Стивен, оглушенный, отступил. Затем прыгнул в воздух, синхронно двигая руками и ногами. Он наносил удары ногами по очереди, левая-правая, левая-правая. Первый пришелся Малоси по голени, затем по коленям, в живот и снова по голени.
Малоси протянул руку, схватил Стивена за ноги и перекинул через плечо. Когда Стивен восстановил равновесие, он увидел, что прямо на него несется стена. Он летел ровно в треснувшую картину головой, в ту же точку, куда до этого ударился Малоси.
Даже силы Зодиака не хватило, чтобы заглушить боль от этого удара.
Малоси снова нагнал Стивена, разбежавшись и врезавшись ему в живот. Новый Тигр впечатал подростка в порванный холст, перебив ему дыхание. Тигр Стивена в агонии взревел.
Стена раскололась и зияла провалом. Оба Тигра вывалились наружу, хватаясь друг за друга и тяжело дыша.
Стивен зацепился боком за расколотую деревянную балку и содрал кожу до крови. Он вскрикнул. Подросток поднял руки, разбил хватку Малоси и бросился бежать.
Стивен остановился, не понимая, где находится. Он оказался в помещении, совсем не похожем на то, в котором только что был. Здесь все было обставлено на манер английского поместья: на стенах были обои с цветочным рисунком, спиральные лестницы окаймляли золоченые перила, с потолка под странным углом свисали канделябры. Пол был выполнен из черного и белого мрамора, расположенного в шахматном порядке.
Каждая деталь этой комнаты кричала о богатстве по представлениям Старого Света.
– Палата Кармы, – сказал Малоси, глядя на Стивена. – Отличное место, чтобы обдумать свои грехи.
– Мои грехи? – спросил Стивен. – Ты вообще о чем?
– Ты ребенок, – ответил Малоси. – Маленький беспечный наглец. Ты бросил своих друзей... покинул их. Тебе вообще нужна сила Зодиака?
– Я их не бросал.
Но слова Малоси задели Стивена. Он знал, что принял неправильное решение отправиться одному в Берлин. Он оставил команду без лидера, без защиты в самый тяжелый момент.
– Тебе бы стоило просто уйти, – продолжал Ма-лоси. Он обвел рукой широкие балконы и искусно сделанные перила. – Сделай все это своей судьбой, мирно состарься там, где никогда больше не услышишь слово «Зодиак».
Стивен захлопал глазами. Он вспомнил о старике, умиравшем в одиночестве на чердаке в Берлине.
Над Малоси светился белый Тигр. Стивен сгруппировался в ожидании нападения. Но противник лишь покачал головой.
– Ты не Тигр, – сказал он.
Затем он отвернулся и нажал секретную кнопку около богато украшенного дверного проема. Вся стена развернулась другой стороной, и Малоси исчез за ней.
Он испарился практически мгновенно.
Стивен стоял, пытаясь отдышаться.
«Можно было бы про него забыть, – подумал он. – Он ошибается – я снова Тигр. И моим друзьям нужна помощь».
Но у Стивена оставалось незаконченное дело. И он чувствовал, что ключ к победе над Максвеллом – победа над Малоси.
Нужно обуздать его второе «я».
Стивен бросил последний взгляд на Палату Кармы: широкие двери, красивая дубовая мебель, на стенах горят газовые лампы. Обстановка напоминала привлекательную ловушку. Побег от ответственности. Игру воображения.
Он снова спрятал усилитель ци в карман. Устройство было теплым, как объятья родителей. Как живое сердце.
Он подошел к стене и нажал на кнопку. Комната закружилась, и вдруг он оказался в другом помещении.
Здесь было темно и мрачно. Вокруг лежало древнее оружие, дубинки, мечи. По стенам горели факелы. Один угол полностью занимала катапульта, заряженная и готовая к выстрелу.
Стивен беспокойно осматривался. Где же Малоси?
Потом раздался резкий металлический звон и повторился снова и снова. Стивен обернулся, призвав на помощь энергию Тигра.
– Палата старейшин, – сказал Малоси. – Наверное, ты все-таки Тигр.
Стивен кивнул.
– Тигр никогда не прячется от испытаний.
Малоси впервые улыбнулся.
Стивен сжал кулаки. Он дотянулся до самых глубин своей сути и призвал силу, которая принадлежала ему по праву рождения.
В темной комнате, освещенной лишь светом факела, два Тигра готовились к своей последней схватке.
Глава двадцать пятая
ЖАСМИН ОЧНУЛАСЬ, словно после глубокого сна. Она лежала на твердой поверхности, на нее глядело знакомое лицо. Она заморгала, оправилась от шока и поднялась на колени.
Со всех сторон на нее смотрело одно и то же лицо – из тысячи зеркал. Ее собственное лицо.
Девушка сосредоточилась и призвала свою силу. Змееподобный Дракон с шипением поднялся у нее над головой и поводил пастью из стороны в сторону. В памяти всплыли воспоминания о недавней боли. Она замялась.
«Карлос придумал тюрьму, чтобы в первую очередь запереть в ней меня, – вспоминала она. – Он знает, как силен Дракон и что сам он никогда его не победит. И решил использовать против Дракона его собственную силу. И меня он тоже знает – лучше, чем кто бы то ни был».
Дракон испарился.
Она походила по комнате, стуча ботинками по зеркальному полу. В голове в тугой комок сбились мысли.
«Карлос, – сокрушалась она. – Как ты мог? Как ты мог меня предать?»
Она повернулась к одной из стен и посмотрела в зеркало. Вид у Жасмин был изможденный, поверженный. Это был не лидер и не герой. Из зеркала на нее смотрела женщина, которая устала от слишком долгой борьбы.
Вдруг в ее голову пришла мысль. Энергия Дракона предназначена не только для борьбы или грубой силы. Это гораздо больше. Она выходит за рамки времени и пространства.
Она протянула руку и коснулась зеркала. Энергия Зодиака зажглась на кончиках ее пальцев. Образ в зеркале – ее собственное лицо – начал колебаться и изменяться. На его месте она увидела старую картину, разбитый горшок, разломанный надвое антикварный стол...
...а потом она увидела Стивена, вступившего в схватку с парнем лет двадцати пяти. Над головами своих крошечных хозяев схлестнулись в яростной битве их Тигры.
Жасмин рассмотрела картину. Стивен боролся за свою жизнь, но его противник, казалось, равен ему по силе. А что же с другими? С Лиамом, Роксаной и Дуэйном? Карлос угрожал каждому из них, клялся убить их.
Жасмин бросила последний взгляд на Стивена.
«Держись там, малыш, я к тебе еще вернусь», – подумала она.
Жасмин провела рукой перед зеркалом, и картинка поменялась. Она не сразу поняла, что перед ней: над зданиями Авангарда в ночном небе парила платформа. Жасмин сосредоточилась и увеличила изображение. Над деревянной лачугой в центре платформы светилась голограмма Максвелла.
