Корсо, глядя на улыбающегося гоблина, думал о том, что шут все происходящее видит, как пылающий костер из мертвых душ. Белые языки пламени кусают за крылья пролетающие мимо дирижабли, заставляя их упасть в догорающее пламя нового некрополя. А при взгляде на порт кажется, что белые муравьи пытаются спастись бегством от наступающего жара.
— Что же ты видишь, Шуз?
— Наше будущее.
Вместо гоблина ответил тот самый старик, что выдавал Корсо задание.
— Ну как? Алкоголь и сиськи спасли мир в твоей душе?!
Тело Шуза начало растворяться в воздухе, распадаясь на белые искорки, а старик притронулся к плечу следопыта, телепортировав его в странное место. Абсолютно белое пространство без линии горизонта и понятий низа и верха. Появившаяся гравитация мягко опустила Корсо на импровизированный прозрачный пол.
Старик в хламиде молча выпил из своей бутылки и указал на черную точку пространства, которая стремительно приближалась.
— Вы, игроки, привыкли, что мир ограничивается тремя осями координат и временем. Вот и все четыре измерения, которые описывают весь ваш мир. Корсо, сейчас ты находишься в месте, где не действуют большинство привычных законов физики и магии.
— Да где мы, черт возьми?!
— Это место можно назвать миром разума и чувств, который одновременно сосуществует со всеми слоями реальности Генезиса Ваальбара.
Корсо не мог сказать, сколько мгновений прошло с того момента, как черная точка на горизонте превратилась в четыре размытых фигуры в черных капюшонах. Старик не врал, когда говорил о том, что здесь время течет абсолютно иначе.
На полу проявился сложный геометрический рисунок, в центре которого оказался круг, равно разделенный одной линией. С одной стороны стояли непонятные расплывающиеся фигуры людей, походившие на черные кляксы в капюшонах. С другой — стоял мальчик, которому на вид было не больше 13 лет.
— Существо, именующее себя Руэ Дан, выполнило все условия контракта. Мы проведем твою душу обратно в базовую реальность, которую ты зовешь реальным миром. Мы сотрем твою память за период действия контракта, а ментальное и физическое тело игрового персонажа мира Генезиса приведем в критическое состояние. Когда ты снова вернешься в игровой слой реальности, учетная запись Шуз будет уничтожена в связи с полным распадом ментального тела.
Пропал рисунок на полу и фигуры в балахонах, а тело мальчика начало рассыпаться на белые искорки, тающие в пространстве. Всё выглядело один в один, как…
— Шуз?
Мальчик одарил Корсо до боли знакомой улыбкой. Старик булькнул бутылкой, привлекая к себе внимание. Корсо вспылил:
— Да что вы за люди? Он же меня слышал! Где я? Что все это значит?
— Кто я? Нет, я не один из ваших богов. Давай перейдем на тот слой реальности, где ты сможешь прочесть обо мне доступную информацию. Не бойся, ты этого даже не заметишь.
Пес войны по привычке напряг органы восприятия и смог ощутить переход игрового тела через несколько слоев реальности. Мир снова замер.
Проводник, Харакет Сурган,???? уровень
Старик в балахоне превратился в точно такую же черную кляксу, какая минуту назад говорила с Шузом.
— Глеб Корсо, я обещал тебе награду в зависимости от результатов выполнения задания. За проявленную смекалку о своей роли в задании ты получаешь первый дар. Знание! «Генезис Ваальбара» — это не игра, а сеть настоящих планет-миров третьего порядка, соединенных между собой сложной межмировой системой порталов и единой игровой механикой Тальзеура.
— Мне уже страшно думать, что ты предложишь за выполнение самого задания.
— То, что предполагалось с самого начала, Корсо. Ты вот-вот умрешь в мире, который называешь реальным.
— Почему? Я же был здоров!
— Любое возрождение требует жертвы. Не переживай. Ты потеряешь память и возродишься в теле новорожденного местного жителя.
— Не переживай? Вы меня убили и собираетесь стереть память и затолкать разум в тело местного жителя! Какая это к черту награда?!
— Пирамида Апроксия, которую ты искал всю свою жизнь, всегда находилась в Генезисе Ваальбара, а не в твоем реальном мире. Такова твоя главная награда, Корсо.
Уже не одну сотню лет среди игроков Генезиса ходили слухи о пирамиде Апроксия. Пройдя через нее в реальном мире, можно оказаться в игровом. Но правда в том, что всё с точностью до наоборот. Можно выйти из игры!
— Корсо, ты принимаешь свою награду?
— Если ваши слова правда, то я согласен. В реальном мире меня больше ничто не держит.
Обе фигуры растворились в пространстве.
Глава 9
Колония Бойсэн. Хеолас Руэдан. Сон
Мне снился приятный сон о событиях восьмилетней давности. Комната в больших апартаментах второго элитного района Бойсэна. На стенах висят плакаты героев войны, голопроектор вещает очередную серию «Спасителей Галактики», и главный персонаж как раз произносит свою коронную фразу о торжестве справедливости. С самого рождения я помнил абсолютно всё, что слышал, видел, обонял или пробовал на вкус. По этой причине все сны выглядели, как просмотр от первого лица старых хроник своей жизни.
Вот мама привела в дом очередного специалиста в области работы мозга, чтобы выявить скрытый потенциал своего ребенка. Сколько можно! Уже третий шарлатан за неделю! Не считая абсолютной памяти, я был самым обычным ребенком у самой невероятной матери, чей уровень интеллекта оценивается в 350 единиц при норме в сотню. Довольно просто запомнить объемную формулу, но какой в этом смысл, если не знаешь, как ей пользоваться? Сначала были задания на сложные математические вычисления, потом учеба с репетитором по музыке и художественная школа. Потом полный курс по семи самым распространенным языкам галактики от полноватой учительницы мисс Дороти Варгивер. Эту тетеньку я хорошо запомнил за ее въедливое отношение к правильному произношению слов.
Только из-за моего слабого здоровья мама не стала водить домой инструкторов по фитнесу. Танцы, вышивание, кулинария — мне довелось пройти через девять кругов мальчишеского ада, попробовав танцевать в пачке для балета. Разумеется, никаких скрытых талантов не обнаружилось.
Когда мне было восемь, мы так сильно поругались, что потом пару лет почти не разговаривали. А всё началось с того, что мама узнала о моем хобби башмачника… единственном деле, которое мне действительно нравилось. Не усиленные курсы обучения в школе языков, не занятия с репетиторами, а то чувство, когда в твоих руках рождается нечто, дарящее комфорт и удобство другому человеку.
Мама тогда выкинула в окно сапожные инструменты, заявив перед уходом:
— Делай, что хочешь! Я больше не буду тебе помогать.
Как бы странно это ни звучало, мама всегда действовала, исходя из безоговорочной любви к сыну. Недопонимание, ссоры, крики, молчаливые забастовки — у нас обоих был сложный характер, но основная причина конфликтов была в нашем различии. У мамы была потребность всё время находиться в центре внимания, решая проблемы, где нужно было добиваться экстенсивного роста показателей. А мне нужен — покой, любимое дело и много еды. Мама считала мою неодаренность своеобразной проблемой, которую можно решить усиленными тренировками.
