Это высказывание подстегнуло критику Си Чжунсюня, Цзя Тофу и Лю Цзинфаня. Кан Шэн был в первых рядах критиков, завив, что их истинная цель — «пересмотреть дело антипартийного элемента Гао Гана». В связи с тем, что у них не хватает смелости открыто пересмотреть дело Гао Гана, они «используют роман для пересмотра дела Гао Гана, а также для пересмотра дела Пэн Дэхуая». «Пэн Дэхуай написал письмо в 80 тыс. иероглифов, — завил Кан Шэн на пленуме, обращаясь к Си Чжунсюню, — а ты с помощью романа приукрашиваешь Гао Гана, а в действительности ты кричишь о несправедливом отношении к Пэн Дэхуаю». Обозвав «старыми перечницами» Си Чжунсюня, Цзя Тофу и Лю Цзинфаня, он заявил, что «Пэн Дэхуай уже рухнул», и он удивляется, что у них еще есть силы и они пытаются «координировать объединенные действия».
Любопытны обвинения в адрес автора романа и поддерживающих его людей. В романе Лю Чжидань, по мнению критиков, изображается «мудрее Председателя Мао и дальновиднее его». Революционную базу Шэньси-Ганьсу-Нинся в книге представили более значительной, чем базу Цзинганшань, где был Мао Цзэдун. Автор романа-де показывает, что «колыбелью» китайской революции и «революционных традиций» была именно эта революционная база, а не Цзинганшань; с помощью романа Си Чжунсюнь и его сторонники намеревались утвердить свою «программу узурпации власти в партии». В итоге Си Чжунсюнь, Цзя Тофу и Лю Цзинфань были связаны с Гао Ганном и Пэн Дэхуаем и квалифицированы как «антипартийная группа Северо-Западного Китая».
27 сентября 1962 г. по решению пленума была создана «специальная группа по расследованию дела тов. Си Чжунсюня» в составе двадцати человек, руководителем которой был назначен Кан Шэн. По инициативе последнего ее разбили на несколько «малых групп»: «малая группа» по расследованию подготовки романа «Лю Чжидань», «спецгруппа по делу Си Чжунсюня» и «спецгруппа по делу Лю Цзинфаня»
[373].
«Во всю силу Кан Шэн развернулся после десятого пленума, — вспоминал личный врач Мао. — Когда Мао громил вице-премьера Си Чжунсюня, обвиняя его в поддержке Гао Гана и в антипартийности, он назначил Кан Шэна расследовать „антипартийный заговор Си Чжунсюня“. Расследование Кан Шэна вовлекло в свою орбиту более трех сотен руководителей партии и правительства, военных, включая члена Центрального комитета Цзя Тофу, министра труда Мао Вэйчжуна и заместителя министра первого министерства по машиностроению Бай Цзяня.
Я хорошо знал Си Чжунсюня, все обвинения против него и его сторонников были сфабрикованы. Но задача Кан Шэна в том и состояла, чтобы свергать и уничтожать товарищей по партии. Его непрерывные „расследования“ дел высокопоставленных руководителей в начале 60-х заложили основу для будущих репрессий „культурной революции“. Си Чжунсюнь был выслан в Хунань, а позже содержался под домашним арестом»
[374].
«Спецгруппа» по расследованию дел Си Чжунсюня, Цзя Тофу и Лю Цинфаня, возглавляемая Кан Шэном, сразу же активно занялась «расследованием» «антипартийной деятельности» этих лиц, пристегнула к этому делу несколько десятков тысяч человек, которых, как сейчас признается в КНР, незаслуженно обвинили в «антипартийной деятельности» и подвергли преследованиям.
