— Как раз наоборот, у них довольно натянутые отношения.
— Вот и используйте это. Убедите старших жрецов, что они займут место, которое сейчас занимают каги.
— Это может вызвать излишнее возвышение церквей.
— Со своими церквями всегда легче справится или договорится, чем с сильным противником извне. Сколько у вас церквей?
— Три основных, и десяток поменьше.
— Отлично. Можно сыграть на противоречиях между ними. Давая больше полномочий, той или иной церкви, вы займете их борьбой между собой, а не посягательствами на власть императора.
Читуний взглянул на своего целителя с новым интересом:
— Сдаётся мне, что вы не простой лекарь. Сейчас вы больше похожи, на опытного политика.
— Я не только лекарь, — многозначительно улыбнулся Оскол. — Мне много чем приходилось заниматься. В том числе, и политикой.
Император молча смотрел на собеседника, ожидая продолжения, и оно последовало.
— Нам нужно поговорить без свидетелей, ваше величество.
Монарх раздумывал недолго, и уже не опасаясь лекаря, жестом отпустил охрану.
11
Решив не затягивать объяснение, Гартош снял с пальца Фатар, и протянул его Читунию.
— Вы узнаёте этот перстень?
Император покрутил его в пальцах, вернул носителю, и покачал головой:
— Нет. А должен?
Носитель не одевая атрат силы, так же взвесил его в ладони:
— Примерно год тому назад, этот перстень был выкраден из вашего фамильного склепа, что находится в Земле Мертвых.
Император чуть не задохнулся от удивления, и возмущения:
— Так это был ты? Ты осквернил последнее пристанище моих предков?!
— Я, — скромно ответил Гартош, и, оторвав взгляд от перстня, пристально посмотрел на собеседника.
Читуний откинулся на спинку кресла, и так же уставился на осквернителя могил, изредка бросая взгляды на перстень. Гартош понимал, какие мысли крутятся в голове императора — он оказался во власти этого проходимца лекаря, и вряд ли ему дадут позвать охрану.
— Прежде чем вы примете какое-то решение, я хотел бы, чтобы вы меня выслушали.
— А у меня есть выбор? — криво усмехнулся Читуний.
— Выбор есть всегда. Я, например, мог не рассказывать вам про перстень.
— Я так понимаю, попал ты ко мне, совсем не случайно?
— Не случайно. Я искал случая, попасть к вам. И Грин мне попался как раз вовремя.
— Значит, вся эта история, про путешествия и Черные земли, ложь?
— В значительной мере да. Но не все в моем рассказе ложь.
— Тогда я жду правду. У вас есть немного времени, пока я не позову стражу.
Гартош не стал объяснять императору, что стража ему не поможет. Что он без труда может покинуть дворец, несмотря на всю его охрану, но решил пожалеть самолюбие монарха. Вместо этого он создал в ладонях маленькое солнце, и немного подержав его, отправил парить под потолок. Шторы на двух высоких окнах он закрыл движением пальца, но вряд ли Читуний заметил это новое проявление магии, все его внимание было поглощено рукотворным солнцем, что как настоящее, не просто освещало комнату, но еще и приятно грело.
— Вы не просто лекарь или знахарь, вы настоящий маг… — не отрывая взгляда от маленького светила, прошептал император.
— Это правда. И это чудное светило, лишь малая доля того, что я умею. И этот перстень, что я взял у вашего предка, мне нужен для лучшего владения, этой самой магией.
— Украл, — наконец оторвавшись от созерцания магического светила, уточнил Читуний. — Не взял, а украл.
— С вашей точки зрения, украл. С моей, и любого другого мага, взял. Такие вещи не принадлежат кому либо, они сами по себе. По большому счету, они и мне не принадлежат.
— Они? Ты украл не только перстень?
— У вас я взял только перстень, — пытаясь сохранить спокойствие, ответил носитель, — остальные магические реквизиты в других местах, о которых вы даже не слышали.
— Так вот как становятся магом. Наворовал магических побрякушек, и потом мнишь себя великим магом.
— Держи, — не выдержал Гартош, и снова бросил императору перстень. — Пользуйся, если сможешь.
Поймав перстень, Читуний нерешительно взял его двумя пальцами, и посмотрел на носителя:
— Ты ведь не просто так мне его дал? Есть какой-то подвох? Вряд ли ты так легко расстался бы с такой ценной вещью.
— Мои слова тебя не убедят. Ты должен сам попробовать овладеть тем, чем когда-то владел твой далекий предок.
Еще немного поколебавшись, император натянул таки Фатара на безымянный палец левой руки — видимо решив, вдруг что случись, его жалко меньше всего. Оскол с легкой усмешкой наблюдал за новым «носителем» Фатара. Некоторое время ничего не происходило, и император недоуменно посмотрел на носителя настоящего — мол, где волшебство.
И вдруг Читуний подскочил, как ужаленный:
— Что! Что происходит?!
— А что происходит? — и сам заинтересовался Оскол.
— Это не ты со мной разговариваешь?
— А, это. Нет, не я. Это перстень с тобой разговаривает. Кстати, его зовут Фатар.
— Ты хочешь сказать?..
— Да, он разумен. А ещё довольно своенравен. Впрочем, как и все атраты, что есть у меня.
Монарх недоверчиво смотрел на Фатара, но затем лицо его снова озарилось разными эмоциями: испуг, удивление и восхищение одновременно. Видимо между ними происходи какой-то диалог, и носитель его не слышал.
Император нервно заходил по комнате, что-то бормоча себе под нос. В какой-то момент он сжал кулаки, и воскликнул:
— Теперь я твой хозяин! Ты должен меня слушаться, а не указывать мне.
И в следующий момент, он упал, как подкошенный — Фатар не терпел, такого к себе обращения. Гартош вздохнул, подошел к Читунию, поднял его с толстого ковра, и усадил в кресло. Перстень он снял без сопротивления. Живительный зеленый луч, быстро привел императора в себя.
— Вот видишь, с ними не так просто управиться. Атраты сами выбирают, кто будет их носителем. Ты думаешь, что я по собственной воле отправился, демон знает куда, собирать эти штуки? Нет, это было их решением. Они, конечно, мне здорово помогли, но теперь приходится исправлять то, что произошло при их поиске.
Читуний надолго задумался. Наконец он поднял голову:
— Они тобой управляют?
— Нет, что ты. Скорей, у нас с ними соглашение, я помогаю им, они помогают мне. А затем мы расстаемся.
— Ты добровольно с ними расстанешься?
