Во время боевых действий Мауриций Бенёвский проявил себя с самой лучшей стороны и завязал знакомство с генералом Казимиром Пулавским и другими деятелями польского движения против фактического российского господства.
При подавлении восстания русскими войсками Бенёвский, дослужившийся до полковника, попал в плен, но был выпущен «под честное слово». Однако он предпочел вернуться в ряды конфедератов, повторно попал в плен и уже без всяких снисхождений был этапирован – сначала в Киев, затем в Казань.
В ночь с 6-го на 7-е ноября 1769 года Бенёвский и его близкий приятель, швед Адольф Винблан, бежали из Казани. Выкрав документы, они беспрепятственно добрались до Санкт-Петербурга. Там Бенёвский попытался договориться с капитаном голландского корабля, выдав себя за британского матроса. Но деньги у беглецов уже закончились, а осторожный голландец, выслушав обещания расплатиться в первом же заграничном порту, предпочел выдать самозванцев местным властям.
Оказавшись в Петропавловской крепости, Мауриций Бенёвский предстал перед следственной комиссией, и с него взяли подписку «никогда не поднимать оружие против России», а однажды выехав, больше не возвращаться. Однако, вместо освобождения, 4 декабря 1769 года Бенёвского и Винблана посадили в сани и под конвоем повезли в ссылку на Камчатку – «чтобы снискивали там пропитание трудом своим».
Путешествие через всю Россию длилось около восьми месяцев. Во Владимире к ним присоединили гвардии поручика Василия Панова, отставного ротмистра Ипполита Степанова и драгунского подпоручика Иосифа Батурина. Первый из них был «из очень хорошей фамилии, с большими талантами и особенной пылкостью ума, но увлеченный порывами необузданных страстей». Из-за этих-то «необузданных страстей» и «загремел» он на Камчатку – уж очень раздражала его императрица-немка вкупе со своими бесконечно меняющимися фаворитами. Ипполит Степанов был помещиком Верейского уезда Московской губернии, и он вступил в конфликт со всесильным фаворитом императрицы Екатерины II графом Григорием Орловым. Ну, а Иосиф Батурин должен был в 1749 году подавить бунт рабочих на фабрике Болотникова, а вместо этого решил с помощью солдат и мастеровых заточить императрицу Елизавету Петровну и возвести на престол Петра Федоровича (будущего императора Петра III), и за это он на много-много лет угодил в Шлиссельбургскую крепость, но не образумился, в 1768 году написал дерзкое письмо Екатерине II, за что и отправился в кандалах на Камчатку.
В Охотске ссыльных посадили на корабль «Святой Петр», груженый товарами для Камчатки. Еще в порту у Бенёвского возник замысел захватить судно и повернуть к берегам Японии. В заговор удалось вовлечь трех матросов Алексея Андреянова, Степана Львова и Василия Ляпина, а также штурмана Максима Чурина. Но по пути корабль попал в сильный шторм. Потеряв грот-мачту, 12 сентября 1770 года «Святой Петр» прибыл в Большерецк. Там, помимо коменданта капитана Нилова, гарнизона в 70 человек и местных жителей, находилось несколько десятков ссыльных разных чинов и званий: от придворных и гвардейских офицеров до мастеровых и крестьян, живших в условиях относительной свободы – на съемных квартирах.
Мауриций Бенёвский быстро сделался «своим человеком» в обществе ссыльных-старожилов. Особенно близко он сошелся с поручиком Лейб-гвардии Измайловского полка Петром Хрущовым, человеком «отличного ума и с большими познаниями», оказавшимся на Камчатке за «оскорбление Ее Величества» и «старание других привлечь к возмущению». Кстати, именно Хрущов давно разработал план побега с Камчатки на захваченном корабле. Однако захватить корабль и незаметно выйти на нем в море было невозможно.
Бенёвский внес в план Хрущова радикальные изменения: поднять восстание, арестовать коменданта, нейтрализовать гарнизон, а уже потом подготовить корабль к плаванию и выйти в море. Заговорщики неутомимо искали единомышленников среди ссыльных и местных жителей-камчадалов, но вели себя крайне осторожно. Приятели поддерживали хорошие отношения с комендантом Ниловым – заходили в гости и давали уроки его сыну. Капитан Нилов был неплохим человеком, но «пил горькую» и к служебным обязанностям относился «зело нерадиво», и он не придавал значения слухам о готовившемся побеге. Постепенно Бенёвскому удалось вовлечь в заговор значительную часть активного населения Большерецка (около 50 человек), а также зверобоев купца Холодилова. К заговорщикам примкнули и некоторые местные жители: священник Устюжанинов с сыном Иваном, шельмованный казак Рюмин с женой, секретарь местной канцелярии Спиридон Судейкин и другие.
Весной 1771 года восстание было подготовлено. А накануне Нилову донесли о готовящихся «беспорядках», и он послал команду солдат, чтобы арестовать Бенёвского, но на этом успокоился и вновь напился. Однако ссыльные сами схватили и разоружили солдат. А в три часа ночи c 26-го на 27-е апреля 1771 года повстанцы ворвались в дом Нилова. Тот схватил Бенёвского за шейный платок и чуть было не придушил. Но на помощь Бенёвскому поспешил Василий Панов и выстрелом из пистолета убил Нилова. В ту же ночь были захвачены канцелярия и склады, а Мауриций Бенёвский провозглашен «командиром Камчатки».
Большерецк был взят без боя, и ни один человек, кроме Нилова, не пострадал.
29 апреля 1771 года на реке Большой построили одиннадцать больших паромов, погрузили на них пушки, оружие, боеприпасы и все, что можно было найти полезного. В тот же день паромы отвалили от берега и пошли вниз по течению в Чекавинскую гавань. Там беглецы к 7 мая подготовили к плаванию корабль «Святой Петр». Но после этого они еще четыре дня не трогались в путь – Ипполит Степанов и Мауриций Бенёвский от имени всех заговорщиков писали «Объявление в Сенат», в котором говорилось о беззакониях, которые чинили в России императрица Екатерина II, ее двор и фавориты.
Утром 12 мая «Святой Петр» вышел в море и взял курс на Курильские острова. На его борту было ровно 70 человек. Отметим, что «побег Бенёвского» стал первым и единственным массовым побегом ссыльных из удаленных мест заключения за всю историю царской каторги.
Через пять дней плавания «Святой Петр» сделал остановку у необитаемого острова из Курильской гряды. На нем беглецы запаслись пресной водой, напекли хлеба и сшили английские и голландские флаги.
Потом, прежив шторм, корабль в начале июля достиг берегов Японии. Японцы отбуксировали его в удобную бухту, привезли воды и риса, но людей на берег не пустили. Зато беглецов очень хорошо приняли на острове Танао-Сима архипелага Рюкю. Там простояли почти месяц, отдыхая от тяжелого пути.
16 августа 1771 года «Святой Петр» встал на якорь у острова Формозы (ныне это Тайвань). На следующий день часть экипажа, не ожидая неприятностей, отправилась на берег за водой. Но на берегу на русских напали. Были убиты Василий Панов и еще два человека. Мауриций Бенёвский был вне себя от гнева. Он собрал всех, кто способен держать оружие, высадился на берег и дал бой «коварным дикарям». Затем, похоронив погибших на тайваньском берегу, беглецы отправились дальше.
Вскоре вновь попали в шторм, десять дней корабль носило по морю, и никто уже не знал, где они находятся. Потом шторм утих, но берегов все еще не было видно. Но тут увидели лодку. В ней находился китаец, который указал путь, и 23 сентября 1771 года «Святой Петр» бросил якорь в португальской колонии Макао.
