А в академии ожидали занятия по боевым искусствам, основы стихийной магии, генеалогия и этикет, магия смерти и история империи, политика и экономика и, самое главное, занятия с отцом. Мать за это время она видела всего пару раз, но та казалась довольной своей жизнью и дочери особо докучать не стремилась – словно и не исчезала никуда. Такой уж у нее характер, привыкнуть было сложно, но пришлось. Тем страннее было видеть, сколько уделяет ей времени занятый на службе отец.
А между тем тревога росла и ширилась. На улицах стали часто вспыхивать потасовки, закрыли лавки некоторые купцы, усилили охрану особняков знати. Но ее дар молчал, больше она ничего не видела. Изменчивое божество также не приходило – то ли не было у него желания, то ли сил, но звать Айра Ши она бы не осмелилась. Покушений на ее жизнь тоже больше не было – быть может, еще и потому, что навешанным охранкам и постоянному сопровождению позавидовали бы и наследные принцессы. К счастью, впрочем, никто не считал Кио ее охраной. Почему-то все были уверены, что у них страстный и бурный роман, даже хвостатые братцы-близнецы. Не было между ними той полноты доверия, а их попытки сблизиться… Рин не могла никак забыть подслушанный разговор, который рождал странное чувство уязвимости и подвоха.
Вот Кио… Кио она была готова доверить и свою спину, и жизнь, и магию. Оставалось только удивляться, почему раньше она его не разглядела. Впрочем, на людях он действительно был другим – закрытым, холодным, надменным. Он казался на парах и тренировках воплощенным памятником самому себе, но если раньше она принимала это за презрение к другим и завышенную самооценку, то теперь понимала, что иршасы в принципе достаточно малоэмоциональны. Даже она сама становилась с каждым оборотом чуточку иной. Змеиная суть влияла на темперамент, привычки, взгляд на мир. Да и имел Киоран право быть надменным – слишком многое он перенес, слишком много знал и умел. И только для близких он раскрывался по-настоящему. Да, она была бы счастлива иметь такого возлюбленного, вот только Кио – брат. Не было между ними страсти или желания. Брат… Она до сих пор иногда кричала ночами – не от видений, от снов, в которых его наказывали. Она не видела этого – просто не пустили, вот только на следующий день на первой паре кровь вскипела от боли, словно клеймо приложили. Как она не закричала, как смогла выползти из аудитории и доплестись до туалетной комнаты, до сих пор с трудом понимала. Обнаженное мужское тело на камнях и плеть, рассекающая плоть. А тело и так в шрамах – на груди, на спине, на ногах. Особенно четко врезались в память его глаза: ни страха, ни сомнения в своих решениях – некромант был спокоен и равнодушен. Будто и не его секли. Только побелевшие закушенные губы говорили о том, что ему больно. И эту боль, благодаря возникшей связи, они разделили на двоих. А чуть позже сблизились еще сильнее, когда она выхаживала его после занятий – потому что не имела права их покинуть раньше, когда унимала жар, когда слушала горячечный бред, от которого заполошно стучало сердце и плакала душа. Нелегко жилось нелюбимому сыну амбициозного отца. Эта ночь связала их вместе крепче, чем любовников или супругов, эта связь была иного толка – так к чему было ее портить?
– Рин-э, ты там не уснула? – Мягкая насмешка заставила вынырнуть из воспоминаний.
Киоран посмеивался, втихую дергая ее за кончик косы. Сам он забирал волосы в простой хвост, перехватывая лентой. О том, что эта лента могла в мгновение ока превратиться в оружие, знала только Рин, да теперь еще и Лэи.
В строгой черной форме со знаками подмастерья смерти братец был дивно хорош. Он прекрасно это сознавал, сражая мрачной красотой бедняжек с архивного и дипломатического, с которыми они сталкивались благодаря фальшивой легенде, и своих собственных одногруппников и соратников по факультету. Сколько она уже шипения выслушала, сколько приворотных, отворотных, сыпучих и едких смесей извели в ее еду и ловушек наставили в ее комнате…
Кио прикрыл раскосые темные глазищи, щурясь, словно пустынный кот, а не змей.
– Вовсе нет, змей ты эдакий, – фыркнула тихо, – я жду. Ты не в курсе, зачем все-таки нас почти всех собрали?
Некромант посерьезнел, пожимая плечами.
– Нет, но могу предположить по некоторой информации от старших курсов, что нам предстоит необычная встреча, – добавил и замолчал, словно провоцируя.
Вот только договорить они не успели. Гул голосов был словно взрыв – что девушки, что юноши выглядели лихорадочно оживленными, вновь прибывшие подходили к уже ожидающим, принимаясь что-то объяснять, жестикулируя. Похоже, Киоран уловил больше нее, как-то разом напрягшись.
– Он бросил ее, представляешь?
– Избавились, говорят, что убил…
– Чтобы не жениться только, в род не вводить!
– Быть такого не может! – Тихий вскрик Альены, прирожденного мага-целителя.
– Иршасы просто творят что хотят!
– Либо в постель, либо на кладбище.
– Властью своей поперхнутся! Недостойны…
Толпа гудела и гудела, словно здесь не несколько десятков существ, а несколько сотен.
– Что случилось, Кио? – Сердце сжалось в предчувствии чего-то страшного, близкого, словно саван капюшона вечной девы по имени Смерть уже был откинут в сторону.
– Глупость, провокация и сплетни, – хмуро ответили с другой стороны.
Лэи стояла, придерживая сумку на плече. Зеленые глаза фэйри горели недобрым огнем, выдавая душевный раздрай и беспокойство.
– Наследника скомпрометировали и подставили, – бросила хмуро. – Хуже того, уже вся столица в курсе. Отец связывался со мной, он обеспокоен и просил срочно о встрече, раз уж прошлая не состоялась.
– Так в чем все-таки дело? – По бесстрастному виду Кио было трудно понять, как он отреагировал на эту дикую новость.
Дикую, потому что репутация наследника Льяш-таэ уже давно стала казаться для Рин чем-то совершенно незыблемым и безупречным. Может, благодаря тому безмерному уважению и беззаветной верности, которую демонстрировал Илшиарден, когда говорил об ал-шаэ.
– Прошел весьма достоверный слух, что у наследника Нильяра была любовница, которая не только оказалась его истинной, но и забеременела от него. Когда об этом доложили принцу, говорят, он был в ярости и приказал провести генетическую экспертизу плода – с помощью магии это возможно сделать и до его рождения. И буквально спустя несколько часов эту женщину нашли убитой. Все выглядит так, словно ее растерзал зверь, а ребенка… – Голос фэйри на мгновение дрогнул, и она опустила глаза, нервно прикусывая губу. Хаос побери, да что же там произошло такого, что фэйри так пробрало? – А ребенка, – наконец, проговорила она шепотом, нервно облизывая губы, – не нашли. Нет, следы указывают на то, что плод был, но его буквально выдрали из нее.
– Не продолжай! – Главное, успеть зажать себе рот и представить что-то прекрасное. И разумное, и доброе, и желательно вечное. Нет, не могилу. – Это бред, бред же? – Собственный голос звучал глухо, неестественно. Такое ощущение, словно обухом огрели. Нет, как ни странно, ни на миг она не поверила в то, что ал-шаэ может быть виновен. Благодаря отцу или своему дару?
