Поскольку Реми упокоился с миром, я получила свободу развернуть свои таланты и, должна заметить, создала это заведение из того, чем оно было. Теперь «Экваториал» — самый привлекательный отель для бизнесменов от Браззавиля до Овандо. Мы находимся в сотне миль к северу от столицы, что гораздо дальше, если считать в километрах, однако зарабатываем на туризме. У нас останавливаются французы и немцы, едущие на север, чтобы осуществлять контроль над тем или иным проектом, или просто сбегающие из города познакомиться с настоящей Африкой, прежде чем закончится срок их зарубежной командировки в Браззавиле и настанет пора отправляться домой, к женам. В основном это нефтепромышленники и переводчики.
Мы располагаемся на месте, где прежде находилась плантация, поэтому дом окружен прелестными рощами апельсиновых деревьев и кокосовых пальм. В самом здании оборудовано двенадцать комфортабельных номеров разного размера, все роскошные, с двумя ванными комнатами на каждом этаже. Ресторан — на нижнем этаже, в просторной открытой галерее, затененной бугенвиллиями и продувающейся ветерком. Недавно мы построили небольшой крытый бар в патио, и пока мои гости наслаждаются едой в ресторане, их водители могут приятно провести время там. Ресторан предназначен для тех, кто останавливается в отеле, какими — излишне говорить — являются только белые, поскольку местные африканцы и за месяц не зарабатывают столько, чтобы заплатить даже за мой комплексный обед. Разумеется, я не допустила бы, чтобы кто-нибудь из моих гостей намок под дождем! Поэтому я построила для них навес, таким образом, в случае дождя, у них не будет соблазна зайти внутрь и слоняться без дела в главном баре. Всем известна также моя любовь к животным, и я устроила настоящий маленький зверинец между садом и рестораном для забавы посетителей. В любое время дня можно услышать, как в клетках болтают попугаи. Я научила их говорить: «Пей до дна! Мы закрываемся!» на английском, французском и африкаанс, хотя, должна признать, за эти годы от моих гостей они нахватались и кое-каких вальгарных фраз. Клиентура в «Экваториале», конечно, высшего калибра, однако мужчины есть мужчины.
Больше всего я горжусь бассейном, патио и садом, которые создала с нуля. Бассейн потребовал особенно больших усилий. Копавшим его местным парням мне пришлось платить за каждую корзину вынутой земли. И внимательно следить за тем, чтобы они не натолкали листьев на дно корзин. Вы не поверите, но руководить подобным заведением, как это, — тяжелая работа. Мои помощники обобрали бы меня до нитки, если бы я абсолютно все не держала под замком и не наказывала провинившихся. Большинство женщин и недели бы не удержались на моем месте. Мой секрет: мне это нравится! Несмотря ни на что, я разгуливаю по ресторану в бикини, собрав волосы цвета «платиновый блонд» в высокую прическу, позвякивая связкой ключей и жизнерадостно призывая гостей пить мартини и забыть о повседневных заботах, оставленных дома. И думаю: ну, Рахиль, наконец-то ты нашла свой маленький мир и можешь править им так, как пожелаешь. Зачем мне муж, если вокруг меня привлекательных джентльменов больше, чем можно представить? В общем, если я замечаю, что чье-то поведение мне не нравится, то закрываю перед ним дверь! Если хочется карри из курицы, мне надо лишь сказать поварам: «Карри из курицы!» Если желаю больше цветов в саду, просто щелкаю пальцами — и цветы будут немедленно высажены. Вот так. Я тружусь до седьмого пота, чтобы мой бизнес работал семь дней в неделю, по выходным тоже. Цены у меня чуть выше средних, однако от моих гостей не поступало ни единой жалобы. Зачем им идти в какое-то другое место, где их обжулят, если можно прийти сюда?
Наверное, я стану очень богатой и старой, прежде чем кто-либо из моей семьи навестит меня здесь. Это правда! Они никогда сюда не приезжали. Лия живет совсем недалеко, в Киншасе, рукой подать. Когда там у них проводился боксерский поединок Мухаммеда Али и Джорджа Формана, у нас тут побывали толпы туристов оттуда. Они прибыли в Африку отовсюду, чтобы посмотреть этот бой, а потом пересекли реку и совершали путешествие по Французскому Конго, поскольку дороги и все прочее здесь лучше. Я поняла, что сюда хлынет поток туристов, как только услышала об этом матче. У меня всегда было шестое чувство на доходные теденции, и я проявила расторопность: закончила ремонт ванной комнаты на втором этаже, с которой были проблемы, и сменила интерьер бара, используя боксерскую тему. Я даже разбивалась в лепешку, чтобы достать подлинный рекламный постер матча, однако порой приходится довольствоваться тем, что имеешь. Одному мальчишке я заказала сделать миниатюрные боксерские перчатки из высушенных листьев банана, сшитых вместе, они получились совсем как настоящие, и я развесила их на люстрах и вентиляторах. Не люблю хвастать, но они были прелестными, как бутончики.
Все находились в праздничном настроении, и я думала: Лия ведь тут, совсем рядом, в нескольких милях. Мама с Адой пишут, что, наверное, приедут меня навестить, а уж если они сумеют пересечь для этого целый океан, то Лия тем более может снизойти до того, чтобы сесть в автобус. Кроме того, папа предположительно еще бродит где-то в джунглях, нет, правда: что еще ему остается делать? Мог бы привести себя в порядок и приехать к старшей дочери. Я мечтала о настоящей «встрече выпускников» нашей семейки. Представляю их лица, если бы они увидели это место. Но, должна константировать, никто из них так и не явился.
Пора мне уже перестать думать об этом, но в глубине души я надеюсь и воображаю, как устраиваю Аде и Лие экскурсию, широким жестом показывая на изящные панели красного дерева в баре. Или торжественно открываю двери в ванные комнаты на верхних этажах, с зеркалами в «позолоченных» рамах (я хотела позволить себе настоящую позолоту, но она сразу облезла бы от сырости) и совершенно континентальным общим видом, с унитазом и биде. Вот бы удивились мои сестрицы, увидев, чего я добилась, начав практически с нуля. Мне безразлично, что они способные и знают все слова в словаре, им по-прежнему приходится тяжело трудиться. «Ах, Рахиль, — воскликнула бы Лия, — ты руководишь этим заведением так умело и опытно! Не предполагала, что у тебя исключительный талант к гостиничному делу!» Ада сказала бы, конечно, что-нибудь более чудно́е, например: «Рахиль, твое пристрастие к личной гигиене превратилось в высокое призвание».
Если хотите знать, именно поэтому они и не едут — боятся, что придется им зауважать меня. Не сомневаюсь, сестры предпочли бы и дальше думать, будто они — мозги семьи, а я — тупая блондинка. Они всегда смотрели на меня сверху вниз, что ж, прекрасно, но если вы спросите меня, я отвечу, что они сами себе испортили карьеру. Ада явно считалась в колледже успешной, окончила медицинскую школу (мама прислала мне газетные вырезки, где написано, что Ада получила кучу всяких премий) и могла бы хорошо зарабатывать как врач. Но, насколько я поняла из того, что мама пишет теперь, день и ночь она в своем жутком белом халате вкалывает в каком-то страшно важном месте в Атланте, где изучают болезнетровные организмы. Ну, ладно. Должен же кто-то и этим заниматься!
Ну а Лия! После этих лет я, конечно, могу работать с африканцами, как и все. Но выйти замуж за одного из них… И родить от него детей… По-моему, это противоестественно. Не представляю, что эти мальчики мне родня.
