— Ну что, хозяин, годится работа? — Соскочивший на землю бульдозерист, молодой, лет двадцати пяти, парень, с любопытством смотрел на Трошина. — Тебе это вообще зачем нужно? Ведь все равно сносить придется.
— Да кто его знает, — Николай достал из кармана несколько заготовленных заранее пятитысячных купюр, — может, посмотрят, увидят, как красиво получилось, да и не станут убирать.
— Ну у нас всякое бывает, — не стал спорить бульдозерист, тщательно пересчитав деньги.
— Все, как договаривались, — напомнил ему Николай, — тройной тариф и ты забудешь, что здесь вообще был.
— А я здесь был? — Парень с усмешкой прищурился и спрятал деньги куда-то под телогрейку.
Трошин достал из кармана сигареты. Неторопливо втягивая дым в легкие, он наблюдал за тем, как вновь заревевший бульдозер со второй попытки заехал по трапу на платформу прицепа, как бульдозерист, махнув ему на прощание рукой, пересел в кабину тягача, как медленно пополз в сторону Савватеевского старый, непонятно почему еще живой КрАЗ.
— Ну что же, день прошел удачно, — Николай сошел с крыльца и подошел ближе к свежеотсыпанному спуску, — посмотрим, что будет дальше.
* * *
Еще три дня спустя Николай вновь стоял на крыльце своего нового мотеля, гремя зажатой в руке связкой ключей.
— Сами видите, место шикарное, прямо на трассе, — обернулся он к стоящему ступенькой ниже худощавому мужчине в очках, — ну и поворот с дороги прямо перед стоянкой, это тоже удобно.
— Без него вообще все не имело бы смысла, — подтвердил мужчина, зябко кутаясь в легкое осеннее пальто, явно не подходившее к усилившимся накануне морозам. — А почему он в таком виде? На шоссе ведь уже положили асфальт, а здесь еще работать и работать.
— Подрядчики разные.
Трошин распахнул дверь и пропустил мужчину вперед. Тот благодарно кивнул и первым вошел в здание, в котором хоть и не было включено отопление, но все же было градусов на десять, а то и пятнадцать теплее, чем снаружи.
— У них же какая система? Одна контора, которая тендер выиграла, сама все сделать не может, нанимает еще кучу субподрядчиков, те и строят, кто во что горазд.
— Кто во что горазд, это у нас любят, — заметил, озираясь по сторонам, мужчина. — Давайте сверимся с техпланом здания, и, если все совпадет, можно будет составить акт осмотра.
— Давайте сверимся, — согласился Николай.
Трошин знал, что здание соответствует всем, очень удачно полученным еще до недавнего конфликта с Миткевичем документам. Так что оценщик, а мужчина в очках был представителем одной из аккредитованных при банке оценочных компаний, мог проверять что угодно. И само здание, и документы на него были в полном порядке. За одним, совсем маленьким исключением.
— Вы вчера, кстати, спрашивали, вот копия генплана объездной магистрали. Не весь, конечно, только то, что к нам относится. Видите, здесь как раз съезд с трассы обозначен.
Николай протянул оценщику копию старого, полученного еще два с лишним года назад в мэрии генерального плана. Схема была отсканирована и пропущена через компьютер, в результате чего стоявшая в правом нижнем углу отметка с датой совершенно случайно помолодела на целых два года.
— Очень хорошо, — удовлетворенно кивнул оценщик, — я еще фотографии сделаю, чтобы по месту было видно, так что у нас с вами полный комплект документов будет. А сейчас пока начнем с первого этажа.
— Начнем с первого, — вновь не стал спорить Трошин.
Все складывалась как нельзя лучше, конечно, применительно к той, совершенно ужасной ситуации, в которой он уже оказался. В свое время, больше десяти лет назад, собравшись регистрировать предприятие, Николай обнаружил, что потерял паспорт. Упускать время не хотелось, поэтому, параллельно со сборами всевозможных документов для получения нового удостоверения личности, он уговорил жену зарегистрировать предприятие на ее имя. Так Елена Трошина стала единоличным владельцем и генеральным директором общества с ограниченной ответственностью «Радушный». На эту же организацию был оформлен и взятый два с половиной года назад кредит. Ко всему прочему, именно Елена числилась владелицей двухэтажного дома, площадью двести сорок два квадратных метра, выступившего в роли залога по кредиту. Конечно, сам Николай, в качестве законного супруга, давал согласие на залог жилого дома, но лично он не был обременен никакими кредитными обязательствами. Не было кредитов и на открытой им почти три года назад фирме «Мотель „Восточный“». Именно эта фирма была владельцем двух гектаров земли и только что построенного на ней здания. Все это давало Николаю шанс получить еще один кредит в другом, тоже государственном банке, кредитный комитет которого вполне должен был удовлетвориться приличным залогом в виде земельного участка и здания мотеля, а также безупречной кредитной историей «Восточного», а точнее, ее полном отсутствием.
— Через какое время оценка будет готова? — уточнил Николай уже на обратном пути в Одинск.
— Это не ко мне, я только акты осмотра составляю да проверяю, чтобы все документы по списку были. — Мужчина в очках пожал плечами, не глядя на Трошина. — Это вам лучше у нашего директора узнавать. Обычно, если без спешки, то за две-три недели должны сделать. Или вы торопитесь? — Он наконец повернул голову к сидящему за рулем Николаю.
— Нет, — как можно равнодушнее отозвался Трошин, — уже нет.
Оценщик оказался чрезмерно оптимистичен. Документы оказались готовы лишь месяц спустя, в середине декабря. В один из дней Николаю позвонил менеджер оценочной компании и удивил неожиданным вопросом:
— Вы в курсе, что у нас Новый год через две недели?
— У меня тоже, — заметил Трошин, пребывающий в благодушном настроении после сытного завтрака и чашки крепкого кофе.
— Это хорошо, что у нас так совпало, — по голосу менеджера невозможно было определить, пытается ли он так шутить или говорит абсолютно серьезно, — в банке, кстати, тоже празднуют.
— Это вы вообще к чему? — решил перейти к более предметному разговору Николай.
— К тому, что потом две недели работать ничего не будет, а потом еще пару недель будут разгребать оставшиеся с прошлого года хвосты. Так что фактически кредитные комитеты в банках начнут работать не раньше февраля, и еще не известно, когда они вас окончательно рассмотрят. Кредит по местным меркам приличный, залог сложный.
— А чем же залог сложный? — насторожился Трошин. — Вы же сами объект в тридцать пять миллионов оценили, а кредит оформляем чуть больше двадцати.
— Оценили, — согласился менеджер, — но вы же должны понимать, это не квартира в городе, которую можно продать за неделю. Такие здания, отдельные, специфического назначения, с ними всегда сложно. Нет, вы не переживайте, я думаю, что в конце концов банк нашу оценку примет. Но ведь в кредитном комитете тоже люди сидят, им надо как-то показать свою значимость, так что они в любом случае будут задавать вопросы, что-то уточнять. А это все время.
