Вскоре следователи сами вышли на Протасову — и спустя год устроили ей очную ставку с преступником. Попков заявил, что не помнит женщину, но отрицать, что события, о которых она рассказывает, могли произойти, не стал, тем более что все его приметы жертва описала точно. А еще он спросил у женщины, какой марки у него была машина. «А я так растерялась, что не смогла ему ничего ответить — у меня просто рот не открывался, — вспоминает Протасова. — Только под конец очной ставки я сказала ему, что он мне всю жизнь испортил, и спросила, что я ему такого сделала, что он на казнь меня повез — убивать».
Вскоре после очной ставки Евгения пошла с дочерью за продуктами и столкнулась у кассы с человеком, очень похожим на Михаила Попкова. И состояние паники и беспомощности снова к ней вернулось: несколько минут Протасова не могла пошевелиться. Такие эпизоды возникают у нее до сих пор. «Особенно летом, бывает, находит какая-то меланхолия — и хоп, я начинаю все это вспоминать, — говорит Протасова. — Подойду к мужу, скажу: „Не могу, что-то меня мысли вот эти вот тревожат“. А он мне: „Махни рукой и иди чаю попей с чем-нибудь“. Я эти мысли начинаю отгонять, встряхну головой, скажу себе: „Нет, все, хватит, у меня же дети“».
Со своим мужем Николаем Протасовым Евгения познакомилась в 2003 году; сейчас у них растут дочь и сын. О том, как она чуть не умерла, девушка рассказала не сразу — только через год знакомства, когда он спросил, откуда у нее на голове шрамы. С тех пор он сопровождает ее почти на все следственные действия и поддерживает ее. Евгения считает, что «родилась в рубашке».
Тогда же, летом 2012 года, о том, что Попкова поймали, узнала и другая его выжившая жертва — Светлана Мисявичус (третья, Людмила Смышляева, умерла в середине 2000-х). В телесюжете, который она смотрела, показали фотографию задержанного мужчины с заретушированными глазами, но она узнала нападавшего по носу — и через год подтвердила, что ее пытался убить именно Попков, на опознании и очной ставке. От полученных травм Мисявичус так и не восстановилась: из-за травмы мозга ей диагностировали органическое расстройство личности и поведения. У девушки ухудшилась память, пропал сон, у нее плохо работает правая часть тела; она стала раздражительной, агрессивной и несколько раз попадала в больницу после попыток самоубийства. Работу она найти так и не смогла, но родила в гражданском браке двух сыновей и занималась их воспитанием. Последнее время Мисявичус жила в деревне Черемхово в 100 километрах от Ангарска вместе с отцом. Поговорить с ней у меня не получилось: оказалось, что девушка уже полтора года лежит в психиатрической больнице в Иркутске. «К ней постоянно всякие ходили, водку предлагали, — объяснил ее отец Сергей Мисявичус, — а ей пить вообще нельзя было — вот она и попала в больницу. Плохая у нас деревня».
Следователи вызывали на допросы не только выживших женщин, но и родственников убитых — в частности, мать Любови Чулюкиной, которую Попков убил вместе с Наташей Логиновой осенью 1994-го. Почти каждый раз вместе с ней ходил брат убитой Андрей Чулюкин — чтобы поддержать мать и попытаться понять, почему маньяка ловили так долго. «Сестру моего родственника с подружкой тоже этот Попков убил. И жену одного моего товарища, — говорит Чулюкин. — Тот, кстати, сразу понял, что его супругу менты убили. Она тоже, [как и Любовь], к постороннему в машину не села бы».
После похорон дочери ее мать стала уходить в многодневные запои. Вскоре пропал еще и ее старший сын — Андрей Чулюкин считает, что его «замуровали» на стройке (почему это могло случиться, он не рассказал), но полиция отказалась начинать проверку. После этого алкоголизм матери стал еще более тяжелым. Она умерла в 2015 году, так и не узнав, что убийцу дочери приговорили к пожизненному сроку: сын решил лишний раз не бередить в ней тяжелые воспоминания.
Когда Попкова начали судить, некоторые родственники жертв ходили и на заседания. Марина Лукьянова — двоюродная сестра Любови Пичугиной, которая опознала обугленный труп девушки весной 1997 года, — хотела понять, что двигало преступником: она и сейчас уверена, что убийца увез Любовь насильно, настолько не вписывалась в характер сестры ночная поездка в машине с незнакомым человеком. Поняла Лукьянова примерно то же, что и следователи: ей сразу стало понятно, что Попкову «совершенно наплевать» и на жертв, и на их родственников. «Он на меня так посмотрел… — вспоминает женщина. — Может, и узнал, мы же с ним в одном районе жили. Я уже 30 лет на рынке молочкой торгую, но он молочку не покупал, поэтому я его лицо и не запомнила. А вот моя соседка — она салом торгует — этого Мишу сразу узнала».
Лукьянова посетила только то заседание суда, где речь шла об убийстве ее родственницы. Дмитрий Титов — вдовец убитой летом 1994-го Натальи — ходил на все. Он хотел узнать, как так получилось: где Попков встретил Наталью и куда дел ее новый черно-желтый костюм, которому не было и недели. Но убийца, который показался Дмитрию «обычным мужиком с хитрым взглядом», ответил, что не помнит.
Через несколько лет после смерти Натальи Титов снова женился, но быстро развелся; детей у него так и нет, и почти все свое свободное время 48-летний мужчина сейчас проводит на работе: он ремонтирует промышленные холодильники и устанавливает кондиционеры — любит как сам процесс, так и то, что в городе его знают почти в каждом магазине, потому что он всем что-нибудь чинил. В первые годы после убийства Натальи Титов ездил к ней на кладбище раз в три месяца, теперь, признается, бывает пореже, но вспоминает все равно часто: «Что ж вы хотели? Первая, любимая жена — ее никогда не забудешь».
Редко теперь ездит на кладбище и Наталья Малкина — дочь Татьяны Горелиной, которую в 1997-м забрали из детского лагеря, когда ее маму убили. Девушке больно смотреть на состояние могилы. Татьяну Горелину хоронили в год, когда в ее семье умерли 13 человек, поэтому на качество услуг похоронной компании никто не смотрел — брали самое дешевое. В итоге памятник там так и не поставили — вместо него стоит железный крест, на котором неправильно указана одна из дат, а фамилия написана с ошибкой. Каждую весну могилу размывает. «Менять это все надо, — признает Малкина. — Но это деньги, а их никогда нет».
Незадолго до того, как закончился первый суд над маньяком, Наталья тяжело рожала сына и несколько дней провела в реанимации. Несмотря на это, Малкина сходила на самое последнее заседание в первом процессе Попкова — на нем ему выносили приговор. Ей хотелось посмотреть в глаза человеку, которому она когда-то написала письмо. «Стоя в суде, я вспомнила про это письмо и сама над собой посмеялась, — вспоминает Малкина. — Кому бы я это все говорила? Стеклянным глазам? Я не увидела в нем никакого сострадания или раскаяния».
Глава 17. Запах водки
В начале 2017 года Артем Дубынин узнал, что в Иркутской области орудует еще один серийный преступник — коллега рассказал оперативнику, что в Тулуне, городке в 350 километрах от Ангарска, происходят похожие друг на друга изнасилования женщин. «Я пошел к своему начальству: „Говорят, что есть еще один маньяк“, — вспоминает оперативник. — Мне ответили: „Ну да, есть“. — „А можно мне с материалами ознакомиться?“ — „Ну, бери и знакомься“».
