Далее он заявил: «Кое-кто хочет, чтобы я выступил против революции. Но, положа руку на сердце, я могу сказать, что ни в прошлом, ни в настоящем, ни в будущем я никогда не выступал, не выступаю, и не буду выступать против Председателя Мао, против марксизма-ленинизма, идей Мао Цзэдуна! Революционер живет ради революции, умирает он за дело коммунизма, никогда ему не изменяя».
Совершенно очевидно, что Лю Шаоци понимал, что дело может кончиться его смертью, и поэтому он свою речь перед родными закончил такими словами: «Когда я умру, вы должны рассеять мой прах над морем, как прах Энгельса. Море соединяется с океанами. Я хочу увидеть, как во всем мире будет построен коммунизм. Вы должны запомнить: это вам мое завещание…»
[482]
Ван Гуанмэй после таких слов расплакалась и выразила сомнение «смогут ли дети увидеть его прах» в ситуации, которая сложилась в Китае. Лю Шаоци продолжал настаивать, чтобы прах передали его детям, сыновьям и дочерям. Они (имея в виду инициаторов «культурной революции») должны это сделать. «Вы не беспокойтесь, я не покончу жизнь самоубийством… я буду бороться. А вы должны выжить…» Закончив говорить, под плач детей Лю Шаоци встал и решительно и громко сказал: «Да здравствует дело коммунизма! Да здравствуют марксизм-ленинизм, идеи Мао Цзэдуна! Да здравствует КПК!»
[483] и ушел в свою комнату.
Маховик критики Лю Шаоци продолжал раскручиваться. 8 мая 1967 г. в «Жэньминь жибао» и журнале «Хунци» появилась редакционная статья Ци Бэньюя «Главное зло книги „О самовоспитании коммуниста“ — измена диктатуре пролетариата» (здесь уместно отметить, что слишком долго, почти пять лет с публикации работы Лю Шаоци, Ци Бэньюй и те, кто за ним стояли, доходили до мысли о «главном зле» в книге). Было указано, что статья одобрена на расширенном заседании Постоянного комитета Политбюро ЦК КПК. Статья появилась как ответ на указание Мао Цзэдуна по вопросу о критике брошюры Лю Шаоци, данное в марте. В нем вождь характеризовал книгу Лю Шаоци как «произведение, представляющее классическую форму ревизионизма», как «антимарксистскую книгу», которая «оказывает очень вредное влияние как внутри страны, так и за ее пределами». Здесь следует сказать несколько слов о появлении этой работы. Текст «О самовоспитании коммуниста» (другое название «О работе коммуниста над собой») был первоначально подготовлен в июле 1939 г. в виде доклада для института марксизма-ленинизма в Яньани, а затем доклад был переработан и издан в 1939 г. вначале в журнале «Цзефан» № 81–84, а затем уже в виде брошюры. Эта работа была одним из основных материалов, предложенных для изучения во время чжэнфэна в Яньани. В августе-сентябре 1960 г. Секретариат ЦК КПК по предложению Мао Цзэдуна принял решение подготовить и издать «Избранные произведения Лю Шаоци». Ответственными за подготовку издания были назначены Кан Шэн и Чэнь Бода. Они организовали группу из пяти человек для черновой подготовки материалов. Уже к февралю 1961 г. было просмотрено и отобрано в архивах материалов объемом более 3 млн. иероглифов. Их опись на просмотр отослали Лю Шаоци. Последний, сославшись на отсутствие времени (а на самом деле, видимо хорошо зная нрав Мао Цзэдуна, считал, что публиковать его «избранные» еще не время), не изъявил желания детально знакомиться с материалами. В марте-апреле 1961 г. Кан Шэн специально послал одного из членов группы в Хунань, где Лю Шаоци, как и многие из партийного руководства того времени, по призыву Мао Цзэдуна проводил обследование в «низовых точках», с докладом о ходе работы по подготовке «Избранных произведений». Лю Шаоци, не проявляя никакой активности, предложил все вопросы обсудить после его возвращения в Пекин. К его возвращению в столицу Кан Шэн подготовил новый