Мама смогла смириться с тем, что у меня нет такого же ума, как у нее, но именно это и создало пропасть в отношениях между нами. Долгожданная свобода от родительского гнета на деле оказалась одиночеством и самоизоляцией, а я хотел совсем другого. Гулять вместе по городу, делиться секретами и переживаниями, поддержки в том, что мне действительно нравится.
После крупной ссоры мама съехала на другую квартиру, оставив няньку присматривать за тем, чтоб я не умер с голоду. Три-четыре раза в месяц, во время кратковременных встреч, мама сообщала о новых учебных курсах или прибытии очередного репетитора. Чем сильнее мама пыталась отстраниться, тем сильнее я хотел быть ближе к ней. Поэтому я начал изучать всё, что было связано с маминой работой. Так у нас появились общие темы для разговоров.
Когда мне исполнилось одиннадцать, мы смогли найти ту грань в общении, которая позволяла поддерживать хорошие отношения, не надоедая друг другу. На дни рождения мама дарила мне дорогие учебные курсы, а я ей обувь, сделанную собственными руками. Каждый праздник, выходные дни и при любой возможности в будни, когда ей удавалось выкроить время для встречи с сыном, мы ходили в кафе или гуляли по торговым районам.
После прихода к власти представителей Фолберга маму пригласили возглавить отдел стратегического планирования экономики нового суб-государства Бойсэн. Бóльшая часть наших встреч и бесед проходила в виде споров на различные экономические темы. Странно… теперь я все понял…она выбрала другой подход к моему обучению… реверсивная психология.
Последнее, что я помню — на улицах начался бунт, а мама попросила срочно к ней прийти. А в переулке на меня напали…
* * *
Колония Бойсэн. Хеолас Руэдан
Я очнулся в одноместной палате больницы. Белые стены, одно окно, медицинский нано-гель обволакивает всё тело, а рядом с койкой ходит старик в спецодежде врача.
— Обедать скоро будем?
Старик остановился и поправил на груди табличку с надписью «Пикаль Фрост, главный врач клинического центра Холлидея». Видимо, не любит, когда к нему обращаются с мелкими вопросами.
— Очень остроумно! И это всё, что вы можете сказать после 14 лет комы?
— Добрый день, доктор Пикаль. Руки и ноги двигаются. Все органы восприятия работают хорошо. Кроме дикого голода, жалоб нет.
Под халатом и внешностью старика скрывалось тело с высокой степенью кибернетизации. — Гиперчувствительность и приступы тошноты из-за сенсорной перегрузки, метаболизмы ускорены на 112 %, дистрофия второй степени, полное отсутствие врожденного иммунитета, аллергия на любые синтетические лекарства, сверхнизкий рост при нормальном телосложении. И это при гравитации 0,7 G. Не считая абсолютной памяти и генов долгожителя, вы прямо-таки кладезь генетических отклонений и странностей. Вдобавок Мария Крамер, ваша мать, додумалась назвать вас Хеоласом и дать фамилию Руэдан.
Ничего нового врач не сказал. Значит, по какой-то причине я провел в коме четырнадцать лет, но на состоянии здоровья это почти никак не отразилось. Нет, ответ неверен. Думать стало легче.
— Вам никогда не стать таким же собеседником, как моя моя мама, Мария Крамер. А именно она вас ко мне послала. Почему? Потому что мы в одноместной палате без камер наблюдения. В коридоре никого, а вы перевели свое кибертело в автономный режим, чтобы никто не мог нас подслушать. Как узнал? У меня сильно повышена чувствительность органов восприятия. Большую часть радиоволн я слышу, как статический шум.
Пикаль открыл наручный голопроектор и сделал новую пометку в личном деле.
— Пациент прошел проверку мозговой активности. Память и речевые центры не деградировали. Органы восприятия работают без отклонений от базовых значений.
Голопроектор потух.
— Хорошо. Не будем больше омрачать память вашей матери. Я должен о многом вам рассказать.
Тринадцать лет назад клинический центр Холлидея находился на грани банкротства в связи с тем, что относился к двадцатому району Бойсэна — жилому сектору. Ваша мать добилась увеличения государственного финансирования больнице и сделала очень крупное пожертвование из личных денег, взамен потребовав создания специализированного отделения для коматозных пациентов, которых будут лечить по методике Бланшера.
Пять лет не было никаких изменений в отношениях между финансовым покровителем и клиническим центром Холлидея. Но в мае 2486 года у Марии Крамер начали проявляться признаки истощения нервной системы, вызывавшее тремор рук и быстрое ухудшение умственных способностей. Мама добровольно ушла с руководящего поста, став высокооплачиваемым консультантом по вопросам развития экономики суб-государства.
Вместо дорогостоящего магического лечения мама начала тратить отложенные деньги на спонсирование центра Холлидея, чтобы те продолжали держать меня в Генезисе.
Коматозный пациент Пикаль Фрост входил в группу «бесполезных» граждан, поэтому изначально не был включен в список людей, которых должны были лечить методом Бланшера. Но у мамы на этот счет были свои планы. Ей нужен был верный помощник в стенах больницы, обладающий опытом и знаниями в области медицины. Мария Крамер заставила руководство клинического центра пойти на уступки, подключив старого доктора к программе Бланшера.
В возрасте 53 лет Пикаль Фрост вышел из семимесячной комы, но при этом не мог жить без аппаратов искусственного жизнеобеспечения. Пониженная гравитация, старость и жизнь в малопригодных условиях сильно подкосили здоровье пациента клинического центра. После замены хрупкого скелета и слабого сердца последовала 80 % кибернетизация тела. Кровь, новые органы дыхания и пищеварения, бионические глаза из медицинской серии сверхдорогих и высокотехнологичных продуктов. Мама не стеснялась в методах увеличения долга старого доктора, о чем незамедлительно сообщила после курса реабилитации. Мария Крамер заставила Пикаля подписать контракт, по которому врач должен ценить мою жизнь не меньше собственной. А в случае смерти подопечного потеряет дополнительную финансовую поддержку и кибертело, которому могут позавидовать самые богатые жители колонии. Спустя два месяца Пикаль Фрост был зачислен в штат клинического центра Холлидея.
25 декабря 2488 года Мария Крамер скончалась во сне. Сканирование тела показало, что смерть наступила из-за истощения центральной нервной системы. Когда мне исполнилось десять, мама рассказала о том, чем должен заплатить человек за исключительные интеллектуальные способности. Преждевременная смерть…
Со сменой главы отдела стратегического планирования Бойсэна произошла смена экономического курса колонии. Власти перестали держать коматозных пациентов в Генезисе больше одного стандартного года. Под предлогом исключительного вклада Марии Крамер в развитие экономики суб-государства ее сыну разрешили продолжить лечение по методике Бланшера.
Месяц назад совет правления покинул последний сторонник Марии Крамер. Через неделю клинический центр Холлидея проверили сверху донизу, ища тайные склады материального имущества и финансовые счета, на которых по легенде Мария хранила полмиллиарда кредитов. Мама не доверяла Пикалю и потому сделала так, чтобы и государство, и сама больница были заинтересованы в моем выходе из комы. Только хорошо знающие Марию люди могли понять суть большой игры, задуманной Марией Крамер. Всё ради сына!
