Адаптивный механизм Гезихта повлиял на хемосинтез и пищеварение, используя энергию, полученную от окисления, для увеличения рациона и экономии энергии. Это были старые приготовления к тому, чтобы научиться поглощать питательные вещества из кислоты. Когда начали бить молнии, адаптивность подсказала выход, направляя полученные электроразряды в хемосинтез. До тех пор, пока Гезихт ест и создает новые органические вещества, его не убить такими разрядами. Напротив, все навыки растут семимильными шагами, а новые условия настолько хороши, что на них просто грех жаловаться. Гезихт распластался по дну, лениво используя хемо- и фотосинтез. Затем ускорил пищеварение и увеличил площадь добычи питательных веществ. Тысячи перерождений сделали его сверхадаптивным созданием и самым живучим микробом в родном океане.
Молнии стали бить сильнее и чаще, превратившись в поток сплошного белого света. Дрожала литосфера, вода едва не кипела от разлитой энергии, а Гезихт пытался выжить даже в такой среде.
В этот раз решение вышло настолько невероятным, что творец дрогнул от такой наглости. Гезихт создавал тысячи потомков, связывая их хвостиками в единую сеть, во главе которой встал сам. Его потомки не имели «камеры анализа генокода» и были намного проще устроены. Они питались камнем и жили в норках, вырытых самим Гезихтом и предыдущими поколениями маленьких злобных монстров.
Когда бил очередной электроразряд, Гезихт не только принимал его на себя, но и распределял излишки по сети наследников, дабы они использовали полученную энергию для хемосинтеза. Без молний они бы находились в вегетативном состоянии. А так они и сами получают разряд, и дополнительную подпитку от Большого Брата.
Природа не вытерпела такого надругательства над собой, и очередное землетрясение со сдвигом литосферных плит создало рядом с Гезихтом подземный вулкан. Разом погибло всё потомство, сам Гезихт сварился заживо. Вырвавшаяся магма заставила все жидкости вскипеть, перебрасывая потоком воды спасательную капсулу прочь от вулкана.
Возродившись, Гезихт набрал массу и начал адаптироваться к новым условиям. Изменилась структура внутренних органов, уменьшилась жидкая составляющая тела, хемосинтез теперь использует энергию тепла, а не электричества. И чем сильнее бушевал вулкан, тем сильнее становился Гезихт. Жар стал его источником энергии. Эта хитрая бестия нагло подняла хвостик над собой, вгрызаясь в остывшую лаву. Вулкан стал не врагом, а новым источником пищи.
Магма и бурлящая вода повлияли на океанические течения, и Гезихт оказался в привычной среде рядом с другими бактериями. Они даже не представляют, какое чудовище поселилось с ними по соседству. А оно тем временем готовилось к поискам новых кусков генокода.
Сначала он испробовал всех на вкус, а потом, определившись с рационом, начал поедать целые колонии. Неразумные соседи сами лезли под нож, предлагая обменяться генокодом с удачливым новичком. Гезихт потирал усики и предлагал встать в очередь к столу. Хорошим соседям он был всегда рад. А уж вкусным тем более.
Сотни тысяч хромосомных перестроек создали существо, способное к хемо- и фотосинтезу, поеданию органики и неорганики. Адаптивные способности Гезихта были так велики, что он смог бы сейчас спокойно выжить, если бы с неба начал бить поток молний. Его тело было в сотни раз больше, чем у других микроорганизмов, а скорость размножения поражала воображение. Единственное, что не росло, так это размер камер для анализа генокода. Они всё так же дозировано исследовали добытые куски тел. Гезихт был простейшим одноклеточным организмом без намека на ядро с ДНК. Просто маленький монстр своего вида… и на него нашлась управа.
Паразиты! Эти мелкие гады обитали в телах жертв и поглощались вместе с трупами. Ладно один-два, так они начали плодиться внутри Гезихта, пожирая его изнутри. Почти тысячу перерождений — и в рацион монстра попали паразиты. Теперь тело Гезихта было ядовитым для любого организма. Паразиты стали закуской к основному блюду. При обмене генами жертва получала ударную дозу яда, через секунду пропадая в бездонном желудке Гезихта.
Глава 3
До самого утра Йен рассказывал о том, какой жизнью жил Гезихт. Красочные истории сдабривались интимными подробностями из жизни микробов. Гезихт был Казановой, сожравшим всех своих любовниц, их семьи, соседей и даже дальних родственников. Палата, впервые за многие месяцы, услышала ласкающий слух девичий смех. Йен полночи бегал по комнате, показывая, как Гезихт ползает по дну в поисках аппетитных самочек.
— Хватит! У меня уже живот болит от смеха.
— Это ты еще не знаешь, какие трудности он испытал, когда увеличил тело до огромных размеров. Представляешь, подходит к самке этакое чудовище в двадцать раз больше её и предлагает ей обменяться генокодом. Она думает: клево! Стану красивее, буду лучше кушать. И наивно соглашается. И тут Гезихт расстегивает ширинку, поражая даму размером органа для обмена генами. Да она в него целиком влезет!
После этого Гея смеялась до слез, не завидуя последним секундам жизни этой дамы.
Рассказ Йена походил на урок по клеточной биологии и истории эволюции жизни. В нем была масса подробностей о бактериях, колониях, доядерных организмах и о том, как устроен микромир. Девушка сама не заметила, как очутилась в объятиях Морфея, смотря сны о Гезихте, который непрерывно сражался за свою жизнь.
Утром ее разбудил врач, проводивший плановый осмотр. В его глазах читалось веселье, вызванное тем, что Йен смог повлиять и на эту «буку».
— А где мой сосед по палате?
— Точно не знаю. Может опять договорился с охранником и побежал в город за новыми книгами. Или на пробежке нарезает круги вокруг нашей больницы. Или заставляет мистера Пенерида пойти на физиотерапию. Этот старик во время курсов физиотерапии матерится за троих, через слово упоминая Йена.
— Он кого угодно достанет.
Доктор улыбнулся, и она поняла, что не совсем права. Мужчина присел на кровать Йена так, чтобы девушка могла видеть его лицо, пока он будет ей отвечать. Это был акт уважения по отношению к Йену, поступки которого девушка понимает не до конца.
— Мистеру Пенериту 73-и года и он страдает от последствий перелома тазобедренного сустава. Если бы он не начал ходить на курсы реабилитации, его бы ждала старость в койке или инвалидном кресле. Йен умнее, чем кажется на первый взгляд. Если он что-то делает, значит, на то есть причина.
Врач указал на коробки, стоящие у панорамного окна. Блеснул золотистый корпус, главного сокровища Йена.
— Вы знаете, откуда у него телескоп?
— Нет.
— Подарок пациента, потерявшей оба глаза. Йен уговорил его продать всё своё имущество, чтобы пройти процедуру кибернетизации головного мозга и поставить глазные импланты. На планете эта операция распространена только на первом и втором ярусе мегаполисов, а в космосе используется поголовно. Тот мужчина сейчас сменил образ жизни и работу. Глаза и кибермозг позволяют усваивать информацию в несколько раз быстрее, открывая новые пути карьерной лестницы. И это не единственный случай. Йену часто дарят подарки за то, что он в свое время заставил пациентов сделать важный шаг. С тех пор, как он попросил перевести его сюда, по нему начали скучать в нашем отделении.
