Кстати, высказываются предположения, что первоначально создавались иллюстрации, а уже затем был написан текст: при рассмотрении страниц создается впечатление, что не художник подгонял изображение под оставленное свободное пространство страницы, а «писатель» старался расположить текст на странице, уже частично занятой рисунком. Это заметно по тому, что кое-где отдельные символы и «слова» выглядят так, как будто писавший их человек был вынужден ужимать размер написанного и делать символы более узкими и менее размашистыми.
Впрочем, исследователь Прескотт Карриер, о котором у нас речь пойдет впереди, в противовес большинству считал, что манускрипт — плод деятельности нескольких человек.
СТРАННЫЕ БУКВЫ
На некоторых страницах манускрипта встречаются пометки, которые, по мнению большинства ученых, были сделаны значительно позднее, нежели изготовлен сам «манускрипт Войнича». В основном это буквы, которые мы условно называем «латинскими». Почему условно? Потому что комбинации этих букв часто не несут никакого видимого смысла. Некоторые исследователи видят в этих пометках старогерманский или старофранцузский язык или нечто подобное. Правда, в «астрономическом» разделе есть написанные латиницей названия месяцев. Так или иначе, смысл большинства «условно латинских» надписей, сделанных рукой неизвестного читателя, ускользает от нас так же, как и основное содержание. Возможно, эти надписи остались после каких-то попыток расшифровки, делавшихся до начала XX века.
Еще одна интересная особенность книги — в ней практически нет исправлений. На страницах манускрипта крайне сложно найти какие-либо затертости, следы смывки, переделки. О чем это говорит? Человек (или люди), создававшие книгу, были уверены в себе, имели определенные цели и, возможно, далеко не в первый раз пользовались представленным в манускрипте шифром. Им не приходилось по ходу дела уточнять что-либо, видоизменять или возвращаться к уже написанному. Это не характерно для спонтанной мистификации или шутки — ну разве что шутка была очень хорошо подготовлена и шутник (или шутники) располагали большим количеством времени для воплощения своих замыслов. Да, на некоторых страницах имеются потеки чернил, есть практически нечитаемые знаки и символы — но исследователи, рассмотревшие манускрипт вдоль и поперек, утверждают, что объясняются они прежде всего воздействием времени. На страницах множество заломов, царапинок, следов сгибания и разгибания — в них тоже время от времени пытаются искать скрытый смысл…
Вернемся к вопросу, который мучил исследователей все сто лет изучения манускрипта и, по сути, остается открытым сейчас: может быть, «манускрипт Войнича» — не зашифрованный текст и не образчик искусственного языка, а просто написанная неведомым шутником бессмыслица?
Для начала попытаемся ответить на вопрос: а какими вообще критериями мы можем пользоваться, определяя: осмысленный перед нами текст или просто некие каракули? Оказывается, уже много столетий назад филологами, лингвистами, криптоаналитиками разрабатывались возможности проведения статистического анализа языков. Существует понятие «частотный анализ», или «частотный криптоанализ»: это способ установить определенные закономерности и последовательности в текстах — как обычных, так и зашифрованных. Законы частотного анализа гласят: в любом языке существуют свои определенные правила. Так, в текстах того или иного языка определенная буква будет повторяться с более или менее постоянной частотой; сложившиеся стойкие сочетания букв также будут присутствовать в текстах с определенной последовательностью и так далее. То есть любой язык, текст, надпись — не хаос нарисованных (написанных) значков, а строгая закономерность! Первые работы, которые можно назвать современным словосочетанием «частотный криптоанализ», появлялись еще в эпоху раннего Средневековья. Так, значительный вклад в это дело внесли арабские ученые, в частности философ, математик и астроном IX века Аль-Кинди.
В ХХ веке был выведен так называемый закон Ципфа: закономерность распределения частоты слов естественного языка. Еще в 1908 году французский стенографист Жан-Батист Эсту в работе «Диапазон стенографии» сформулировал основные законы этой закономерности, а в 1940-х годах американский лингвист Джордж Кингсли Ципф начал активно использовать и популяризировать ее, в частности для статистических исследований. В упрощенном виде закон Ципфа можно представить так: если все слова определенного языка или любого достаточно объемного текста расположить по убыванию частоты их использования, то сложится четкая пропорция: частота слова (например, 15-го в списке) будет обратно пропорциональна его порядковому номеру.
А теперь самое главное: «манускрипт Войнича» неоднократно рассматривали с применением формул Ципфа. Во время первых попыток статистического анализа текста выявились закономерности, актуальные для естественных языков. Некоторые слова встречаются только в определенных разделах или только на нескольких страницах, некоторые — рассеяны по всей рукописи. Большинство слов недлинные — до 10 символов, при этом довольно много слов, совсем незначительно отличающихся написанием друг от друга. Есть места, где одно и то же слово написано два-три раза подряд.
Итак, результат удивительный: присутствуют все признаки языка. Неизвестного, неведомого, непонятного — но это не декоративная абракадабра и не чья-то неудачная шутка. Это связный текст. Но… нечитаемый. Пока или в принципе?
3.2. 1930-е годы: манускрипт «молодеет»! Или… нет?
В 1931 году (видимо, по инициативе самой Этель Лилиан Войнич) с манускриптом начали работать специалисты Католического университета в Вашингтоне, в частности Теодор Петерсен и Теодор Холм. Они сделали множество фотокопий (вдобавок к тем, что уже имелись), составили подробнейшие описания текста и иллюстраций загадочного документа (и результатами их деятельности потом пользовались еще несколько поколений исследователей), но, к сожалению, каких-либо серьезных научных прорывов им осуществить не удалось. Несмотря на это, в обширной переписке представителей Католического университета с Этель Войнич и Энн Нилл содержится много любопытных деталей. Например, Теодор Петерсен выделил в тексте наиболее часто повторяющиеся слова (если это, конечно, слова) и обратил внимание на закономерности в сочетаниях отдельных символов. Также он высказал некоторые предположения относительно того, какие растения из числа изображенных в манускрипте можно идентифицировать.
Современник Петерсена, Теодор Холм, датчанин по происхождению, был высокообразованным ботаником и зоологом. Он также писал о том, что как минимум полтора десятка из числа представленных в манускрипте растений явно представляют собой обычную европейскую флору. Например, изображение на странице 9 он определил как трехцветную фиалку, у нас известную как «анютины глазки» (см. вклейку). Надо сказать, что это одно из немногих изображений, которое выглядит вполне привычно и не заставляет теряться в догадках…
Также согласно заключению Холма в манускрипте можно увидеть коноплю (см. вклейку), подорожник (см. вклейку) и так далее.
Кстати, давайте обратим внимание на нумерацию страниц манускрипта (уже шла речь о том, что номера, скорее всего, были проставлены значительно позднее, нежели изготовлена сама книга, а также о том, что некоторые листы были утрачены). В большинстве исследовательских работ применительно к страницам «рукописи Войнича» часто используют слово «фолио». По-латыни «in folio» дословно означает «в лист». Практически же «ин фолио» — это формат книги, равный половине стандартного листа. Почему половине? Потому что при «сборке» книги ее удобнее формировать из согнутых пополам листов, нежели из отдельных страниц — ведь в последнем случае неудобно сшивать блок чисто технически. И с течением времени словом «фолио» стали называть развороты в книгах, у которых левая и правая страница имеют один и тот же порядковый номер.
