Зато было тепло чужих объятий и мощная аура, что укрывала и защищала ее, вливала силы, подлечивала незаметно энергетические каналы, позволяя тихо выдохнуть и расслабиться, чувствуя, как невольно сжимает горло. Нет, это не слезы, просто облегчение. Привязанность. Благодарность. Сейчас их ауры и силы словно сливались воедино, стремясь восполнить нехватку в жизни друг друга.
Они оба и вовсе забыли, что в кабинете есть кто-то еще.
– Что ж, Илшиарден, я за тебя искренне рад, – негромкий голос заставил обоих вздрогнуть, – как и за вас, милая дана. Это было, безусловно, несколько неожиданно. – Невозмутимый дан Шасс и правда выглядел несколько ошарашенным. Длинные пальцы все еще с силой сжимали исшир – магическую палочку для письма, в которой был зачарован весьма солидный запас чернил. – Что, впрочем, не умаляет той причины, по которой мы все здесь собрались. Илшиарден, будь любезен, отпусти сейчас свою дочь и скажи, почему сейчас ты ее не можешь признать?
Пальцы отца на плече стали ледяными. На мгновение, кажется, закружилась голова. Кто такой этот дан Шасс, что так разговаривает с карри, с Верховным Судьей? Ноги стали ватными, но благо стул был недалеко. Отец сел рядом, продолжая крепко держать ее за руку, поддерживая, но лицо стало хмурым, почти мрачным.
– Боюсь, твой декан прав, Дейирин. – Золотые глаза вспыхнули ярче, когда он с какой-то особой нежностью выговорил ее имя.
Так, что хотелось отбросить всю мишуру, всю сдержанность, обнимая его. Но… не сейчас. Может быть, позже, когда они лучше узнают друг друга. А сейчас просто жизненно необходимо понять, что происходит. Похоже, она все-таки вляпалась в высокую политику глубже, чем ожидала.
– Я не могу сейчас объявить на всю империю, что ты моя дочь, тайши, как бы мне этого ни хотелось. – Дурацкая улыбка все-таки растянула губы от этого неуместного обращения. «Девочка-змейка, родной змееныш»… Ну надо же! Ее отец оказался вовсе не таким напыщенным, как тот же Первый советник, не к месту будь он помянут. Киорану с папочкой точно не повезло. – У меня много врагов, а ты сейчас беззащитна. По этой же причине сейчас твоя мать не в столице, а в моих родовых владениях, где ей ничто не будет угрожать. Я хотел бы сыграть уже официальную, грандиозную свадьбу, но сейчас не могу себе этого позволить… – Неожиданно карри бросил взгляд на дана Рияна, словно испрашивал позволения продолжать, но тот откликнулся сам:
– Видите ли, инар, у вашего отца много влиятельных врагов, врагов не просто среди аристократии, но среди иршасов, что гораздо опаснее. Вы с матерью – две его самые уязвимые точки, вы должны уже знать, насколько наш народ привязан к своей паре и детям. Учитывая ваш дар, вы еще более желанная мишень для подчинения либо уничтожения. Более того, могу с прискорбием сказать, что даже в императорской семье кое-кто не будет рад вашему появлению. Некоторые представители этой семьи очень не любят вашего отца за его исключительную преданность наследнику. Я сейчас говорю вам это, потому что не только полагаюсь на вашу честность, но и стребую еще одну клятву. Мне придется это сделать раньше, чем ожидалось, но так уж вышло, что я имею право говорить от лица императорской семьи.
При этих словах карри Илшиарден – нет, отец – как-то странно закашлялся, словно услышал нечто весьма смешное, но быстро затих, словно обжегшись, заметив взгляд разведчика.
– Я уже не говорю сейчас про тот переполох, что вы устроили в святилище. Каким-то чудным образом многие забыли об этом происшествии, а некоторые и вовсе не заметили, но, скорее всего, с вами еще захотят поговорить о вашем покровителе.
– Я от него не откажусь! – упрямо сорвалось с губ, прежде чем она сообразила, что и кому говорит.
В ответ раздался лишь короткий смешок.
– От вас этого и не требуют. Даже напротив. Позже поговорим, дана. – Едва заметный жест рукой, словно привык, что ему мгновенно повинуются. – В остальном, думаю, будет разумно, если ваши занятия с карри Илшиарденом будут проводиться в обстановке полной секретности. Думаю, дан Киоран и дана Лэйрилин смогут обеспечить вам поддержку.
Холодный и властный тон не предполагал ни малейших возражений, ее просто ставили в известность.
– Доставлять сюда вас будет один… человек, скажем так. Ни о чем его не спрашивайте и ничего не пытайтесь о нем выяснить, настоятельно вам рекомендую. Он опытный пространственный маг и предъявит вам кольцо с отличительным знаком. Парное кольцо будет у вас, чтобы вы были уверены, что это именно он.
– Ты хочешь поручить это Щиту? – Отец заговорил на языке иршасов, но понять фразу все же удалось, хотя и с некоторыми допущениями.
К сожалению, ответ декана был непонятен, но достаточно резок.
Оставалось остро сожалеть об этом и поклясться себе, что придется подналечь на древний язык иршасов. Видимо, это теперь необходимо вдвойне.
Похоже, мужчины ссорились, раздраженно шипя друг на друга, как вдруг Илшиарден резко побледнел, схватившись пальцами за высокий ворот рубашки, словно его кто-то душил. Показалось, что на темной ткани проступили пятна крови.
«…Скажи ему, что, когда надоест изображать бешеного пса на поводке, может обращаться за помощью. Он знает, что я потребую. И скажи, что своей гордостью он ставит под удар всех, кем дорожит».
Слова всплыли в памяти внезапно, словно Айр Ши повторил их прямо сейчас. Он говорил, что нашел второго Палача, и, насколько она поняла, кроме нее и отца, Палачей в империи больше нет.
Край ворота смялся под судорожно сжатыми пальцами, и вместо бледной кожи промелькнула темная полоса сжимающей шею удавки. Словно ошейник у пса. На мгновение Рин замутило.
Дан Шасс дернулся, будто растеряв свою бесстрастность, и каким-то чудом оказался рядом с отцом. В голосе слышались едва заметные извиняющиеся нотки, но в потемневших глазах нельзя было прочесть ничего. Что-то подсказывало ей, что лучше сейчас сделать вид, будто она увлечена книжной коллекцией свода законов и интересными артефактами на полках. Она спросит потом, позже, когда они с отцом останутся наедине.
Так и произошло. Рин действительно старалась не прислушиваться к шуму за спиной, устроившись у окна с томом законов об уголовной ответственности в империи. Из окна открывался отличный вид на дворцовую площадь, как всегда полную снующего туда-сюда по огороженным тротуарам народа, быстро катящихся карет, магических вестников и торопящихся всадников. Сам дворец сияет там, на недостижимом верху, в небе, над суетными смертными, рядом находятся летающие острова службы безопасности империи, виднеется край башни круга Мастеров над академией и здание Верховного Суда, где ей теперь придется побывать.
На некоторое время она действительно забыла обо всех неприятностях, радуясь льющемуся потоку света, и даже вздрогнула, ощутив чьи-то пальцы на плече.
– Дан Риян ушел, Дейирин. Спасибо, что отвлеклась. – Голос отца звучал неожиданно устало и разбито.
Сердце сжалось от тревоги. Она не желала знать, чем эта тревога вызвана, почему вообще она так срослась за пару иторов с этим иршасом, который называл себя ее отцом.
