В конце февраля 1917 г. на улицы Петрограда вышли протестовать более двухсот тысяч рабочих. Полиция и жандармерия пытались разогнать эти демонстрации, и напряжение нарастало. Когда гарнизон российской столицы присоединился к народу — вместо того, чтобы стрелять в него, повторяя Кровавое воскресенье 1905 г., — разногласия, вызванные экономическими и социальными трудностями, приобрели политический и революционный характер. Когда стало понятно, что правительство империи не имеет власти над улицей и больше не может опираться на армию, Николай II отрекся от престола; это произошло 2 (15) марта 1917 г. Народная революция привела к образованию Временного правительства, в которое входили представители самых разных партий — октябристы, эсеры, меньшевики и кадеты (конституционно-демократическая партия). Хотя большевики не были представлены в правительстве, они с сентября 1917 г. доминировали в Петроградском совете, который состоял из делегатов от моряков, солдат и рабочих. Эта организация обладала подлинной властью, воплощенной в армии, заводах, телеграфах и железных дорогах — средствах принуждения, производства и связи. Такие же Советы возникли по всей России.
В первые месяцы после революции между Временным правительством и Петроградским советом поддерживалось шаткое перемирие. Но с наступлением лета стало совершенно очевидно, что большевики не желают поддерживать правительство и помогать России в движении к либеральной демократии. Владимир Ильич Ленин, вернувшийся в Россию из эмиграции в Швейцарии в апреле 1917 г. в опломбированном вагоне немецкого воинского эшелона, отвергал либерализм и предпочитал классовую войну между буржуазией и пролетариатом. Поддержка большевиков народом, сначала слабая, росла по мере разочарования Временным правительством, бессилие которого становилось все более очевидным; этому помогали искусно сформулированные Лениным лозунги с требованием мира, земли и хлеба. В российской политике не было единства в вопросе продолжения войны, на чем настаивало Временное правительство — эту линию энергично проводил в жизнь военный министр, а впоследствии председатель правительства Александр Керенский. Так называемое наступление Керенского в июне 1917 г. остановилось через два дня: после того как немецкие и австро-венгерские войска перешли в контрнаступление, российские солдаты начали самовольно оставлять позиции. Тем временем экономическое положение в стране ухудшалось, повсеместно нарушались закон и порядок. Дисциплина в уставшей от войны армии ослабла, а многие солдаты и моряки попали под влияние немецкой пропаганды. Все это наблюдалось в Севастополе и на Черноморском флоте. Через несколько месяцев в стране произошла вторая революция — большевистский переворот
[987].
В военное время Севастополь был оживленным военно-промышленным городом, большинство в котором составляли мужчины: его главной задачей оставалась поддержка Черноморского флота. На 31 декабря 1914 г. население города составляло 102 572 человека, в том числе 54 858 мужчин, непосредственно связанных с армией и флотом, и 12 664 рабочих, из которых 4196 были заняты в порту. Годом позже в городе насчитывалось тридцать девять фабрик и других предприятий, которые производили товары на сумму 15 611 755 рублей. Примечательно, что доля верфей в этой продукции составляла почти 94 %. Неудивительно, что, как и в 1905 г., моряки и рабочие служили благоприятной питательной средой для беспорядков и политической агитации. Поводом для всплеска революционной активности стала новость от 17 марта 1917 г. об отречении Николая II. Два дня спустя в Севастополе прошли выборы в Совет рабочих депутатов, в котором — что характерно для ранних этапов политических процессов в городе — было всего два большевика. Точно так же на кораблях Черноморского флота были сформированы матросские комитеты, а в Севастополе — Объединенный центральный военно-исполнительный комитет.
В марте, после падения царского правительства, адмирал Колчак в отчаянии писал, что «близится катастрофа… все удерживается от стремительного развала только условным моим авторитетом и влиянием, который может исчезнуть в каждую минуту, и тогда мне придется уже иметь дело с историческим позором бессмысленного бунта на флоте в военное время»
[988]. Его смелые предсказания оказались удивительно точными. 22 апреля тысячи людей вышли на демонстрацию на улицы города. Они приветствовали возвращение домой моряков, которые в результате всеобщей амнистии вернулись из тюрем и ссылок, куда попали за участие в мятежах 1905 и 1912 гг. Под давлением протестующих матросов 13 мая Колчак против своего желания приказал переименовать военные корабли, носившие имена императоров. В результате «Император Александр III», «Императрица Екатерина Великая» и «Император Николай I» стали называться соответственно «Воля», «Свободная Россия» и «Демократия». К этому времени в городе наметились серьезные политические перемены: севастопольские большевики создали первую независимую большевистскую организацию в Крыму, которая была связана с подобными группами в Донбассе. 14 июня был образован Севастопольский комитет Российской социал-демократической рабочей партии (РСДРП).
Севастополь стал не только центром политических перемен — бурное развитие получила культурная жизнь города. В июне 1917 г. отдыхавший в Крыму великий русский певец Федор Иванович Шаляпин приехал в Севастополь, чтобы выступить с концертом перед ранеными офицерами и солдатами. Услышав, как матросы поют в церковных хорах, он был поражен их голосами и набрал хор, с которым стал репетировать в сопровождении матросского духового оркестра. На открытой сцене, сооруженной на Приморском бульваре, Шаляпин появился в матросской форме, с красным стягом в руках. Вместе с хором великий певец исполнил написанную им «Революционную песню», а затем русские и украинские народные песни, классические произведения Шуберта и других композиторов
[989].
К началу лета становилось все очевиднее, что эффективность и боеготовность Черноморского флота быстро испарялись: снабжение прекратилось, а рабочие верфей и моряки «все больше времени проводили на различных митингах», созываемых большевистскими организаторами
[990]. Известный иностранный гость, посетивший Севастополь в это неспокойное время, подтвердил худшие опасения адмирала Колчака, высказанные в начале года. Контр-адмирал Джеймс Г. Гленнон представлял Морское министерство Соединенных Штатов в специальной миссии, отправленной президентом Вудро Вильсоном и возглавляемой сенатором Элиу Рутом. Задачей миссии было выяснить, какая помощь нужна Временному правительству, чтобы продолжать войну против Германии и Австро-Венгрии. Рут остался в Петрограде, а Гленнон со своими помощниками посетил русские военно-морские базы, в том числе в Архангельске и Владивостоке. Их краткое пребывание в Севастополе, вероятно, было первым официальным визитом американской военной или военно-морской делегации в город после комиссии Делафилда в 1855 г. Прибыв в Севастополь 20 июня 1917 г., Гленнон осмотрел несколько кораблей, подводных лодок и береговых батарей. Его помощник, лейтенант Альва Д. Бернхард, вспоминал посещение «Георгия Победоносца», где находился штаб флота. К удивлению американцев, они не увидели ни одного офицера, а «шканцы были довольно плотно заполнены бездельничающими матросами в грязной белой форме, пялившими на нас глаза». Выяснилось, что прошлой ночью почти все офицеры покинули судно. Оставшихся заперли в их каютах, и они каждый раз прощались с жизнью, когда открывалась дверь
[991].
