имеет никакого отношения. Однако представьте себе, что вы вдруг будете защищать их обеих и сможете доказать невиновность Полины Игоревны. Случайно, конечно, — улыбнулся Реваев.
— Что значит — случайно? — надулся Чижевский. — Я и собираюсь доказать невиновность Полины Игоревны. Вот только для этого мне надо сначала пообщаться с моей клиенткой.
— Сейчас, — кивнул Реваев, — пообщаетесь. Вот только, уважаемый Александр Львович, боюсь, что если вы докажете невиновность Полины Игоревны, то у следствия останется только один подозреваемый. И это вы, Наденька. — Реваев положил руку на плечо девочке, а затем подмигнул адвокату: — Такой вот конфликт интересов, господин Чижевский.
