— Какие гарантии того, что вы потом вернете ребенка?
— Вика, я могу дать вам только одну гарантию: если вы еще раз перебьете меня, скажете глупость или зададите ненужный вопрос, то я отрежу мальчику палец. Вы поняли?
— Поняла, — угрюмо пробормотала Крылова.
— Чудесно. По деньгам вам тоже все ясно? Упаковка должна быть крепкой.
— Ясно.
— Хорошие ответы, короткие, — одобрил голос. — Если деньги окажутся меченые, в них будет маячок или еще какие-то чудеса, ребенок погибнет. Второй попытки не будет, я предупреждаю вас сразу. Если с мальчиком что-то случится, то вина будет ваша.
— Я поняла.
— Ну и отлично. Надеюсь, вы умеете водить машину? В девять вы уже должны сидеть за рулем.
В голове стремительно промелькнула мысль о том, что будет, если она скажет, что не умеет водить машину. Может быть, он разрешит ей ехать с водителем? А может быть, сочтет той самой глупостью, которую говорить не стоило. Лучше не рисковать.
— Хорошо, в девять я буду за рулем.
Он отключился не попрощавшись, но это Крылову не удивило. Он всегда так делал.
Глава 5
Сентябрьский туман, еще полчаса назад почти полностью непроницаемый, медленно рассеивался, давая возможность видеть хотя бы ближайшие дома на другой стороне улицы. Мотор было почти неслышно, его и без того негромкое урчание заглушало включенное радио. Часы на панели приборов показывали семь минут десятого. Вика вынула телефон из кармана джинсов и убедилась, что так же, как и три минуты назад, часы в салоне показывают то же самое время, что и ее мобильник. Часы идут правильно, в этом можно не сомневаться, что-то неправильно было в действиях запаздывающего со звонком преступника. Хотя, усмехнулась Крылова, разве могут быть неправильными действия того, кто правила устанавливает? Она зябко поежилась и прибавила мощности вентилятора. Выпущенные на свободу теплые струи воздуха мягко обволакивали ее, с каждым мгновением вызывая все большее желание откинуть назад спинку сиденья и немного вздремнуть. Ночью ей этого сделать так толком и не удалось. Вначале ей не давал уснуть Мясоедов, явно задавшийся целью доказать, что он еще молод и вполне может быть бурным и многократным не только в первый вечер после двухнедельной разлуки. Жора был так неутомим, что Крылова даже подумала, что он втайне от нее прикупил упаковку виагры. Затем, когда довольный собой Жора уснул, Вика долго лежала, глядя в темный потолок, и думала про приближающееся утро, пыталась представить, предугадать предстоящее развитие событий. Еще позже, когда ее глаза наконец стали закрываться, вновь вмешался Мясоедов. Его храп был столь оглушителен, что в конце концов измученная Виктория зажала ему нос. Жора дернулся, не просыпаясь, мотнул головой и повернулся на бок. В комнате наконец стало тихо. Крылова протянула руку и нащупала лежавший на тумбочке мобильный телефон. Она с грустью подумала о том, что будильник сработает всего через два часа, и моментально уснула. Сон ее был так крепок, что она даже не слышала, как вновь перевернувшийся на спину Мясоедов оглушительно захрапел.
Долгожданный звонок вырвал ее из объятий неслышно подкравшейся дремоты.
— Доброе утро, Виктория! Вы готовы?
— Я готова, — Крылова подумала, что термос с кофе, который ей дал с собой предусмотрительный Реваев, будет очень кстати, — говорите, что надо делать.
— Ну раз вы за рулем, вполне логично, что надо ехать, — отозвался размеренный голос, — вот и поезжайте, пока в сторону Москвы, потом я дам вам новые инструкции. Напоминаю еще раз, причем последний. Если произойдет хоть что-то, что помешает мне получить деньги и спокойно уйти, ребенок погибнет. Запомните это. Даже если вы меня схватите, он все равно умрет, только от жажды. Пусть ваши коллеги подумают об этом до того, как соберутся предпринимать активные действия. Потом будет поздно.
— Хорошо, я им передам. — Виктория перевела рычаг в положение драйв и нажала педаль газа.
— Я думаю, они и так слышат наш разговор, — произнес голос, — а теперь назовите мне марку машины и ее номер.
— «Тойота», — Виктория с силой нажала на тормоз. Значок на руле был ей знаком, а вот номерные знаки были неизвестны. То, что в бардачке лежат документы на машину, напрочь вылетело у нее из головы, — кажется, «Камри», подождите, сейчас я посмотрю номера.
