В 1987 году в Соединенных Штатах вышла книга Лео Левитова, называвшаяся «Разгадка манускрипта Войнича: литургический справочник по обряду эндура. Ересь катаров, культ Исиды». Версии относительно содержания манускрипта, высказанные Левитовым, были весьма примечательны, и о них мы поговорим в соответствующем разделе. Пока нас интересуют лишь предположения исследователя о том, на каком же языке был составлен манускрипт и каким образом зашифрован (если это шифр).
Левитов предположил, что текст представляет собой смесь фламандских, старофранцузских и старогерманских слов, сильно искаженных и записанных при помощи особой системы письменности, созданной, видимо, специально для написания манускрипта. Он считал, что чисто лингвистически это могла быть очередная попытка создания «научного языка» взамен латыни.
Возможно, нужно пояснить, что такое фламандский язык. Фламандцы — это народ, проживающий ныне в Бельгии (вернее в ее северной части — во Фландрии), Нидерландах, частично во Франции. Язык, на котором они говорят, именуется нидерландским, его же часто называют голландским или фламандским, а относится он к группе германских языков.
Правда, каких-либо убедительных обоснований своим теориям — как относительно языка, так и относительно содержания, к которому мы еще вернемся, — Левитов не представил. Также осталось неизвестным, каким образом «смесь языков» трансформировалась в знаки, при помощи которых был написан манускрипт. Во всяком случае, лингвисты теорию Лео Левитова всерьез не восприняли.
А теперь вернемся к попыткам создать варианты транслитерации знаков, составляющих «манускрипт Войнича». Самая, пожалуй, плодотворная попытка сделать это была предпринята доктором технических наук Рене Цандбергеном, сотрудником Европейского космического агентства, и преподавателем Бирмингемского университета Габриэлем Ландини в 1998 году. Их система транслитерации графем манускрипта в латинские символы получила название «Европейский алфавит Войнича» (European Voynich Alphabet, или EVA). Принцип создания «европейского алфавита» был довольно простым на первый взгляд и очевидным: отдельные знаки рукописи представили в виде визуально похожих на них латинских букв (рис. 3.19):
Рис. 3.19. «Европейский алфавит Войнича»
Правда, иногда сходство это весьма относительно, да и однозначного ответа на вопрос, как именно «отделить» в манускрипте друг от друга отдельные буквы, до сих пор нет. Но все же сейчас EVA активно используется для компьютерного статистического анализа и в тех случаях, когда отдельные строки нужно «прочитать и произнести», чтобы донести до своего собеседника или оппонента ту или иную мысль. К недостаткам системы относят также то, что в ней не учитываются некоторые незначительные мелкие детали отдельных графем, которых в рукописи достаточно много и значение которых пока не разгадано. Но свою основную функцию — упростить обсуждение текста в научном сообществе и сделать его более «читаемым» для электронного анализа — EVA выполняет.
Кстати, какие версии относительно языка рукописи высказывали авторы «европейского алфавита»?
Рене Цандберген всегда более чем осторожно относился к результатам исследований, полученных с помощью разработанных им же методик. Он неоднократно заявлял, что признаки некоего стройного языка, имеющиеся в тексте манускрипта, еще не означают, что этот язык имеет какой-то смысл. Исследователь допускает, что манускрипт — плод вдохновения какого-то весьма одаренного лингвиста или художника. Именно поэтому его не удается пока расшифровать — создана лишь видимость системы, которая определяется исследователем или машиной, но сама система не несет в себе никакой конкретной информации.
Более того, он заявлял, что в манускрипте много знаков, наводящих на мысль о том, что перед нами — результат наложения одного текста на другой. Помните «составные» значки, которые использовал в своей расшифровке Роберт Брамбо? Так вот, с точки зрения Цандбергена, подобные символы вполне могут оказаться вовсе не «составными значками», а наложенными друг на друга символами — возможно, даже относящимся к разным языкам и разным шифрам. В противовес ученым, заявлявшим, что манускрипт находится в прекрасном состоянии и несет на себе лишь минимальные следы каких-то изменений, Цандберген утверждал: эти изменения все же могут быть искусственными и скрывать результат наложения двух шифров, двух систем знаков друг на друга. Также Цандберген не исключал того, что с течением времени окажется, что манускрипт составлен все же на каком-то искусственном языке, созданном, например, в эпоху Возрождения.
Впрочем, с точки зрения многих других исследователей, выводы Цандбергена о наложении двух шрифтов выглядят слишком уж неожиданно. Да и исследование написанных чернилами знаков показало, что значки, которые мы можем условно назвать «составными» и предположить, что они представляют собой результат наложения двух разных алфавитов, все же, скорее всего, писались одномоментно. Убедительно доказать наличие «наслоений» пока никому не удалось.
Одна из основных претензий к выводам Цандбергена заключается в том, что его теория практически является подтверждением того, что при желании можно подделать даже такие бесспорные, казалось бы, доказательства «реальности языка», как результаты статистического анализа. Можно ли создать текст, который с точки зрения содержания будет являться белибердой, но при этом обладать всеми признаками логичного и стройного языка?
Исследования Гордона Рагга, проведенные в начале 2000-х годов, подтвердили: в принципе можно!
3.5. Новый век, новые версии
Британский академик Гордон Рагг, сотрудник Кильского государственного университета, родился в 1955 году. Он — обладатель степеней по лингвистике и психологии, а основной сферой его деятельности были и остаются методы сбора и интерпретации информации (в том числе для создания продуктов программного обеспечения). Ознакомившись с «манускриптом Войнича», он заявил: подобный документ можно изготовить с помощью так называемой решетки Кардано. Давайте разберемся, что это такое.
В XVI столетии итальянский математик, астролог и врач Джероламо Кардано (1501–1576, рис. 3.20) предложил простое, но интересное приспособление для шифрования текста, представляющее собой пример так называемой стеганографии.
Принцип действия таков: в листе картона, пергамента или какого-либо другого материала прорезаются прямоугольные окошки, располагающиеся вдоль условных линий письма. Полученную решетку накладывают на лист, предназначенный для написания сообщения. Его текст пишут в прямоугольных отверстиях решетки, причем в каждом из них может оказаться как одна буква, так и слог, и целое слово. Впрочем, целые слова нежелательны — за них проще «зацепиться», если сообщение попадет в руки того, для кого оно не предназначено. После написания текста решетку убирают, а пустые места на листе с сообщением заполняют любой текстовой ахинеей — но так, чтобы переходы от «реального» текста к этой самой ахинее были по возможности незаметны. В итоге у нас в руках оказывается лист, заполненный неким текстом, который на первый взгляд абсолютно бессмыслен. У адресата должна быть точно такая же решетка с окошками — и он, получив от нас зашифрованное сообщение, просто наложит ее на текст и прочитает предназначенную для него информацию.
