– Теперь что касается ваших угроз, – продолжил сквайр. – Я постараюсь ответить на них, когда возникнет такая возможность, и если я не смогу этого сделать, значит, мне же хуже. Но они показали мне одну вещь, хотя мне неприятно говорить это любому человеку в доме, который я до сих пор могу назвать своим собственным… они показали мне, что мои первые впечатления о вас были верны. Вы не джентльмен, мистер Косси, и я вынужден отказаться от чести дальнейшего знакомства с вами. – И он с очередным поклоном открыл дверь вестибюля и встал, положив руку на дверную ручку.
Эдвард Косси обвел взглядом комнату. Казалось, он вот-вот лопнет от злости. Затем, пробормотав яростное проклятие, он вышел вон и через минуту быстро выехал из древних ворот замка. Давайте пожалеем его, ибо он, конечно, получил по заслугам.
Джордж последовал за ним к входной двери, а затем сделал то, чего за ним отродясь не водилось – разразился громким хохотом.
– По поводу чего этот шум? – строго спросил его хозяин. – Не вижу ничего смешного.
– Его! – ответил Джордж, указывая на удаляющуюся бричку. – Он собирался снести замок и сбросить его в ров, а потом пустить по нему плуг, я не ослышался? Да он тот еще мерзавец! Эти старые башни будут стоять, когда его жалкие кости превратятся в прах, а его имя все забудут, и здесь по-прежнему будут жить представители древнего рода! Я знаю это, и всегда это знал. Помяните мое слово!
Слушайте, сквайр, хотя вы вечно твердите, что я, мол, дурак, но что я вам говорил? Разве я не говорил вам, что Провидение не позволит, чтобы это место попало в лапы всяких стряпчих, банкиров или им подобных? Конечно, говорил. А теперь сами видите. Не то, чтобы все это только благодаря полковнику. Он лишь тот, кто нашел клад, а где копать, ему подсказал Всемогущий Господь. Но он хороший человек и настоящий джентльмен, не в пример вон тому. – И Джордж еще раз с невыразимым презрением указал на дорогу, на которой исчез Эдвард Косси.
– Теперь послушай, Джордж, – сказал сквайр. – Довольно стоять тут весь день, болтая о вещах, в которых ты ничего не смыслишь. Только впустую тратишь время. Лучше ступай да пригляди за золотом, чтобы с ним ничего не случилось. Мы скоро приедем в Моулхилл, потому что, сдается мне, именно там оно и находится. Нет, я не намерен сейчас выслушивать эту историю и, кроме того, я хочу, чтобы полковник Кварич рассказал мне ее сам.
– Ладно, сквайр, – сказал Джордж, касаясь своего красного ночного колпака, – я пошел.
И он вышел вон.
– Джордж! – крикнул ему вслед хозяин, но тот даже ухом не повел. Он умел притворяться глухим, когда сквайр его звал, то есть, если он хотел пойти куда-то еще.
– Разрази тебя гром! – взревел старый джентльмен. – Ты что, не слышишь, что я звал тебя?
На сей раз долговязая фигура Джорджа остановилась.
– Прошу прощения, сквайр.
– Прошу прощения! Вечно ты просишь прощения. Послушай, приведи свою жену. Поужинаете сегодня вместе со слугами, выпьете по стаканчику портвейна.
– Благодарю вас, сквайр, – сказал Джордж, вновь касаясь своего красного ночного колпака.
– И послушай, Джордж. Дай мне свою руку, приятель. Счастливого тебе Рождества. Мы вместе пережили нелегкие времена, но теперь, похоже, они позади, и мы закончим наши дни в покое и довольстве.
– И вам того же, сквайр, и вам того же, – растроганно сказал Джордж, стаскивая с себя ночной колпак. – Да, да, у нас были плохие годы, вспомним бедного мистера Джеймса и тех же Квеста и Косси – это самый главный мерзавец из всех, – и нелегкие времена, и Джантер, и ферма у рва, и все такое прочее. Но, благослови вас Господь, сквайр, теперь у нас есть деньги и мы погасим все долги. Я буду не я, если не разберусь с ними, чтобы вы все и дальше жили припеваючи в вашем старом замке. Да, это было трудное время, и мы стареем, но так уж устроено в этой жизни, что небо почти всегда проясняется к закату. Так что, думаю, Господь Бог задумал так неспроста, даруя нам на старости лет покой.
– Эх, если бы ты чуть меньше говорил о Создателе и чуть чаще ходил в церковь, тебе, как я уже не раз говорил, просто цены не было бы, – сказал сквайр, – а теперь ступай.
И честный малый Джордж зашагал прочь.
Глава XLIV
Рождественские колокола
Сквайр повернулся и вошел в дом. Он обычно бывал довольно шумным в своих движениях, но на этот раз был тих как никогда. Возможно, у него имелась на то причина.
Войдя в вестибюль, он застал Гарольда и Иду, стоящих рядом, как будто на военном смотре. Невольно в голову закрадывалась мысль, что они внезапно приняли такое положение, так как его было проще всего принять. После минутного молчания Гарольд взял Иду за руку и подвел ее к двери, где стоял ее отец.
– Мистер де ла Молль, – просто сказал он, – еще раз я прошу у вас руки вашей дочери. Я прекрасно осведомлен о многих моих недостатках, в частности о том, что касается моего возраста и моих скудных средств. Но Ида и я надеемся и верим, что при любых обстоятельствах вы больше не откажете в вашем согласии. – И он сделал паузу.
– Кварич, – ответил сквайр, – я уже в вашем присутствии сказал мистеру Косси, при каких обстоятельствах я был склонен принять его предложение, поэтому мне не нужно повторять это еще раз. Что касается ваших средств, хотя их и было бы недостаточно для того, чтобы предотвратить грозившее нам разорение, вам присущи, как мне кажется, наблюдательность и острый ум, и благодаря вашей чудесной и, главное, своевременно сделанной находке, оно нам больше не грозит.
Именно благодаря вам была сделана эта находка, о которой, кстати, я хочу услышать подробнее. Если бы не вы, это золото никогда бы не было найдено, и поэтому я более не имею права говорить что-либо еще о ваших средствах. Что касается вашего возраста, то сорок четыре года – не предел жизни, и если Ида не против выйти замуж за мужчину ваших лет, то я не стану ей препятствовать. Что до того, что у вас нет рода занятий, я думаю, что, если вы женитесь на Иде, это место не даст вам сидеть без дела, особенно, когда у вас в помощниках упрямый осел по имени Джордж. Я уже слишком стар и глуп, чтобы самому вести дела, да и вообще, в наше время все перевернулось с ног на голову, чего мне никогда не уразуметь.
И еще кое-что: я запретил вам переступать порог этого дома. Но вы человек великодушный, а человеку свойственно ошибаться, поэтому я надеюсь, что вы поймете мои действия и не будете держать на меня обиду. Кроме того, предположу, что тогда, а, возможно, и в другое время, я говорил вещи, о которых бы пожалел, если бы я помнил, что именно, я же не помню, и если это так, я извиняюсь перед вами, как то положено джентльмену, когда он бывает неправ. И поэтому я говорю: да благословит Господь вас обоих, и я надеюсь, что вы будете счастливы в совместной жизни. А теперь иди сюда, Ида, любовь моя, и поцелуй меня. Ты всегда была хорошей дочерью, и Кварич может не сомневаться, что ты будешь хорошей женой.
Ида выполнила его просьбу. Поцеловав отца, она подошла к своему возлюбленному и взяла его за руку, а он поцеловал ее в лоб. И, таким образом, после всех неприятностей они наконец-то пришли к согласию.
