Будучи «крепостью второго ранга», Севастополь имел подразделения крепостного гарнизона. В их число входили два артиллерийских батальона, саперная рота, две роты постановщиков подводных мин, рота военных телеграфистов, голубиная станция и инженерный склад
[924]. В городе размещались другие подразделения и армейские учреждения, в том числе военные школы гимнастики и фехтования, батальон морской пехоты и 24-я Крымская пограничная бригада — подразделение Отдельного корпуса пограничной стражи, подчинявшегося Министерству финансов в Санкт-Петербурге
[925]. Перед самым началом Первой мировой войны появился новый вид вооруженных сил. Севастополь стал одним из центров развития армейской и военно-морской авиации в России. В Каче, к северу от города, открылась летная школа; там же базировалась 2-я авиационная рота. Российский флот начал экспериментировать с гидросамолетами, в том числе американскими (Куртисс) и российскими конструкции Григоровича, которые вскоре стали верно служить Черноморскому флоту.
Несмотря на ощутимое присутствие армии, Севастополь остался в первую очередь одной из крупнейших военно-морских баз России и главным арсеналом Черноморского флота. После серьезных потрясений 1905 г. российский флот переживал настоящее возрождение. В него вкладывались огромные средства, особенно в течение пяти лет перед началом Первой мировой войны. В период с 1909 по 1914 г. расходы государства на армию увеличились на 25 %, а бюджет флота вырос в два с половиной раза. Существенным было и дополнительное финансирование, которое получал флот в эти годы. Россия возвращала себе статус морской державы. Как отметил историк Норман Стоун, «в 1907–1908 гг. на флот Россия потратила 9 млн фунтов, а Германия 14 млн фунтов; но в 1913–1914 гг. флоту было выделено 24 млн фунтов, тогда как в Германии 23 млн фунтов»
[926]. Таким образом, Германия вела гонку вооружений на море не только с Британией, но и с Россией.
Большая часть выделенных для флота средств уходила на Балтику, однако Черноморский флот также извлек огромную пользу из довоенного притока средств. Задача Черноморского флота заключалась в том, «чтобы его сила лишь вдвое уступала силе объединенных флотов соседних государств — Турции, Болгарии и Румынии»
[927]. Существовал риск, что турецкий флот поддержат австрийские корабли, если оба государства будут находиться в состоянии войны с Россией. Вопреки этому стратегическому требованию, Стоун в великолепном исследовании Восточного фронта Первой мировой войны явно ошибается, утверждая, что командование российским флотом «металось между Балтийским и Черным морями, получив в результате две половинки флотов»
[928]. Географические и политические реалии вынуждали Россию именно так распределять средства и содержать два крупных флота. Более того, как утверждает Стоун, «существовали планы удара военно-морского флота по Константинополю и проливам»
[929]. Таким образом, Россия стремилась усилить наступательные возможности Черноморского флота и восстановить свое преобладание на Черном море, поддерживавшееся на протяжении нескольких десятилетий до Крымской войны.
Турция не стала пассивно наблюдать за тем, как Россия постоянно наращивает свое присутствие в Черном море: между двумя странами началась военно-морская гонка вооружений. Пытаясь получить преимущество над русскими, правительство Османской империи в 1911 г. заказало на британской судоверфи дредноут. В то время у российского флота еще не было военных кораблей нового типа, получивших название в честь корабля Королевских ВМС Британии «Дредноут», построенного в 1906 г. Это судно совершенно новой конструкции было первым боевым кораблем с орудиями только крупного калибра, что вместе с паротурбинной силовой установкой обеспечивало значительное преимущество в огневой мощи и скорости над судами предыдущих поколений. Первые русские дредноуты, заложенные в июне 1909 г., предназначались для Балтийского флота. Первый корабль этого класса «Гангут» был спущен на воду в 1911 г., но вступил в строй только в 1915 г. Тем временем у Турции появился «супердредноут» последней британской разработки, вооруженный десятью 13,5-дюймовыми (340-мм) орудиями. Спущенный на воду на верфях «Виккерс» (Vickers) в Барроу-ин-Фернесс в 1913 г., он получил название «Решадие». Таким образом корабли российского Черноморского флота оказались устаревшими. Три самых современных корабля додредноутного класса не только уступали дредноуту в вооружении (каждый имел всего четыре 12-дюймовых орудия); их броня не выдерживала попадания 13,5-дюймовых снарядов
[930]. Отставание русских усилилось в 1914 г., когда Турция приобрела у Бразилии второй дредноут, постройка которого заканчивалась на верфи «Армстронг Витворт» (Armstrong Whitworth) в Ньюкасле-на-Тайне. «Султан Осман» был меньше, чем «Решадие», но его четырнадцать 12-дюймовых орудий представляли грозную силу. Оба корабля должны были войти в состав турецкого флота во второй половине 1914 г.
[931]
В ответ на вызовы со стороны Германии и Турции российский флот получил новых руководителей и новое вооружение. По свидетельству британского сборника «Военно-морской / Флотский ежегодник» (Navy Annual) за 1913 г., «его прогресс за прошедшие двенадцать месяцев, вероятно, более существенен, чем у любого другого иностранного флота». Накануне Первой мировой войны российский флот начал модернизироваться, но еще не достиг максимальной эффективности. Была запущена честолюбивая программа создания новых кораблей, поддержанная «полной реорганизацией национальных ресурсов для строительства флота». «Не менее разумными» были «изменения в подготовке и организации личного состава»
[932]. Балтийский флот России должен был получить первые дредноуты в 1914 г., а следующая серия современных кораблей предназначалась Черноморскому флоту. Однако к началу Первой мировой войны «Императрица Мария», «Император Александр III» и «Екатерина II»
[933], каждый с двенадцатью 12-дюймовыми орудиями (для сравнения: у «Потемкина» всего четыре), еще строились на новых верфях, специально сооруженных для них в Николаеве. Заложенные в 1911–1912 гг., эти грозные корабли водоизмещением 22 960 тонн должны были присоединиться к флоту в Севастополе только в 1915 г., а в полную боевую готовность приведены в начале 1916 г.
[934]. Как мы вскоре убедимся, отсутствие крупных современных кораблей в Черном море стало решающим недостатком в начале грядущей войны.