Сидевшие в нескольких машинах оперативники и бойцы группы захвата с удивлением наблюдали за тем, как Крылова выскочила из остановившейся у перекрестка «камри» и, сжимая в руке мобильник, бросилась к багажнику машины.
Продиктовав похитителю номер автомобиля и вернувшись в теплый салон, Вика почувствовала, что окончательно проснулась. Что же, термос с кофе может немного подождать, а пока — полный вперед. На Москву.
Не прошло и пятнадцати минут, как телефон вновь заработал. Крылова сбавила скорость и через несколько километров увидела нужный ей дорожный указатель. Выйдя из машины, она сбежала по крутому откосу и присела на корточки. С дороги ее не было видно, был слышен лишь гул проносившихся мимо машин. Пошарив рукой в траве, Виктория вскоре нашла небольшой, придавленный булыжником сверток. Сунув его в карман куртки, она с трудом выбралась на дорогу и помахала водителю остановившегося метрах в пятидесяти микроавтобуса, после чего вернулась в машину.
Ну вот, теперь похититель знает, где она находится. Он в любой момент сможет определить ее местоположение с точностью всего до нескольких метров. Пока его преимущество только возросло. Конечно, можно отдать этот маячок в другую машину, но непонятно, какая от этого может быть польза. А вот какое может быть наказание за непослушание, Вика знала.
Значит, пока маячок полежит в кармане ее куртки. Пока… Пока — что? Этого Вика не знала. Во всяком случае, пока.
Миновав Обнинск, Крылова заехала на заправку и долила бак до полного. Особой нужды в этом не было, электронный указатель говорил о том, что бензина и так хватит еще на двести километров, но Вика рассудила, что лучше заправиться на трассе, чем потом искать заправку в московских пробках и нервничать из-за загоревшегося красным индикатора. На заправке можно было купить кофе и хот-доги. Крылова с сомнением посмотрела на непрерывно разогревающиеся сморщенные сосиски и решила выпить кофе из термоса. Сидя в машине и запивая обжигающим рот кофе бутерброды, о которых позаботился все тот же Реваев, Вика думала о тех словах, что сказал ей ночью Мясоедов перед тем, как закрыть глаза и мгновенно уснуть.
— А почему бы и нам кого-нибудь не забабахать?
«Забабахать»… это же надо так сказать. Все же мужчины намного грубее женщин, а если признаться честно, то Жора не самый галантный кавалер из всех мужчин. Забабахать! Как у него все просто. Конечно, ведь все, что ему надо, — это, действительно, просто забабахать. А потом он может повернуться на бок и храпеть всю ночь или даже все девять месяцев. Крыловой показалось, что она услышала возмущенный голос Мясоедова. Вика вздрогнула и обернулась, обвела взглядом небольшую стоянку возле автозаправки. Два дальнобойщика о чем-то ожесточенно спорили, стоя у открытой кабины огромного грузовика. Возглас одного из них она и спутала с голосом Жоры. Интересно, где он сейчас? На другом краю стоянки замер черный микроавтобус с группой сопровождения. Мотоциклисты с самого начала пути рассредоточились. Двое из них быстро ушли вперед, еще двое отстали, очевидно, их перемещение координировали из микроавтобуса. Одним из двух умчавшихся вперед мотоциклов была красная «Хонда», на которой ехал Мясоедов. Наверняка пару ему составил Леня Фишман, и сейчас два этих великовозрастных обалдуя носятся где-нибудь по трассе наперегонки, нервируя водителей встречных автомобилей и рискуя угодить под колеса какой-нибудь фуры. Может быть, стоит позвонить ему, сказать, чтобы сильно не гонял? Вика допила кофе и закрутила крышку термоса. В машине установлен микрофон и радиостанция. Все ее разговоры сразу услышат в микроавтобусе, в котором едет Реваев. Ладно бы, если только он, с ним ведь там еще человек восемь. Вика улыбнулась, представив полковника в окружении автоматчиков. По ее мнению, Юрий Дмитриевич гораздо лучше смотрелся у себя в кабинете, сидя за огромным полированным столом, на который он иногда клал очки в позолоченной оправе, но лишь для того, чтобы спустя несколько секунд вновь водрузить их на нос. Да уж, повезло ей с шефом. Вика невольно обернулась и взглянула на неподвижный микроавтобус, в котором сидел Реваев. Кто бы еще догадался заказать ей отдельный номер, даже зная, что она уже две недели не виделась с… С кем она не виделась? С женихом? Мясоедов — жених? Как-то эти слова не очень между собой сочетаются. Крылова убрала термос в сумку и положила руки на руль. Надо было ехать дальше, до Москвы осталось совсем немного.
