Но Гарри Маркел ответил на это таким категорическим и сухим «нет», что о возражении не могло быть и речи. В конце концов капитан знает, что надо делать, и не нуждается ни в чьих советах.
Действительно, как бы Гарри Маркелу и его шайке ни хотелось оказаться подальше от столь опасного берега, они никогда бы не согласились воспользоваться буксиром. Что произойдет, если капитан буксира, будучи знакомым с капитаном Пакстоном или с кем-то еще из его команды, не обнаружит их на борту?.. Нет, уж лучше подождать!
К трем часам пополудни на юго-западе появились густые клубы дыма. До чего же интересно наблюдать за пароходом, возвестившим о своем приближении таким образом!
Пароход шел с большой скоростью. Уже через полчаса стало ясно, что это военное судно, направлявшееся в Ла-Манш.
Все бинокли были нацелены в ту сторону. Тони Рено спорил с друзьями, кто первым определит национальную принадлежность судна.
Первым оказался Луи Клодьон, которому повезло, и, едва разглядев вымпел, развевавшийся на клотике мачты, он крикнул:
– Это французский корабль, под государственным флагом…
– Если это французский корабль, – воскликнул Тони Рено, – то мы поприветствуем его, когда он будет проходить мимо!
И он отправился просить у Гарри Маркела разрешения воздать честь Франции в лице одного из ее военных кораблей.
Не имея причин для отказа, Гарри Маркел согласился и даже добавил, что на приветствие «Стремительного» безусловно ответят. Разве это не в обычаях всех моряков?..
Это был броненосец второго класса водоизмещением в семь-восемь тысяч тонн. На корме развевался трехцветный флаг. Корабль быстро шел вперед, разрезая форштевнем гладь моря и оставляя позади себя длинный ровный след, что объяснялось совершенством обводов корпуса.
В тот момент, когда крейсер проходил перед «Стремительным», в бинокль можно было разобрать его название.
Это был «Жемап», один из лучших кораблей французского военного флота.
Луи Клодьон и Тони Рено стояли на полуюте, у фала
[86] гафеля
[87] бизань-мачты. Когда «Жемап» оказался не более чем в четверти мили от «Стремительного», они потянули за фал и трижды отсалютовали британским флагом с криками «Да здравствует Франция!». Все: англичане, датчане, голландцы – подхватили приветственный возглас, тогда как флаг «Жемапа» трижды опускался и поднимался на мачте.
Час спустя те же почести были оказаны британскому флагу, когда мимо проходило трансатлантическое судно.
Это был «Лондон», курсировавший между Ливерпулем и Нью-Йорком. Как обычно, он доставлял почту в Куинстаун, что давало выигрыш во времени в полдня по сравнению с доставкой пакетботами.
«Лондон» приветствовал «Стремительный», флаг которого был поднят Джоном Говардом и Хьюбертом Перкинсом под крики «ура» всех пассажиров.
Часам к пяти стало заметно, что облака на северо-востоке сгущаются и накапливаются на холмах в глубине залива Корк. В предыдущие дни в эти же часы ничего подобного не наблюдалось. Если сегодня солнце уйдет за чистый горизонт, то завтра оно взойдет в плотных сгущениях тумана.
Между тем Гарри Маркел и Джон Карпентер беседовали на носу судна. Из осторожности они не появлялись на полуюте, где их могли заметить и даже опознать со стороны побережья, окаймленного мрачными утесами.
Они потянули за фал и трижды отсалютовали британским флагом с криками «Да здравствует Франция!»
– А ведь там есть ветер!.. – заметил боцман, указывая на мыс Рочес- Пойнт.
– Похоже на то… – отозвался Гарри Маркел.
– Ну что ж, лишь бы он задул, а уж мы не упустим и малейшего дуновения… капитан Пакстон… да-да, капитан Пакстон!.. А стоит ли мне привыкать так называть тебя?.. Ведь это всего-то на несколько часов, не так ли?.. Завтра… нет, сегодня же ночью ты окончательно станешь капитаном Маркелом, капитаном… Да, кстати, надо бы дать нашему кораблю другое название!.. Ведь не можем же мы бороздить Тихий океан на судне со старым названием – «Стремительный»!..
Дав собеседнику высказаться, Гарри Маркел коротко спросил:
– К отплытию все готово?..
– Все, капитан Пакстон, – ответил боцман. – Осталось лишь сняться с якоря да поднять паруса. Для судна с таким изящным носом и поднятой кормой нужен совсем слабый ветер, чтобы покинуть гавань…
– Да, – заметил Гарри Маркел, – если сегодня к вечеру мы не окажемся милях в пяти-шести к югу от Робертс-Кова, я буду очень удивлен…
– Хм, а я так буду скорее уязвлен! – заметил Джон Карпентер. – Смотри-ка, к тебе идут двое наших пассажиров, чтобы поговорить…
– О чем бы это?.. – недовольно пробормотал Гарри Маркел.
Магнус Андерс и Тони Рено – два юнги, как прозвали их товарищи, – спустились с полуюта и направились на бак
[88], где беседовали Гарри Маркел и Джон Карпентер.
Разговор начал Тони Рено:
– Капитан Пакстон, мои товарищи просили нас, Магнуса и меня, спросить у вас, есть ли надежда на перемену погоды…
– Несомненно, – ответил Гарри Маркел.
– Так, значит, «Стремительный» сможет сняться с якоря сегодня вечером?.. – уточнил Магнус Андерс.
– Вполне возможно, как раз об этом мы с боцманом и говорили.
– Но ведь это случится, – продолжал Тони Рено, – только вечером?..
– Вероятно, – подтвердил Гарри Маркел. – Облака поднимаются слишком медленно, и если ветер и появится, то не раньше чем через два-три часа…
– Мы заметили, – сказал Тони Рено, – что облака совершенно без разрывов и, по-видимому, полностью закроют горизонт… Наверное, именно это, капитан, и позволяет вам считать, что погода изменится?..
Гарри Маркел утвердительно кивнул головой, а боцман добавил:
– Да, юные господа, думаю, уж на этот раз мы ветер поймаем!.. И он будет попутным, раз понесет нас к западу!.. Немного терпения, и «Стремительный» покинет наконец берега Ирландии!.. А вы тем временем могли бы пообедать, Ранья Чог уже наизнанку вывернулся ради вашего последнего обеда… последнего в виду земли, конечно, я хотел сказать!..
Гарри Маркел нахмурил брови, прекрасно понимая чудовищные намеки Карпентера, но прервать болтовню бандита, проникнутую шутливой жестокостью, или жестокой шутливостью, если угодно, было далеко не просто.
