— Ладно, пойдем отсюда, — махнул рукой носитель, и все дружно вывалились из секретной комнаты.
Гартош по дороге подхватил меч и ножны эльфа, и вышел одним из последних.
— Где мы можем спокойно поговорить? — спросил он короля.
— Мой кабинет в этом же крыле. Здесь недалеко.
Вся запыленная и задымленная компания последовала за королём. Королевская гвардия окружила пришельцев полукольцом, но не получив никаких распоряжений, просто шли рядом. На входе в королевский кабинет, Гартош остановил своих бойцов:
— Ждите здесь! И помните! — Он указал на гвардию Волоста. — Вы союзники! Никого не трогать.
Эти слова больше предназначались для местных солдат, чтобы не вздумали, пользуясь численным преимуществом, применить силу.
— Рассказывайте! — войдя в кабинет последним, и закрыв за собой дверь, скомандовал действующий император Луистана.
Местные вельможи поглядывали на своего короля, но тот только поморщился, и указал на одного из свиты:
— Давай ты, из тебя лучший рассказчик.
«Рассказчик» хотел было возразить, но закашлялся, выплюнул комок грязи из горла, и испугано взглянул на короля, но Волост лишь устало уселся в кресло, сделав вид, что не заметил оплошности подданного. И тогда выбранный вельможа начал свою повесть:
— Этот, э… — он неуверенно посмотрел на Оскола.
— Как он назвался, так его и называй, — помог Гартош.
— Этот Прутанг появился у нас месяц назад. Появился эффектно, нейтрализовав наших придворных магов, и не дав засомневаться в своей силе. Он представился, как правая рука демона звезды… Не помню названия. Вроде как он родился внутри какой-то там звезды. Между собой, мы его стали называть звездным демоном. Прутанг сразу заявил, что ничего не имеет против нашего королевства, ни он, ни его хозяин. И что цель звездного демона — Луистан. Нам он предложил, либо не вмешиваться в войну, развязанную демоном против Луистана, либо выступить на стороне звездного.
— Ну, и вы, конечно, послали его куда подальше, — подсказал носитель.
— Его пошлёшь, — пробормотал король.
— Мы, конечно, возразили посланнику, что не можем выступить против союзников, — поспешно вступил в разговор еще один вельможа. Наверняка опытный дипломат пытался не дать сказать другим неудобную правду. — На что посланник стал нам угрожать. В первую очередь королю. Он перечислял нам, какие блага мы получим, став на сторону звездного демона, или какие кары нас постигнут, если мы выступим против него. Нам пришлось выбирать, между союзническим долгом, или возможностью быть уничтоженными демоном и его слугами.
— И вы выбрали нейтральную позицию, — снова подсказал Гартош.
— Прутангу мы сказали, что выбираем нейтральную позицию, — продолжил «дипломат». — Но сами тайно готовили помощь нашим союзникам.
— Вы тайно готовили помощь союзникам, с которыми время от времени воюете, вот уже на протяжении нескольких сотен лет? — засомневался Оскол.
— У нас действительно сложилась очень сложная ситуация, — взял слово генерал, чем заслужил недовольный взгляд «дипломата». — С одной стороны угрозы демона и его слуги, с другой стороны, мягко говоря, недовольство Луистана, и его союзников. Если бы мы открыто выступили на стороне демона, то надолго стали бы изгоями среди стран соседей. К тому же, даже если бы мы стали на сторону демона, всегда оставалась бы вероятность того, что орды с юга и востока вторгнутся и на нашу территорию, ведь неизвестно, сколько демон бы их сдерживал. И сдерживал бы вообще. Поэтому мы действительно тайно готовили помощь нашим соседям, которые должны были принять основной удар.
— Но и злить демона мы не могли, — снова заговорил «дипломат». — Поэтому мы приняли решение запутать демона и его слугу. Мы потребовали от наших союзников уступок по островам. Якобы от этого зависело, дадим мы помощь, или нет.
— Вы и нас запутали, в Луистане, — похвалил собеседников Гартош.
— Все должно было выглядеть очень правдоподобно, — развел руками «дипломат». — Мы ведь не знали, сколько шпионов демона находится в ваших штабах и кабинетах. И Прутанг, который почти все время находился среди нас, тоже должен был поверить, что мы не окажем помощи союзникам.
— Хорошо, будем считать, что инцидент исчерпан, — чуть поразмыслив, и не найдя в логике собеседников явной измены, согласился Оскол. — Теперь, после смерти Прутанга, у вас нет причин держать в тайне, ваше желание отправить помощь соседям.
— Совершенно верно, — поспешно согласился «дипломат», и осторожно спросил. — Меня вот интересует, если вы с таким трудом справились со слугой демона, то, как вы планируете победить самого демона?
Гартош и сам не знал, как он справится с демоном, поэтому попытался напустить тумана.
— Это не просто слуга. Этот эльф, является гораздо большим, чем простой исполнитель. Я с ним сталкиваюсь уже не первый раз. Где ещё, лучше не спрашивайте, все равно не поймете. Игра идет не только в вашем мире, а во многих. И ставки здесь гораздо выше, чем вы можете себе представить.
— А может, хоть немного дверку приоткроете? — чуть ли не заскулил «дипломат», так ему хотелось заглянуть в высшую лигу закулисных игр.
Оскол решил частично сказать правду, частично пофантазировать, тем более что его фантазии, вполне могли оказаться истиной:
— Я не знаю, кто этот демон, с этим ещё нужно разобраться, а вот с эльфом сталкивался неоднократно. Это личный враг моей семьи, и принес нам немало горя. Он один из сильнейших магов, каких я только встречал. А встречал я немало, можете поверить.
— «К тому же не факт, что эльф действительно служил этому демону, — поделился с носителем своей мыслью Тенос. — Возможно, их интересы просто совпали».
Гартош немного задумался, обдумывая слова атрата, затем продолжил:
— И как мне сейчас подсказали, не спрашивайте кто, у демона и эльфа могли быть разные интересы. Которые просто совпали, и сделали их союзниками. Эльф охотился на меня, демон, на Эльфимеру. С эльфом я разобрался, постараюсь сделать то же самое и с демоном.
— А не проще ли, отдать статую демону? — поинтересовался Волост.
— Нет у меня больше статуи, — буркнул носитель. — Не один этот демон за ней охотился. Другие охотники оказались удачливее. И я почти добровольно её отдал.
— Неужели она стоит того, чтобы высшие силы разных миров охотились за ней, и развязывали такие кровопролитные войны? — продолжал допытываться король.
— Я не знаю её истиной ценности, — искренне ответил Оскол. — Но мне кажется, что я продешевил, отав её.
— Тем, у кого находится статуя, она приносит одни беды, — справедливо заметил ещё один вельможа.
Гартош нехотя согласился:
— Вы правы, уважаемый. Вокруг неё столько пролилось крови, что её впору называть не рубиновой, а кровавой.
