– Да, совершенно верно…
– Вас беспокоит Арсений Ильич Ростоцкий из Музея современного искусства… мы договаривались о встрече…
– Вот как? – проговорила Анна, стараясь никак не показать свое удивление, и быстро взглянула на длинноволосого гостя.
– Я должен извиниться перед вами, я опаздываю. У меня случилась небольшая неприятность с машиной…
– Вот как? – повторила Анна. – Ничего страшного, Полина Петровна, вы уберете квартиру позднее…
– Что?! – удивленно переспросил ее собеседник. – Какая Полина Петровна? Это Ростоцкий из музея!
– Да, Полина Петровна, я вас хорошо поняла. Сейчас нам не очень удобно, у нас гость, поэтому я прошу вас убрать нашу квартиру позднее. Здесь очень много работы…
– Я не понимаю…
– Я вам все сказала. Сейчас нам не очень удобно.
– Повесьте трубку! – раздался вдруг резкий повелительный голос.
Анна подняла глаза.
Длинноволосый мужчина неожиданно изменился. Смущенное лицо, вкрадчивые манеры бесследно исчезли. Теперь это был властный, жестокий, безжалостный человек.
Одной рукой он обхватил Светлану, в другой был нож, острие которого он направил на горло женщины.
– Повесьте трубку! – повторил он.
– Что вы делаете… – слабым, испуганным голосом проговорила Светлана. – Кто вы?
– Трубку! – рявкнул мужчина.
– Да, конечно… – Анна осторожно опустила трубку на рычаг. – Я уже повесила, вы видите… только не делайте ничего непоправимого… не делайте ничего, о чем позднее придется пожалеть…
– А это уже зависит от вас! От вас с сестрой! – Мужчина слегка надавил ножом на горло Светланы. – Если вы не создадите мне проблем – я оставлю вас в живых. Мне нужна только шкатулка…
– Какая шкатулка? – переспросила Анна.
– Нефритовая шкатулка вашего… моего дядюшки!
– Но мы ничего не знаем ни о какой шкатулке! Мы ее не видели!
– А вам и не нужно знать! Я сам знаю, где она спрятана. От вас требуется только одно – не мешать мне, не создавать мне проблем! Я забрал бы ее раньше, но тут была эта жуткая бабка, дядина домработница. Она стерегла квартиру, как цепная собака…
Он шагнул вперед, не отпуская Светлану, и приказал Анне:
– Иди в кабинет! И чтобы никаких фокусов, никаких резких движений, иначе твоя сестра умрет!
– Но зачем мы вам? – спросила Анна. – Берите то, что вам нужно, и уходите! Если вы знаете, где это…
– Не умничай! Я не хочу, чтобы вы устроили мне какой-нибудь сюрприз! Вы должны все время быть на глазах! Я сказал – иди в кабинет!
Анна повернулась, медленно вышла из гостиной.
Она старалась не оборачиваться, но слышала за спиной шаги и тяжелое дыхание мужчины, слышала тихие всхлипы Светланы.
Она еще плохо ориентировалась в этой квартире и сначала повернула налево.
– Куда! – рявкнул за спиной мужчина. – Направо!
Анна послушно свернула направо, открыла дверь, вошла в кабинет покойного Броницкого. Она еще ни разу не была в кабинете, они вообще только пару раз заходили в эту квартиру, Светлана говорила, что ей здесь как-то непривычно, все незнакомое и чужое. Анну тоже сюда не тянуло.
Как и в других комнатах, здесь было много картин, вдоль стен стояли застекленные шкафы красного дерева с большими старинными томами в тисненых переплетах. А еще здесь был камин, отделанный цветным мрамором. Возле него стояла кованая подставка с кочергой, щипцами и лопаткой для углей.
На каминной доске красовались три большие вазы расписного китайского фарфора с цветами и драконами.
Но самым заметным предметом в кабинете был письменный стол. Он был огромный, на львиных лапах, с массивными тумбами, украшенными изящной резьбой – цветочные гирлянды и грозди винограда обвивали античные колонны в продольных каннелюрах.
Впрочем, Анна заметила все эти красоты только мельком, краем глаза. Ей сейчас было не до них.
Длинноволосый мужчина посмотрел на нее мрачным подозрительным взглядом и прошипел:
– Стой там, в углу! И не забывай, одно резкое движение – и вам обеим конец! И тебе, и твоей сестрице! Помни, ей много не надо!
Действительно, видно было, что Светлана едва держится на ногах. Все ее оживление и блеск в глазах куда-то ушли, теперь вид снова был изможденный.
Злодей толкнул ее в кресло, уверенным, привычным движением выдвинул верхний ящик стола, достал оттуда моток скотча и обмотал им руки и ноги Светланы. Бросив еще один опасливый взгляд на Анну и убедившись, что она стоит в углу за камином, он повернулся к столу, провел рукой по правой тумбе, словно что-то искал на ощупь.
Анна следила за ним, как завороженная.
Мужчина нажал на капитель резной колонны.
Послышался негромкий щелчок, и из другой, левой тумбы стола слегка выдвинулся незаметный прежде ящик.
Губы мужчины скривились в довольной улыбке.
– Вот оно! – проговорил он тихо и полез в нагрудный карман своего пиджака.
Оттуда он достал небольшой ключик.
Вместе с ключом из кармана выскользнул еще какой-то блестящий предмет и упал на пол, негромко звякнув. Мужчина вполголоса выругался и наклонился, чтобы поднять этот предмет.
Но за ту долю секунды, пока его потеря лежала на полу, Анна успела разглядеть ее.
Это была старинная серебряная ложечка, украшенная тонкой резьбой.
В глазах у Анны потемнело.
Она вспомнила другой день, два года назад.
День, когда она вбежала в квартиру Эмилии, той женщины, к которой ушел от нее Ростислав, и нашла ее на полу мертвой, с вырванными глазами и темно-красной розой во рту…
Тогда на пол упал тонкий лучик солнечного света, и что-то блеснуло на полу возле тела.
Это была ложечка. Маленькая чайная ложечка очень изящной формы, несомненно, старинная, с монограммой.
И сейчас время словно потекло вспять.
На полу лежала точно такая же ложечка.
Нет, не такая же.
Внутренним чувством Анна поняла, что это – та самая ложечка. Именно та серебряная ложечка, которой два года назад зверь в человеческом облике вырвал Эмилии глаза…
Несколько мыслей одновременно пролетели в ее голове.
Первая – что перед ней сейчас тот самый человек, который зверски убил Эмилию. Впрочем, можно ли назвать его человеком?
Вторая мысль – что тогда, два года назад, когда она вошла в квартиру Эмилии, убийца еще находился там, совсем рядом с ней. Ведь ложечку тогда не нашли, значит, он подобрал ее, когда Анна потеряла сознание. Ну да, подобрал и унес, и сейчас она лежит у него в кармане…
