— Ты что ли, Людвига завалил? — прищурившись, пророкотал Саганрон.
— Не я. Драконы. Я всего лишь подобрал то, что плохо лежало.
— Подобрал он, — проворчал король. — А там теперь всем миром расплачивайся за твои подборы. — И не давая Гартоша ответить, махнул рукой. — Не оправдывайся. От той статуи никто бы не отказался. Кто хоть немного понимает ей цену.
— Боюсь, никто из нас до конца не понимает ей цену, — скупо улыбнулся Оскол. — Но об этом поздно рассуждать. Я избавился от Эльфимеры. Точнее, меня вынудили это сделать.
— Ну да, ну да. Я бы тоже так говорил, если бы появились охочие отобрать эту каменную красотку, подняли бы против меня большую часть континента, и назывались при этом демонами.
— Тем более, если бы война происходила не в родном для тебя мире, — немного осуждающе добавил, одетый в легкую броню, такой же массивный, и как две капли воды похожий на короля сопровождающий.
— Мой брат, — кивнул на говорящего Саганрон. — Ещё более несдержан, чем я.
— Я рад, что вы меня понимаете, — как можно искренней и дружелюбней улыбнулся Оскол. — Надеюсь, нелепых просьб, вроде, вернуть что-то там, не будет.
— Боже упаси! — возмутился Саганрон. — Сам бы не отдал, и от тебя требовать не буду. Вернулся, чтобы помочь, и то хорошо. Мог бы отсидеться где-нибудь в теплом месте. — И он протянул императору свою лапищу, больше похожую на лапу медведя.
Что в короле Хотара имелось что-то от медведя, Гартош почувствовал, когда они с королем жали изо всех сил друг другу руки.
— «Оборотень, — подтвердил Тенос. — В этих краях немало оборотней. Но большинство из них принимают образ волка. У этого же, вторая ипостась — медведь».
Видимо Саганрон прочитал в глазах визави, что тот понимает, кем он является на самом деле — ну, кроме того, что король. И от этого взгляд короля-оборотня стал более колючим. Он задумчиво посмотрел на арбалетчиков, густо выстроившихся на стенах крепости, на брата (в их мысленный диалог Гартош решил не вмешиваться), и затем решил не подвергать себя и пришлого императора новым испытаниям. Лишь предупреждающе сдвинул брови.
— С чем пожаловали, в наше далекое от вас королевство? — спросил он, не столько у императора, сколько у сопровождающей делегации.
— Посмотреть, как у вас здесь обстоят дела, и если нужна помощь, то оказать её, — ответил за всех генерал из объединенного штаба.
— От помощи не откажемся. Сколько бойцов можете прислать?
— Десять дивизий. Из них три кавалерийских.
Король Хотара сразу просветлел лицом:
— Сто тысяч. Ними почти всю вторую линию обороны укомплектовать можно будет. Кавалерию пускай Горонг себе возьмет. Для противодействия десанту, или чтобы ликвидировать прорывы, если таковые будут. А вот пехоту и артиллерию нам.
— Там ещё Карция три пехотных дивизии вам выделила, — добавил Гартош. — А так же кавалерию и артиллерию.
— Ахренеть! — воскликнул Саганрон, и рассмеялся. — Выдавил таки с козлоедов?
— Козлоедов? — улыбнулся Оскол.
— А, ты же не местный, не в курсе. Карци больше всего любят мясо козлов. Разводят их больше чем любую другую скотину. Сперва доят, а потом едят.
И король Хотара загоготал своей шутке, наверняка старой и избитой. Гости скупо, из любезности, улыбнулись шутке хозяина. Саганрон вытер слёзы:
— Этих тоже во вторую линию обороны поставим. А кавалерию Горонгу.
— На первую линию своих поставите? — полюбопытствовал Оскол. — Или кого ещё?
— Своих, кого же ещё. В первую и третью линию обороны поставлю своих проверенных бойцов. А присланных, посредине, чтобы не побежали раньше времени.
— Наши не побегут! — оскорблено воскликнул генерал, прибывший с Гартошем.
— Все побегут, — помрачнел Саганрон. — И наши, и ваши. Придет время, побегут все. Если останется, кому бежать. Главное, чтобы не раньше времени. — И чуть помолчав, король добавил. — А если бы строителей прислали, с инструментом, вообще получили бы от нас, во-от такую вот благодарность. — И он развел руки пошире.
— Уточните, кто вам больше всего нужен, пришлем и строителей, — переглянувшись с коллегами, сказал генерал.
— Каменщики и плотники в неограниченном количестве, — быстро нашелся брат короля. — У нас ещё много оборонительных сооружений не подготовлены должным образом.
— Давайте посмотрим, на ваши линии обороны, — предложил носитель, разворачивая перед собеседниками картину размером со скатерть среднего размера.
После восхищенных возгласов, картину предложили приподнять над головами, чтобы всем было видно. Затем Гартош вспомнил про земное кино, и установил изображение на широкой стене крепостной башни.
С высоты птичьего полета, перешеек между озёрами действительно казался неширокой полоской земли, между двумя огромными водоёмами. Но на самом деле, там имелись не меньше двух десятков километров суши (Гартош поймал себя на том, что измеряет расстояния в земных единицах, видимо привык, или так действительно удобней было), и этот перешеек сейчас перегораживали три сплошных линии. Почти сплошных.
Саганрон окинул пристальным взглядом свою основную стройку, и быстро нашел изъяны:
— Вот это место приблизить можешь?
Носитель увеличил указанное пальцем место.
— Ещё! Вот так хорошо. А точнее, не хорошо. Вот здесь много ровного пространства перед редутами. Кавалерией они его мигом проскочат, и завалят наших своими телами.
— Там не одно такое место, — согласился брат короля. — Нужно перекопать, чтобы кавалерия ноги переломала.
— Тогда пехоте будет где спрятаться, — возразил король.
— Хрен с ними, пусть прячутся, картечью посечём.
— И то верно, — кивнул Саганрон. — А ну ещё раз покажи все вместе. Точно! Вот здесь, и здесь, ещё здесь, нужно соорудить дополнительные преграды. А это ещё что?! Приблизь третью линию, вот, возле лесочка.
Возле небольшого леска, на возвышенности, строили большой редут. Точнее, должны были строить. С десяток строителей лениво бродили между окопами и насыпью, и даже не пытались создавать видимость бурной деятельности.
— Кто у нас тут страх совсем потерял? — Король внимательно посмотрел на сигнальные штандарты.
— Люди графа Барбена, — подсказал брат. — Какой граф, такие и рабочие.
— Повесить графа, и его главного строителя, — жестко распорядился король.
— Может, лучше на кол? — предложил брат.
— Можно и на кол, — легко согласился Саганрон.
И Гартош понял, это не являлось игрой на публику. Братья оборотни поддерживали дисциплину в своей армии и во всём королевстве очень жесткими методами.
— Хотя знаешь. Нам сейчас каждая лопата дорога. Послушай, император, ты нам здесь очень интересные фокусы показывал. Можешь сделать так, чтобы эти горе строители меня увидели?
