Меншиков уже не мог бездействовать — следовало дать бой врагу. Его предсказание о высадке к югу от Евпатории оправдалось, когда 14 сентября союзный десант вышел на берег в Каламитском заливе. Однако главнокомандующий не смог должным образом подготовиться к этому ожидаемому событию и не желал выделять силы для защиты города. Решение требовалось принимать немедленно: разворачивая армию для встречи врага, он должен был решить, где и как дать ему бой. Российский главнокомандующий был достаточно искушен в тактике и понимал, что в любой оборонительной позиции следует использовать естественные преграды, такие как реки и возвышенности, чтобы усилить боевую мощь своих войск. Между Евпаторией и Севастополем протекали четыре небольших реки, впадающие в Черное море: Булганак, Альма, Кача и Бельбек. Меншиков решил дать бой за рекой Альма, приблизительно в 25 километрах к северу от Севастополя.
В распоряжении Меншикова имелись следующие силы: 16-я пехотная дивизия, состоявшая из двух бригад с двумя полками в каждой; 17-я пехотная дивизия с бригадой из двух полков и бригадой только из одного полка; ослабленная резервная бригада из 13-й дивизии с двумя полками, каждый из которых состоял из двух батальонов (вместо обычных четырех); бригада из 14-й дивизии с двумя полками; три отдельных пехотных батальона (один стрелковый, два морской пехоты); инженерный батальон, 6-я кавалерийская дивизия с бригадой гусар и два кавалерийских полка донских казаков. Всего у него было сорок три пехотных батальона, шестнадцать эскадронов легкой кавалерии, одиннадцать казачьих эскадронов и 84 пушки
[393].
Позиция, выбранная Меншиковым, выглядела разумной (см. карту 5). С его точки зрения, левый (со стороны моря) фланг защищался скалами высотой более 20 метров, поднимавшихся от самого берега. В центре, к северу от реки Альма, шел плавный уклон к реке, а на севере начинался склон хребта высотой от 60 до 120 метров, тянувшегося на восток и юго-восток
[394]. С этой возвышенности русские могли вести наблюдение и огнем артиллерии накрывать подходы к реке. Правый, обращенный внутрь полуострова фланг не имел естественной защиты, за исключением крутых, неровных склонов. Поэтому существовала вероятность его обхода, хотя такой маневр можно было выполнить незаметно только по очень широкой дуге. Через реку Альма имелись две главные переправы: брод у деревни Альма-Тамак (современное Песчаное) в 1,5 километра от моря, и мост еще в 3,5 километра выше по течению, где у деревни Бурлюк проходил почтовый тракт. В британских описаниях сражения эта дорога называется «мощеной»; с востока от нее находилась Курганная гора, а с запада Телеграфный холм с недостроенной сигнальной башней
[395]. Более того, обе эти возвышенности на бумаге выглядят внушительнее, чем на местности. Возвышенность к югу от Альмы больше похожа на плато и плавно спускается к морю; в ней имеется диагональная впадина, по которой проходит старый почтовый тракт.
Общий план кампании Меншикова, не говоря уже о плане сражения на Альме, известен не слишком хорошо, поскольку не осталось подробных записей об издаваемых им приказах. Русские источники раскрывают его действия, а не его намерения. Меншиков не просто решил позволить союзникам сражаться с его армией на тех позициях, которые были выбраны им, но, похоже, пребывал в полной уверенности, что успеха в оборонительном сражении на Альме будет достаточно, чтобы разбить врага и заставить его свернуть экспедицию. Заверения Меншикова Николаю I (депеша была перехвачена после сражения) в том, что русские способны удерживать позиции на Альме «не менее трех недель», выдает некоторое противоречие в его мышлении. Какова была его истинная цель: задержать наступление союзников на Севастополь, выиграв драгоценное время для укрепления обороны города, или разбить противника? А если и так, то где и как будет проходить следующее сражение, на границе города или на каком-то промежуточном рубеже, например реке Бельбек или Мекензиевых горах? Или он сумеет оттеснить союзников к Севастопольской бухте и атаковать их незащищенный фланг со стороны суши? У нас нет ответов на эти вопросы. Мы можем только предполагать, что Меншиков, у которого не было ни необходимого военного опыта, ни подготовки, сам точно не знал, на что он может рассчитывать с имевшимися в его распоряжении ограниченными силами. Более того, под его командованием русская армия была неспособна на сложные маневры. Она будет стоять насмерть на Альме и умирать за «Бога, царя и отечество», уверенная в победе над иностранными агрессорами. Успех зависел не только от тактических диспозиций Меншикова перед сражением, но и от его умения управлять войсками и, разумеется, от планов и действий союзников. В Севастополе Корнилов выражал в своем дневнике оптимизм, который разделяли все русские: «Позиция, избранная князем, чрезвычайно сильна, и потому мы совершенно спокойны… Бог не оставит правых, и потому ожидаем развязки со спокойствием и терпением»
[396]. Эта уверенность старших офицеров, а также подчиненных им войск в главнокомандующем и надежда на Бога, к несчастью, не оправдались.
Меншиков, легкомысленно проигнорировав угрозы обоим флангам, расположил основные силы на почтовом тракте из Евпатории в Севастополь, посчитав эту дорогу главной осью наступления союзников. Соответственно главные оборонительные позиции он устроил на северных склонах Телеграфного холма и Курганной высоты, укрепив последнюю двумя редутами, которые британцы назвали «большим» и «малым». Низкие брустверы с двенадцатью и девятью пушками — не слишком грозные оборонительные сооружения
[397]. Открытые позиции затрудняли переброску подкреплений и были уязвимы для флангового огня и обходных маневров противника. Но при лобовой атаке, что и произошло во время сражения, русские защитники могли постоять за себя. Кроме строительства двух редутов, были приняты и другие разумные меры для подготовки к сражению. Русские солдаты вырубили виноградники на склонах, спускавшихся к реке Альма, что открывало обзор поля боя и сектор обстрела; артиллеристы расставили у реки деревянные шесты для определения дистанции. Но за это время можно было бы сделать гораздо больше. С защищенными флангами полностью укрепленная позиция на Альме стала бы превосходной. Появлялись разные варианты развертывания резервов
[398]. Такой подход, основанный на разумном управлении войсками, представлял бы изящное решение в стиле «штабного колледжа». Тем не менее у русских была достаточно надежная позиция для обороны, а их солдаты были храбрыми и стойкими. Главная слабость их боевых позиций и руководства Меншикова еще не проявилась. Поэтому победа союзников в сражении на Альме была ни в коем случае не предопределена.
