— Вот и мы, — провозгласил Лунин, распахнув дверь кабинета.
Подтверждая свое присутствие, Рокси звонко тявкнула прямо из сумки. Только после этого Лунин сообразил, что Шестакова в кабинете не одна. На стуле для посетителей, том самом, который недавно занимал Лунин, восседал Антон Александрович.
— Это что же, — Летягин соскочил со стула и устремился навстречу Илье, — вы розыскную собаку с собой привезли?
Поставив сумку на пол, Илья приоткрыл молнию, и выбравшаяся на свободу Рокси мгновенно оказалась в центре внимания. По такому поводу она, не жадничая, предоставила возможность всем присутствующим насладиться ее красотой, а также милым розовым бантиком на макушке, Шестаковой разрешила себя погладить, а Летягина даже дружелюбно лизнула в круглую щеку, чем привела его в полнейший восторг.
— Я ведь чего вернулся, — сидящий на корточках перед Рокси Антон Александрович, ухватился рукой за стол и кое-как сумел подняться на ноги, — хотел уточнить вопросик. Вы, Илья, где жить будете, уже решили?
— Так ведь у меня же здесь тетка, в Ясачном, — еще не закончив фразу, Илья понял, что ответ подполковнику не понравился.
— Так дело не пойдет, Илья Олегович. — Летягин осуждающе покачал головой. — Вы должны определиться, в качестве кого к нам приехали. Я понимаю, что из Среднегорска вы выезжали как брат человека, по вашему мнению, несправедливо обвиненного в тяжком преступлении.
Лунин открыл рот, чтобы возразить, но подполковник, вскинув руку, затряс пальцем у него перед глазами.
— Погодите спорить. Я еще раз говорю, из Среднегорска вы могли выехать в каком угодно качестве, но здесь, в этом кабинете, брату подозреваемого делать нечего. Даже с учетом того, — Антон Александрович улыбнулся и взглянул вниз, на внимательно слушающую его монолог Рокси, — что он привез с собой такое очаровательное создание. Но, если вы приехали сюда как наш коллега, пусть и некоторым образом частным порядком, тогда добро пожаловать. Мы готовы оказать вам содействие.
Летягин сделал еще один, совсем маленький шажок вперед и почти уперся животом в Лунина. Задрав голову и глядя Лунину прямо в глаза, он произнес негромко, но очень твердо:
— Но в этом качестве вам не с руки будет жить в доме матери подозреваемого. Держите ключи, там на бирке написан адрес, найдете. В этой квартире можете оставаться столько, сколько потребуется.
Передав Илье комплект из двух ключей и брелока для домофона, подполковник уже было направился к выходу из кабинета, когда вдруг что-то вспомнил и замер на месте.
— Ирусик, — обернулся он к Шестаковой, — ко мне вчера вечером Княжевичи приходили.
— Опять?
Лунин увидел, что плечи Ирины Владимировны обессиленно поникли. Было ясно, что визит каких-то неизвестных ему Княжевичей к руководителю очень сильно ее расстроил.
— Опять, — передразнил Летягин. — И я их, в какой-то степени, понимаю, хотя, конечно, они у меня сами уже во где. — Он несильно похлопал себя по макушке.
— Видите, как получается, — теперь подполковник обращался к Илье, — Ирина Владимировна у нас, как говорится, передовик производства, чуть ли не стопроцентная раскрываемость, а так получается, из-за этого дела мне на нее больше, чем на всех остальных, жалуются. Ладно, если бы только мне. Княжевичи эти уже и у Дмитрия Романовича на приеме были. И в областную прокуратуру ходили, теперь на генеральную нацелились. Говорят, будут на наше бездействие жаловаться. Ты слышишь, Ирусик, на наше с тобой бездействие.
— Может, я могу чем-то быть полезным? — непроизвольно вырвалось у Ильи, и тут же, увидев, как окаменело лицо Шестаковой, он пожалел о сказанных словах.
— А что, почему бы и нет? — На лице Летягина появилась ироничная ухмылка. — Такой мужчина видный, да еще и с собакой. Наверняка от вас может быть какая-то польза.
Выдав эту двусмысленную сентенцию, подполковник покинул кабинет, захлопнув за собой дверь. Возможно, настроение Летягина было не такое уж и плохое, поскольку из коридора донеслось его мурлыканье: «Под небом голубым есть город золотой…»
Лунин закрыл дверь плотнее и обернулся.
— Я что-то не то сказал? — спросил он у все еще застывшей на месте хозяйки кабинета.
— Вы? — На ее лице не отразилось никаких эмоций. — Ну что вы, все замечательно. Вы можете и дальше оскорблять меня, господин Лунин. Вы же наш гость. Гость может делать что угодно.
Вернувшись к стулу для посетителей, Илья не стал садиться, а ухватился руками за спинку. Получив дополнительные четыре точки опоры, Лунин почувствовал себя достаточно устойчивым для того, чтобы продолжать разговор.
— И чем же я вас сумел оскорбить?
По своему опыту общения с Юленькой Илья знал, что такой вопрос задавать нельзя. Если мужчина не понимает, чем он оскорбил женщину, тем самым, во всяком случае, так считала бывшая супруга, он наносит ей новое, еще более тяжкое оскорбление. И все же любопытство в очередной раз взяло верх над благоразумием. К удивлению Лунина, Ирина Владимировна отреагировала совсем не так, как делала это обычно Юленька. Она не вспыхнула, словно бенгальская свеча, разбрасывающая во все стороны обжигающие искры гнева, не зашлась в истерике и даже не повысила на Илью голос.
— Вначале вы оскорбили меня своим приездом. — Шестакова откинулась на спинку кресла и закрыла глаза. — По вашему мнению, я настолько необъективна, что не сумею разобраться в деле вашего брата без постороннего участия.
Лунин взглянул на Рокси. Та тоже замерла, сидя на полу и наклонив голову набок, внимательно вслушиваясь в каждое сказанное незнакомой ей женщиной слово.
— А теперь вы оскорбили меня еще раз. Вы действительно полагаете, что я не могу справиться ни с одним делом без вашей помощи?
— Вовсе нет. — Илья взял со стола кружку. Кофе уже совсем остыл, но тем не менее он сделал несколько быстрых глотков. — Мне кажется, Ирина Владимировна, что вы меня неправильно воспринимаете. Вы смотрите на меня как на Лунина.
— А что, на вас можно смотреть как-то иначе?
— Лунин сидит у вас в камере. Вот и все, другого Лунина здесь нет. Считайте меня прикомандированным в вашу следственную группу сотрудником, — Илья наклонился, попытавшись заглянуть в глаза Шестаковой, — просто сотрудник. Просто Илья. Ничего сложного. Ничего оскорбительного. Если в деле Лунина окажется все так просто, как вы полагаете, я тут же уеду, если нет, может быть, вам и в самом деле будет от меня какая-то польза. Что там с этими Княжевичами, я не знаю. Не хотите — можете мне не рассказывать. Захотите поделиться — хуже никому не будет. Если я правильно понял, с их делом у вас действительно проблемы.
— Ладно, просто Илья, — она наконец открыла глаза, — давайте сделаем так. Вы сейчас поедете на квартиру. Немного отдохнете, оставите там собаку, ну а я за это время немного соберусь с мыслями. К двум часам вы вернетесь сюда, и тогда посмотрим, какая от вашего присутствия может быть польза.
