Вспомнив тот, достаточно прохладный, день, Илья подумал, что колено, конечно же, не могло быть горячим, это его самого, еще не до конца оправившегося после болезни, вдруг бросило в жар от ее нечаянного прикосновения. Они так и ехали в машине всю дорогу, на удивление молчаливая Светочка и постепенно покрывающийся испариной, красный от смущения Лунин. Оказавшись в квартире, Илья кое-как, стараясь не намочить еще не снятый с плеча гипс, принял душ, а затем с трудом натянул на себя чистое белье. За это время хозяйничающая на кухне Светочка успела разогреть приготовленные ею еще дома котлеты, порезать на дольки и обжарить несколько заблаговременно сваренных картофелин. Когда посвежевший, с мокрыми волосами Лунин появился на пороге кухни, Светочка примерялась штопором к горлышку винной бутылки.
— Врач сказал, что тебе красное вино даже полезно. — Светочка обернулась на удивленно застывшего Илью. — Садись, отметим твое выздоровление.
До полного выздоровления, конечно, было еще далеко, да и гипс должны были снять только через неделю, но разносящийся по квартире восхитительный аромат домашних котлет весомо намекал на то, что праздновать можно в любое время, когда предоставляется такая возможность. Это же подтверждала и успешно откупоренная бутылка красного.
Быстро управившись с котлетами и жареной картошкой, а заодно и двумя третями «кьянти», Илья, еще недавно уверенный, что за время пребывания в больнице выспался на всю оставшуюся жизнь, с удивлением ощутил, как его отяжелевшая голова пытается найти горизонтальную, желательно мягкую поверхность, а веки смыкаются вопреки тому печальному факту, что данная поверхность еще не найдена. Лунин не понял сам, как оказался в спальне сидящим на краю широкой двуспальной кровати. Тапочки, в которых Илья обычно ходил по дому, очевидно, остались на кухне, и теперь Лунин босыми ступнями ощущал прохладу паркетного пола.
— Устал, мой хороший?
Заботливый голос Светочки прозвучал совсем рядом с ухом. Не открывая глаз, Илья кивнул, а затем чьи-то ловкие руки уверенно развязали пояс толстого махрового халата, который он кое-как смог надеть после душа.
— Может, не стоит? — Халат соскользнул с плеч Ильи, и Лунин, повинуясь несильному, но настойчивому нажатию руки, повалился спиной на матрас. — Мне кажется, я пока не очень владею конечностями.
Лежа с закрытыми глазами, Илья едва успел подумать, поняла ли Светочка, что он имеет в виду свою загипсованную по локоть левую руку, когда услышал в ответ ласковый шепот:
— Ничего. Я сама все сделаю.
Илья попытался разомкнуть неподъемные, слипшиеся веки, на мгновение ему даже показалось, что он видит наклонившуюся над ним Светочку. Затем он сдался. Он понял, что ему нравится лежать голышом на кровати и что он ничего не имеет против, чтобы Светочка сделала с ним все сама. Все, что она захочет.
Сзади настойчиво посигналили. Раз, потом другой. Илья вздрогнул, выныривая из окутавших его воспоминаний, и торопливо надавил на педаль газа.
Они еще только вышли из громыхнувших напоследок дверей лифта, а звонкий, не прекращающийся ни на мгновение собачий лай уже рвался им навстречу. Илья потянул дверь на себя, и тут же маленький белоснежный комок шерсти с разбегу бросился на него, промчался по ногам до живота и, вовремя подхваченный сильной рукой, уткнулся в лицо Лунину с восторженным повизгиванием.
— Мы гулять. — Илья поцеловал Рокси в черную пуговку носа, болонка утвердительно тявкнула в ответ.
— Не возражаю. — Светочка кивнула им обоим и тут же притворно серьезно погрозила пальцем. — Но через полчаса ужин. Не опаздывайте!
— Что у нас на ужин? — на всякий случай уточнил Лунин, всегда считавший вечерний прием пищи одним из важнейших, если не самым важным событием дня.
— То же, что и вчера. Свинина запеченная, — с улыбкой отозвалась Светочка, — пока вы гулять будете, я успею потушить овощи.
— Прелестно! — причмокнул губами Лунин и, наклонившись, поцеловал Светочку прямо в макушку, при этом Рокси, тоже ничего не имеющая против запеченной свинины, успела лизнуть ее в щеку. — Мы непременно будем вовремя.
Вновь оказавшись во дворе дома, Илья позволил болонке соскочить на землю и неторопливым шагом, заложив руки за спину, двинулся по привычному вечернему маршруту вокруг небольшого, состоящего всего из трех домов, микрорайона. Чтобы не опоздать к ужину, Илье не было необходимости смотреть на часы, достаточно было лишь идти обычным шагом и не отклоняться от маршрута. Полный круг они с Рокси проходили, как правило, за двадцать минут, иногда на несколько минут дольше, но только в те дни, когда Рокси во время прогулки встречала кого-то из знакомых. В таком случае собаки бросались навстречу друг другу, за мгновение до того, как столкнуться носами, ненадолго замирали, а затем, отчаянно виляя хвостами, начинали взаимные обнюхивания и прочий традиционный для таких встреч собачий ритуал. Проделав все установленные обычаями процедуры, Рокси бросалась догонять хозяина, который, хоть и сбавив скорость, за это время успевал уйти на несколько десятков шагов вперед.
На этот раз, к разочарованию Рокси, никого из ее приятелей на прогулке не было, а посему она постоянно семенила в непосредственной близости от своего друга и хозяина, который отчего-то был задумчив и молчалив сверх всякой меры.
Тете Тане Лунин отказал. Составив общее представление о произошедшем в Старом Ясачном преступлении, он, на всякий случай, записал ничего не говорящую ему фамилию следователя, как выразилась тетка, редкостной стервы, не давшей разрешения на свидание с арестованным на два месяца Анатолием. Пока на два месяца. Процедура была стандартная. Срок ареста будет продлеваться судом столько раз, сколько попросит следователь, до тех пор, пока по делу не будет готово обвинительное заключение, а в том, что обвинительное заключение будет, судя по рассказу тетки, сомневаться не приходилось. Типичное, как сказал бы Хованский, русское провинциальное убийство. Пьяный конфликт, затем еще одна, не очень удачная, попытка выяснить отношения. Алиби как такового у подозреваемого нет, а оставленные на месте преступления часы… с таким же успехом можно было обронить и паспорт, по пьяни чего только не бывает. Сказано же, типичное провинциальное убийство.
— Адвокат вам нужен, хороший адвокат, — объяснял Илья, стараясь не глядеть в сторону насквозь мокрой от слез тетки, — может, он что и придумает. Плохо, что два удара было, если бы один только, то можно попытаться все свести к непредумышленному. Хотя, там ведь эта палка с гвоздем, — спохватился Лунин, — тут непредумышленным и не пахнет. Не знаю тогда, что тут можно придумать. Состояние аффекта тут вряд ли пропихнуть получится, налицо, что он пьяный был, а опьянение суд за аффект никогда не примет. Даже не знаю, чем помочь можно.
— Не знаешь, значит, — глухо произнесла, вставая со стула, Татьяна Васильевна, — такой лось здоровый вымахал, погоны у него со звездочками, кабинет персональный, а ничего не знает. Я знаю! — Илья почувствовал, как на лицо ему упали несколько капель слюны наклонившейся к столу тетки. — Не убивал Толик, не мог он убить!
