— О чем ты хотела поговорить? — не вытерпел Илья.
— Я разговаривала с папой, — два предыдущих «серьезных разговора» Юленька начинала с этой же фразы, — он считает, что тебе надо подумать о смене места работы.
Не ожидавший подобного поворота, Лунин поперхнулся и закашлялся.
— А что ты так реагируешь? — возмутилась Юленька. — Папа правильно говорит, продвинуться выше тебе все равно не дадут. Что изменится, если ты просидишь там еще пять лет?
— Подполковника дадут, — наконец пришел в себя Лунин.
— Лучше бы они тебе кабинет новый дали, — фыркнула Юленька, — или хотя бы в старом ремонт сделали.
— Да нормальный у меня кабинет, — пожал плечами Илья.
— У папы в компании освобождается место замначальника службы безопасности. Что-то не поделили они, но это не важно. Ты бы мог поработать там годик, а потом папа бы тебя продвинул, ты же знаешь, он только рад будет, если ты перейдешь к нему.
— Нет, — покачал головой Лунин.
— Что — нет? Почему нет? — воскликнула Юленька. — Ты что-то мне хочешь доказать или моему папе, Лун?
Она звала его Лунтиком или сокращенно Луном с первого дня их знакомства, и первые полгода Илье это очень нравилось.
— Почему ты всегда говоришь «нет»?
— Всегда? — удивился Илья.
— Ты не хочешь, чтобы папа купил нам нормальную квартиру, а ведь папа сколько раз предлагал. Он даже дом нам хотел подарить, ты помнишь?
Лунин вздохнул и налил себе еще шампанского.
— Папа, кстати, очень обижается из-за твоих отказов. Он ведь свои деньги не украл, а ты брезгуешь. Или ты не деньгами брезгуешь? — Глаза ее округлились от возмущения, а голос негодующе дрожал. — Все дело в папе? Ты его ненавидишь?
Илья понял, что жена сейчас должна заплакать, и, чтобы как-то предотвратить эту мучительную для него сцену, покорно произнес:
— Я подумаю. Но мне нужно время, — после чего отправился на балкон, курить десятую за день и последнюю на сегодня сигарету.
Проснувшись в пять двадцать восемь, за две минуты до сигнала будильника, Лунин нашарил ногами стоящие у кровати тапочки и тихо вышел из спальни, стараясь не разбудить Юленьку. Эту ночь Лунин провел беспокойно. Ему снились люди, которые что-то от него постоянно требовали, а он, Лунин, по непонятным никому, в том числе и ему, причинам никак не мог выполнить их требования. Что-то возмущенно кричал полковник Хованский, на чем-то настаивал озлобленный Ракитин, разгневанно бил кулаком по столу отец Юленьки. Потом эти люди исчезли, и в его сон пришла сама Юленька. Сначала он видел только ее, искаженное странной гримасой, лицо, закрытые глаза, прикушенную нижнюю губу. Это лицо постоянно двигалось, и он никак не мог как следует его разглядеть и понять, что за гримаса исказила безупречно правильные черты. Затем лицо поднялось куда-то выше и исчезло из вида. Вместо него Лунин теперь видел грудь. Прекрасную обнаженную грудь Юленьки, которая так же, как и исчезнувшее в темноту сна лицо, непрерывно двигалась. Вверх и вниз, вверх и вниз. Лунин понял, что он вместе с Юленькой находится в машине, на заднем сиденье своего «эксплорера». Загорелые мужские руки коснулись Юленькиной груди, начали ласкать ее, а затем с силой сжали, заставив невидимый в темноте рот издать громкий, полный желания, стон. Так как крупные, с длинными пальцами руки почти полностью закрыли грудь Юленьки, Лунин от нечего делать начал разглядывать эти руки. Он видел их в самых мельчайших, хотя и совершенно его не интересующих подробностях. Эту сеточку морщин на коже, эти темные волоски, становящиеся все гуще ближе к запястьям, эти коротко подстриженные ногти. Лунин зажмурился, а потом вновь открыл глаза и понял. Это были не его руки. Это не он занимался любовью с Юленькой на заднем сиденье старого «форда». Возмущенное сердце с силой заколотилось и от этих мощных, неравномерных ударов Лунин проснулся.
Он уже успел отрегулировать воду и забраться под с силой бьющий по плечам и макушке поток горячей воды, а эрекция и не думала проходить. Лунин закрыл глаза и тут же увидел искаженное страстью лицо Юленьки, ее равномерно колышущуюся грудь и руки, чужие руки, сжимающие грудь его жены. Еще через минуту он судорожно дернулся и издал вздох, одновременно полный и удовлетворения, и разочарования.
Перед тем как выйти из квартиры, Илья прямо в ботинках прошел на кухню и положил на стол, с той стороны, где обычно сидела Юленька, маленькую, тускло поблескивающую отраженным от люстры светом, пуговицу. «А то вдруг человек так и ходит без пуговицы, — добродушно подумал Лунин, — так ведь неприлично».
Лунин доел бутерброд и, долив себе еще немного кофе из термоса, достал сигареты. «Вторая за день, — подумал он, щелкая зажигалкой, — идем строго по графику». По составленному им же для самого себя графику, через два часа Илья должен был быть в Засольске. Если дорога не станет хуже, то, скорее всего, он приедет минут на пятнадцать раньше, чем изначально планировал. Дорога действительно не стала хуже, однако все вышло не совсем так, как предполагал Лунин. Он приехал в Засольск на двадцать минут раньше утвержденного им расписания.
На въезде в город Илья заметил внушительную для такого небольшого населенного городка каменную стелу с барельефом, изображающим охотника, поражающего копьем какого-то пушного зверя, судя по размерам, хорька или куницу. «ЗАСОЛЬСК. Простор для побед» — гласила огромная, сложенная из метровых бетонных букв, подпись под барельефом. Оставались ли в городе еще хорьки или все славные победы засольчан остались в прошлом, было неизвестно, но, судя по тому, что стела была в идеальном состоянии, а буквы гигантской надписи свежевыбелены, своей победой жители города очень гордились.
Навигатор, проложивший маршрут прямо до здания местного следственного комитета, уверенно вел Лунина по уже начинающим желтеть улицам города. Еще неделю назад Засольск, очевидно, утопал в зелени. Сосны, березы, клены, вездесущие тополя, еще какие-то деревья, названий которых Лунин не знал, бесконечной чередой выстраивались на всем пути, начиная от самой окраины Засольска. Впрочем, от окраины до самого центра городка с тридцатитысячным населением ехать было всего несколько минут.
Лунин припарковался возле трехэтажного особняка, явно построенного в середине, если не в начале прошлого века. Пилястры, возвышающиеся по торцам здания, огромное полукруглое крыльцо с настоящими колоннами и балконом над ним. Лунин вышел из машины и закурил уже заработанную им за первую половину дня третью сигарету. Интересно, какому везунчику достался кабинет с таким шикарным балконом? Хотя, какая от него польза? Не будешь же сидеть там на виду у всего города и попивать коньяк в рабочее время. Да и в нерабочее тоже. Лунин вздохнул, он не любил, когда от вещей красивых и на первый взгляд стоящих не было никакой практической пользы. По его мнению, это лишало эту вещь, чем бы она ни была, наличия всякого смысла.
— Мужчина, а знак тут для кого висит? — непонятно откуда появившийся сержант с любопытством рассматривал Лунина.
Илья проследил взглядом за указующей рукой местного блюстителя порядка и увидел знак «Остановка запрещена», чуть ниже знака была прикреплена табличка, разъяснявшая непонятливым, почему площадка за знаком почти полностью заставлена автомобилями.