доклад о работе группы, во время его обсуждения Лю Шаоци предложил остановиться пока на подготовке и переиздании его книги «О самовоспитании коммуниста». Он отметил, что она издана на некоторых иностранных языках, получила хороший отзыв у братских партий, многие в стране ее читают с интересом и просят переиздать. По его мнению, она, видимо, является «классическим марксистским произведением», главным в ней является то, что там в комплексе рассказывается об идеологической, политической и организационной линии партии, о партстроительстве. Далее на совещании обсудили, какие формулировки следует доработать, как сделать новую разбивку по главам, что следует изъять. К примеру, в прошлом варианте книги имелся раздел, называвшийся «Быть достойными учениками Маркса, Энгельса, Ленина и Сталина». Учитывая международную обстановку того времени и понимая, что прежнее заглавие раздела может вызвать у читателя недоразумение, было предложено изменить его на «Быть достойными учениками Маркса и Ленина». Наибольшие изменения были сделаны именно в этой части книги, с чем согласился Лю Шаоци. Он активно включился в работу по подготовке и изданию своей книги. Он добавил туда часть о «самовоспитании члена партии в организационном и дисциплинарном плане». В редактировании книги принимал активное участие Дэн Лицюнь, который дописал в книгу около 2 тыс. иероглифов и вставил одну цитату Ленина. Лю Шаоци, просмотрев этот кусок, отметил, что не стоит пересказывать Ленина, надо рассказать о собственном богатом китайском опыте. После переработки он, несколько раз просмотрев текст, сказал, что замечаний нет, и предложил послать его для окончательного чтения Чэнь Бода и Кан Шэну. Чэнь Бода внес кое-какие исправления, три главы превратил в восемь параграфов. 1 августа 1962 г. этот вариант книги был опубликован в партийном журнале «Хунци». Была заменена примерно одна восьмая часть текста. В отличие от старого издания, где имя Мао Цзэдуна не упоминалось ни разу, в новой редакции Мао упоминался и цитировался. Вместе с тем, в главе «Быть достойными учениками Маркса и Ленина», несмотря на оговоренную редакцию, имя Мао в числе учеников не упоминалось (это и вызвало позднее недовольство и возмущение как вождя, так и его ближайшего окружения). Одновременно были усилены разделы и главы, посвященные критике так называемого «абсолютизируемого подхода» к внутрипартийной борьбе, при которой «кадрам партии наносятся тяжелые удары», «искусственно вытаскиваются объекты для ведения борьбы ради борьбы», в мягкой форме осуждался культ личности. Акцент делался на необходимость «товарищеского подхода». В обстановке нараставшей тогда в стране, хотя часто и в завуалированной форме критики особых претензий Мао Цзэдуна на роль теоретика международного масштаба актуально и остро звучали сохраненные в статье замечания о позиции «некоторых товарищей» (хотя раньше эти замечания относились к Ван Мину, но сейчас без упоминания имени, учитывая, что Ван Мин с 1956 г. находился в Москве на лечении, они звучали довольно двусмысленно, и некоторые могли их вполне резонно отнести к Мао Цзэдуну): «Ничего не смысля в марксизме-ленинизме или жонглируя марксистко-ленинской терминологией, — говорилось в работе, — они мнили себя „китайским Марксом“ либо „китайским Лениным“, строили из себя Маркса и Ленина в партии. Более того, они без зазрения совести требовали от членов нашей партии, чтобы их уважали как Маркса и Ленина, чтобы их поддерживали как „вождей“, чтобы им были верны и их любили»
[484]. И, понятное дело, все это не могло не вызывать резкого раздражения Мао Цзэдуна и его ближайшего окружения, особенно в начальный период «культурной революции», когда махровым цветом расцветал культ личности вождя.
