В любом случае к семейству Головковых стоит присмотреться повнимательнее. И может быть, даже не столько к сыну, сколько к отцу. Уж больно их вчерашняя встреча Илье не понравилась.
На самом деле встреч было две. Сидевшая за столом тетка бросила взгляд на стену, на которой висели старые, наверняка оставшиеся еще от деда часы с кукушкой, и вдруг засуетилась.
— Вот мы с тобой лясы-то точим. А мне ведь за молоком бежать надо. Небось, Клавдия думает, что я и не приду уже.
— Так давайте я тоже разомнусь, — вскочил Лунин. — Рокси, айда пройдемся.
— Со мной пойдешь? — удивилась тетка, доставая из кухонного шкафа небольшой блестящий бидон из нержавейки. — Ну пойдем, пусть посмотрят, какой племяш у меня вымахал.
Когда Татьяна Васильевна распахнула калитку, Рокси первой выскочила на улицу и тут же на кого-то изо всех сил залаяла. Лунин, спешивший узнать, что же привлекло внимание болонки, на полном входу влетел в спину неожиданно застывшей тетки.
— Вот он, прикатил, ирод, — произнесла не оборачиваясь Татьяна Васильевна, после чего, горделиво распрямив плечи, шагнула за калитку.
Вышедший за ней следом Илья увидел черный «туарег», стоящий перед неторопливо сдвигавшимися в сторону автоматическими воротами. Переднее стекло с левой стороны было опущено, а сам водитель внедорожника, высунувшись из машины, с любопытством разглядывал оглашающую звонким лаем окрестности болонку.
— Что, Татьяна, пса сторожевого себе завела? — ехидно полюбопытствовал он у соседки, а заметив показавшуюся в проеме калитки массивную фигуру Ильи, добавил: — Мужчина, про пса, это я не вам. Это я про собачку. Моська дерзкая какая, ничего не боится.
— А что, есть повод кого-то бояться? — уточнил Лунин и негромко причмокнул губами, подзывая к себе не на шутку разошедшуюся Рокси.
— А вы вообще кто, мужчина? — нахмурился Головков.
— А вы? — Илья затворил калитку и подхватил на руки подбежавшую к нему болонку.
— Я-то живу здесь, — было видно, что тон Лунина не пришелся по нраву водителю внедорожника, — так что могу знать, кто тут, возле моего дома, шляется.
— Видите, как все замечательно, — Илья почесал Рокси за ухом, и она благодарно лизнула его руку, — вы тут живете, а я с собачкой гуляю. Давайте каждый будет продолжать заниматься своим делом. — Повернувшись к тетке, Лунин кивнул. — Ведите, Татьяна Васильевна. Из нас троих дорогу только вы знаете.
За молоком тетка ходила в расположенный почти на самом краю деревни дом, один из немногих в поселке, сохранившихся с тех времен, когда маленький Илюша приезжал в Ясачное на все лето. Почти все в округе за два с лишним десятка лет было перестроено, либо снесено и отстроено заново. Часть домов не просто говорили, буквально кричали о благополучии их владельцев, но в то же время хватало и достаточно скромных одноэтажных или с надстроенной деревянной мансардой построек. Поздний июньский вечер, когда солнце бесконечно долго катится по горизонту и никак не может проститься с миром до завтра, позволял Лунину беспрепятственно рассмотреть все произошедшие в поселке изменения.
К радости Татьяны Васильевны, в доме местной молочницы еще было достаточно многолюдно. Как понял Лунин, жительницы села, большей частью уже достаточно немолодые, собирались здесь не только ради молока, но и для того, чтобы удовлетворить извечную тягу человека, особенно, если этот человек — женщина, к общению. Еще Илье довольно быстро стало понятно, что собравшиеся в этом доме люди в виновность Анатолия не очень-то верят, а если кто-то и допускает такую возможность, что его двоюродный брат мог совершить преступление, то держит свои сомнения при себе, чтобы не обидеть Татьяну Васильевну, пользующуюся уважением в этом небольшом коллективе. Так что, когда тетка представила его как следователя по самым важным делам, приехавшего из Среднегорска, чтобы разобраться, что тут случилось на самом деле, на Илью обрушился одобрительный гул женских голосов.
— А видный-то какой парень, кровь с молоком!
Самая старшая из присутствующих явно вознамерилась потрепать Илью по щеке, как из-за ног хозяина на середину комнаты выкатился миниатюрный, украшенный голубым бантом пушистый белый комочек и приветственно произнес:
— Ав!
Внимание собравшихся тут же, к немалому облегчению Ильи, переключилось на Рокси.
Полчаса спустя, вдоволь налюбовавшись болонкой и обсудив все появившиеся за день новости, женщины начали расходиться. Обратный путь Татьяна Васильевна проделала под руку со своей обычной вечерней спутницей. Нина Сергеевна, а именно так звали ее товарку, жила на той же улице, что и Лунины, только еще на несколько домов дальше. Сам Илья всю дорогу шел сзади, неся в одной руке бидон с двумя литрами молока, в другой холщовую сумку Нины Сергеевны, в которой при каждом шаге побулькивала почти полная трехлитровая банка. Проходя через проулок, в котором убили Мещерскую, женщины непроизвольно ускорили шаг, а миновав место, где было обнаружено тело, обе почти одновременно перекрестились.
Распрощавшись с теткиной приятельницей и вернув ей банку с молоком, Илья повернулся к Татьяне Васильевне.
— Я, пожалуй, заходить не буду, время уже позднее. Так что держите ваше молоко, а я поеду.
Забрав протянутый Ильей бидон, Татьяна Васильевна другой рукой коснулась его плеча. В сгущающихся сумерках ее глаза лихорадочно блестели.
— Илюша, — она впервые за весь вечер назвала его по имени, — ты ведь сможешь помочь Толе?
— Я постараюсь. — Лунин вздохнул, не желая давать тетке невыполнимых обещаний. — Я еще заскочу к вам на днях.
Илья сделал небольшой шаг назад. Татьяна Васильевна, поняв, что другого ответа уже не будет, кивнула:
— Хорошо, Илюша. Ты приезжай, в любое время приезжай, как надумаешь.
Калитка негромко щелкнула, закрываясь. Рокси, догадавшись, что лимит приключений на день исчерпан, задрала голову, вопросительно глядя на Лунина.
— Поедем домой, баиньки, — подмигнул ей Илья, доставая из кармана брелок сигнализации.
«Хайландер» пискнул и моргнул габаритными огнями. Почти в ту же секунду послышался режущий слух скрип металла о металл, а затем гулко ударилась обо что-то с трудом открытая задвижка. В темноте вначале был виден только маленький красный огонек. На пару секунд он сделался ярче, а затем описал дугу и, опустившись ниже, завис в метре от земли. Держащий в руке сигарету человек неторопливо приблизился к Лунину. Рокси недовольно тявкнула, но Илья, не давая болонке дальнейшей возможности высказаться, подхватил ее на руки и быстро закинул в салон машины.
— Засов у вас туго открывается, — обернулся он к подошедшему совсем близко Головкову, — на всю улицу грохот.
— Так ведь пользуюсь редко, — тот вновь поднес сигарету ко рту, — в основном же на машине. Утром уехал, вечером приехал. Вы, смотрю, тоже уезжать собираетесь.
— Попрощаться вышли? — Лунин хотел было сесть в машину, но решил, что Головков сочтет это проявлением неуважения.
