— Хорошо. — Заведующий отделением взглянул на визитку, на его лице отразилось удивление. — Удачи вам!
— Вам тоже, — обернулся уже отошедший на несколько шагов полковник. — Кстати, а муж Бегловой разве не здесь?
— Вы знаете, мы его еле выпроводили примерно час назад. Он всю ночь просидел в коридоре на лавочке. Я кое-как смог уговорить его поехать домой хоть немного поспать.
— Это правильно, — кивнул Реваев, — только, Павел Григорьевич, когда ваша пациентка придет в себя, первым с ней должен поговорить я, а не ее супруг. Даже если он вновь будет сидеть в коридоре. Кто знает, хватит ли сил у нее на вторую беседу.
— Хорошо, — нахмурился врач, — ждите моего звонка.
Сев в машину, Реваев устало потер виски и достал из внутреннего кармана пиджака блистер с таблетками. Забросив таблетку в рот, полковник закрыл глаза и откинул голову на подголовник.
— Вам воды дать, Юрий Дмитриевич? — озабоченно спросил Жора.
— Нет, спасибо, — отказался Реваев, — эту рассасывать надо. Похоже, давление расшалилось.
— Так если мы сейчас в управление, — оживился Куранов, — то у нас у секретаря тонометр есть, она себе регулярно меряет.
— Тонометр — это замечательно, — Реваев открыл глаза, — но поедем мы с вами в другое место. Давайте-ка к дому Бегловой. Я так понял, что ее муж сейчас там, вот мы с ним и побеседуем.
— Так мы же с ним общались, — Куранов наморщил лоб, пытаясь понять логику приезжего следователя, — он вообще ничего не знает, да и вообще малость не в себе, если честно.
— Ну ничего, с вашего позволения я задам еще пару вопросов. Давайте, Сергей Михайлович, показывайте дорогу.
Через десять минут микроавтобус остановился перед высоким кирпичным забором с коваными глухими воротами. Мясоедов первым выпрыгнул из машины и, широко зевнув, потянулся, разминая мышцы. Во дворе тут же залаяли собаки.
— Нас уже слышат, а может, кто-то и видит. — Он указал Реваеву на закрепленную над воротами камеру наблюдения. — А вот и звоночек. Жму?
— Подождите, — остановил его Куранов, — тут такое дело. В общем, с этим Бегловым непросто. Мы его, если честно, самого брать сегодня-завтра собирались.
— По поводу? — нахмурился Реваев.
— Да там поводов выше крыши, — махнул рукой майор. — Беглов этот последние три года основной подрядчик был у местной администрации, что по ремонту дорог, что по строительству. Полгода назад задержали замглавы города по экономике, он сейчас под арестом, но, чтоб срок меньше получить, он бумаги строчит, словно Гоголь, только быстрее. Сам пишет прямо в камере, представляете?
— И что сокамерники, не возражают? — удивился Мясоедов.
— Кому там возражать? — улыбнулся Куранов. — Он в двушке сидит, с таким же писателем. Соревнуются, кто больше народу сдаст. Им следователь в камеру бланки протокола допроса дает, а они все сами заполняют. Такие темы нарисовались, закачаешься. Кое-что область себе забрала разрабатывать, уж не знаю, как там у них пойдет, а Беглова с этими подставными тендерами нам оставили. У нас материалы для задержания все готовы. Только вчера днем по нему решение приняли, сегодня с утра задерживать должны были. И тут такая катавасия. Я пока распоряжение дал тормознуть на пару дней, но тоже ведь долго тянуть нельзя. Надо реализовываться, на меня область давит.
— Я вас понял. — Реваев оперся рукой на железную воротину. — Долго тянуть и не придется. Как показывает практика, до передачи денег проходит дня три-четыре, не больше. Если преступник получает деньги, ребенка обнаруживают в течение суток. Если мы его возьмем, то сроки примерно те же. В общем, думаю, больше недели ждать не понадобится. Я хотел бы, чтобы сначала мальчик вернулся домой. Это будет, как это правильно сказать, по-человечески.
— Неделя — это срок, — покачал головой Сергей Михайлович, — долго это, проблемы у меня будут.
— Завтра получите письмо, подписанное начальником Главного следственного управления Карнауховым. Оно снимет все вопросы. Так вас устроит?
— А то, — заулыбался Куранов, — такое кого хочешь устроит. Я ж тоже человек, понимаю, у самого дети есть.
— Ну и хорошо, с этим все ясно, — подытожил полковник. — Георгий! Что стоим, кого ждем? Жмите на кнопочку.
— А ну, тихо, идите домой. Домой, я сказал. Громкий мужской голос послышался лишь через несколько минут после того, как Мясоедов первый раз нажал на кнопку звонка. Щелкнула задвижка, а затем калитка приоткрылась. Высокий худощавый мужчина с заспанным угрюмым лицом молча рассматривал стоявших перед ним людей.
— Здравствуйте, Никита Андреевич, — поприветствовал его Куранов, изобразив некое подобие улыбки.
— Ага, давно не виделись, — угрюмо отозвался Беглов, — есть новости?
— Пока нет. А у вас? Сотрудник наш, кстати, как тут? Все нормально?
— И у нас. — Лицо Беглова по-прежнему не выражало никакой радости от общения с Курановым. — А этому вашему, чего с ним случится? Он у вас из какой голодной избы вылез?
— Вот я не понял? — насторожился майор.
— Да я посадил его на кухне, сказал сдуру, мол, поешь, чего найдешь в холодильнике.
— Ну так и чего?
— Ну так он сидит и жрет все время. Спать ложился, он там сидел, уминал, сейчас спускался, он все так же мечет. Я так понял, пока все, что есть, не сожрет, не остановится.
— Так ведите, — Куранов сделал шаг к калитке, — покажете нам это дитя Поволжья, заодно и поговорим.
— Так вроде наговорились уже с вами. — Беглов стоял неподвижно, явно не горя желанием вести в дом незваных гостей. — Я сижу жду звонка. Пока никто не звонил. О чем еще говорить? Или вы опять о тендерах пытать будете? Это с вами кто, кстати?
— Это люди из Москвы приехали, — улыбка исчезла с лица Куранова, — чтоб вы знали, не они одни приехали, целая группа. Все работают, лишь бы вам сына вернуть, а вы стоите тут, выкобениваетесь. Вы в дом нас пустите, в конце концов?
— Куда деваться? Заходите, собак я уже в вольер загнал. — Беглов немного посторонился, давая возможность визитерам пройти во двор.
Дом Реваеву понравился. Расположенный чуть в глубине участка, он был почти не виден с улицы, и, лишь оказавшись с другой стороны высокого забора, полковник смог оценить его оригинальную архитектуру.
— Какой, однако, у вас домик интересный! — Полковник остановился и прикрыл глаза ладонью от солнечного света. — Ни разу такой проект не видел.
— Так еще бы, — хмыкнул Беглов, удивленно оборачиваясь к неизвестному ему невысокому, чуть полноватому мужчине в очках, — сам придумал, сам построил.
— И кладочку сами делали, Никита Андреевич? — съехидничал Куранов.
— Кладочку, слава богу, на моем предприятии есть кому делать, — вновь нахмурился Беглов, — ежели вам надо, господин майор, так я вам могу пару человек выделить.
