Ее голос прозвучал тише ветра, тише криков, доносящихся с торговой площади. Но не громкость была важна, а та решимость, с которой девушка приняла этот нелегкий выбор.
Обернувшись, я наградила ее легкой улыбкой:
— Хорошо. Запомни свои слова, Сара. Отныне твоя жизнь кардинально изменится.
Больше мы не возвращались к этой теме. Сара следовала за мной по пятам от лавки к лавке, несла свёртки с вещами и обувью. Она пока не знала, что часть купленного вскоре перейдет в ее гардероб. Не замечала моя будущая ученица того, что большинство платьев было светлых цветов, а обувь подобрана на низкой подошве. Девушка полностью погрузилась в мысли о том, что вскоре ее жизнь изменится больше чем полностью.
Решение взять ученицу не было спонтанным, но я никогда до этого никого не обучала чувствовать силу, которой была наполнена округа. Не рассказывала того, как можно черпать энергию из окружающей среды. И не объясняла, как именно ее нужно преобразовывать.
— Госпожа, а что мне сказать матушке? — Сара нарушила повисшую тишину, когда мы уже направлялись в поместье, оставив торговый квартал за спиной.
Больше не доносились до нашего слуха крики и ругань, не чувствовался запах рыбы, лежащей под прямыми солнечными лучами, и не было той толпы и давки, которая вечно царила на торговой площади столицы.
— Ты думаешь, что она будет против?
Я знала ответ на этот вопрос, ведь именно из-за магии вся их семья попала в разряд беженцев. И это было огромным счастьем, что они смогли обустроиться в королевстве.
— Будет. И я бы хотела спросить у вас совета, госпожа.
— Для начала, Сара, ты приняла мое предложение. И потому обращайся ко мне как к равной…
— Я не могу! — в ее голосе прозвучала та сталь, которую я слышала крайне редко. И именно она натолкнула меня на мысль о возможном обучении. — Вы сделали для меня слишком много, чтобы я когда-нибудь могла говорить с вами как с равной. Вы только и делаете, что спасаете меня и мою семью, я никогда не смогу отплатить вам за это, госпожа.
Я на мгновение задумалась, а потом улыбнулась:
— Хорошо, Сара, пусть будет так. Когда ты будешь работать по дому, то можешь звать меня так, как тебе удобно, — поймав удивленный взгляд, я приподняла брови. — Что такое?
— А вы разве не увольняете меня?
Так вот что ее беспокоило! А я не могла понять, отчего у нее проснулось это чувство. Девушка просто боялась, что потеряет работу и не сможет содержать семью.
— Нет, Сара, ты не лишишься работы, твои родные по-прежнему смогут жить так, как жили до этого, а может, даже и лучше. Но после того, как вся работа за день будет выполнена, ты должна забывать, что была моей служанкой. Ближе к вечеру ты будешь становиться моей ученицей. Обращение к мастеру только по имени, и никак иначе…
— Но, госпожа… — постаралась возмутиться Сара. — Я не смогу.
— Сможешь. Это лишь дело привычки. Мелис. Повтори.
— Госпожа, я….
— Повтори!
— Госпожа Мелис, — бледнея, пролепетала она.
— Уже лучше. Но до совершенства далеко.
Девушка отвела взгляд, перехватила свёртки с вещами и тяжело вздохнула.
— Было бы лучше, если бы ты смогла переехать в мой дом, — кажется, эти слова добили ее. — Я не запрещаю тебе видеться с семьёй, но настоятельно рекомендую подумать о таком выборе.
— Я сегодня поговорю с матушкой.
И пусть голос Сары сейчас дрожал, в нем звучала такая решимость, которой я до этого практически не слышала.
Я не ошиблась в выборе ученицы. Ученицы ведьмы… Все же это звучит лучше, чем простая беженка.
— А чему вы будете меня обучать? — она старательно избегала обращения, чем вызвала у меня ухмылку.
— Магии, Сара. Ты сможешь стать тем, кем хотела. Ты хотела свободы и возможности выбора. Ты получишь это вместе с силой. Но я сразу предупреждаю тебя: полноценной чародейкой без должного обучения в магических школах ты стать не сможешь.
— Ведьмы тоже живут неплохо, — аккуратно улыбнулась она.
А я рассмеялась.
Да, знала бы ты, как «неплохо» я живу. То костер маячит на горизонте, то замужество с предателем магического мира. Обзавидуешься.
— Но если ты, Сара, сможешь показать мне, что относишься к этому занятию серьезно и со всей душой, то после окончания обучения я выделю золота на вступительный взнос. Знаний для этого тебе хватит, а остальное я компенсирую, — видя то, что девушка уже пытается открыть рот для спора со мной, опередила: — Но для этого тебе нужно будет очень хорошо постараться. Очень, Сара.
Она захлопнула рот, поджала губы и старательно закивала.
Мне удалось убедить ее в том, что все это делается не просто так. Не подачка для нее.
— Госпожа, а вы сможете научить меня чувствовать эмоции? — смущенно спросила девушка, шурша упаковками покупок.
— Нет. Это не совсем та магия, которой можно научиться. Мое умение — это дар. Приобретенный.
— А он может быть не приобретенным? — заинтересовалась Сара.
— Да. Иногда люди рождаются с такими умениями. Одни могут чувствовать слабый фон эмоций, другие читать отрывками самые сильные и «громкие» мысли, третьи начинают преображаться. Сильнее всего такие способности отзываются в полнолуние. Но если не получить должное образование, то они могут убить своих хозяев.
— Значит, я никогда не смогу стать такой, как вы.
В ее голосе проскользнули нотки грусти. И для того чтобы это заметить, даже необязательно было быть эмпатом.
— Сможешь, но только если станешь членом Конклава Чародеев. Там, пройдя инициацию, можно приобрести дар.
— Но вы оттуда ушли. А значит, оно того не стоит.
На это я ничего не ответила.
До поместья оставалось совсем немного, нужно было миновать только храмовый квартал.
Вдоль аллеи, которая огибала высокое светло-серое здание обители Себиатр, на легком теплом ветру покачивали ветвями тисы и туи. По небольшому парку у храма прогуливались люди. Жриц среди них я не заметила. Наверняка сейчас идет очередная служба покровительнице Мира и Магии.
Сара замедлилась, остановилась недалеко от главного входа и беззвучно задвигала губами, вознося молитвы богине.
Когда-нибудь она поймет, что это лишь иллюзия для тех, кто не владеет магией. А пока я не буду рушить тот мост, на котором стоит девушка. Под ним, увы, кишит прорва монстров, которых принято называть пороками и темными чертами характера.
Дверь храма распахнулась, разрывая мирную тишину парка тяжелым ударом об стену. По широким ступеням, еле передвигая ногами, спустилась женщина. Ее загоревшее лицо покрыла испарина, руки дрожали, глаза бегали, словно она искала помощи от людей, не подозревающих, что они могут чем-то пригодиться совершенно незнакомому человеку.