В мае 1963 г. были представлены обширные доклады этих групп, где говорилось, что в романе «Лю Чжидань» «извращена» история революционной борьбы и «раздуты» место и роль революционной базы на Северо-Западе, что «идеи Мао Цзэдуна» превращены в «идеи Лю Чжиданя», что с помощью «пересмотра дела Гао Гана прославляли Си Чжунсюня». После этого Кан Шэн приступил к карательным операциям. Большую группу кадровых работников провинциального уровня, якобы связанных с Си Чжунсюнем, из пяти провинций Северо-запада страны он «направил на учебу» в Пекин, многие из них затем были оклеветаны и ошельмованы. Далее он привлек к «делу» множество сотрудников из партийной школы при региональном Бюро ЦК КПК по Северо-западному Китаю, работников музея революции Северо-Западного Китая, сотрудников таких редакций, как «Гунжэнь жибао» и «Чжунго циннянь», директора издательства «Гунжэнь», главного редактора рукописи романа «Лю Чжидань» и его семью. Си Чжунсюнь был снят со всех постов и отправлен на «перевоспитание» на завод в Лоян, расследование его дела тянулось шестнадцать лет, сам Си Чжунсюнь был заключен в тюрьму. По его делу проходил даже десяток поваров из столовой, где он обедал до 1962 г., проверялись 59 сотрудников гостиницы «Хунань», около десяти из них были арестованы, несколько человек из арестованных скончались от пыток.
Лица, проходившее по «делу» о романе «Лю Чжидань», были реабилитированы, как и сам роман, а также «группа Си Чжунсюня» только в 1979–1980 гг. В решении (февраль 1980 г.) о реабилитации говорилось, что «данное ошибочное дело являлось великой фальсификацией Кан Шэна».
В 1962 г. Отделом международных связей ЦК КПК, возглавляемых Ван Цзясяном, стала вырабатываться новая политика в отношении зарубежных коммунистических и рабочих партий. Она строилась на принципах, ранее провозглашенных Мао Цзэдуном: «бороться за большинство, изолировать меньшинство, использовать противоречия, громить каждого поодиночке», бороться за разрядку и сдерживание в ряде областей, сконцентрировав все свои силы на нанесении удара по главному врагу. Такая политика могла дать возможность сконцентрировать больше сил на важных вопросах и несколько улучшить экономическое положение в стране.
Как писала жена руководителя Отдела международных связей ЦК КПК Чжу Чжунли, в начале 60-х годов ее супруг указывал на то, что необходимо всячески избегать внешних неурядиц, в связи с чем лучше всего во внешней политике осуществлять курс разрядки. Поэтому в парткоме своего Отдела он высказывал некоторые взгляды на внешнюю политику, полагая, что в борьбе против империализма, ревизионизма и реакции необходимо обратить внимание на тактику, предостерегая, что в локальные войны может быть втянут и Китай. Ван Цзясян выступал за поддержание межгосударственных отношений с Советским Союзом, за занятие более мягкой позиции в отношении США, за необходимость сесть за стол переговоров с Индией. Он выступал за деловой и реалистический подход к оказываемой КНР внешней помощи другим странам, за то, что следует действовать лишь после тщательной оценки своих возможностей, приведя в пример непомерную экономическую помощь Албании.
По китайским данным, цифра внешней помощи КНР зарубежным странам по ранее данным обещаниям в 1962 г. должна была достигнуть более 6 млрд. 900 млн. юаней, из них 80 % — это помощь таким социалистическим странам, как Вьетнам, Корея, Албания и Монголия, остальные 20 % — другим странам Азии, Африки и Латинской Америки
[375].
Восемь сотрудников парткома Отдела международных связей согласились с мнением Ван Цзясяна и подготовили письменный доклад в ЦК партии, опубликованный в качестве письма и партийном закрытом издании «Данды тунсюнь». Вовремя отработки под руководством Ван Цзясяна «формулировок по вопросам внешней политики для их использования на международных совещаниях» вновь был поднят вопрос о чрезмерной внешней помощи, оказываемой КНР «слишком большому числу стран». Как утверждается в «Кратком словаре истории КПК», Кан Шэн, «воспользовавшись случаем, стал плести интриги» и приложил немало усилий для «поднятия черного вихря против Отдела международных связей ЦК КПК, возглавляемого Ван Цзясяном» за то, что он якобы проводил политику «саньхэ ишао» — «три примирения и одно уменьшение» (примирение с империализмом, с ревизионизмом, с реакцией и уменьшение поддержки мировой революции). Как утверждают историки КНР, сам термин «саньхэ ишао» был придуман Кан Шэном. Он спровоцировал и некоторых других в руководстве открыто выступить против точки зрения Ван Цзясяна. Понятное дело, что такие действия Кан Шэна одобрялись Мао Цзэдуном, который развернул широкую критику политики «саньхэ ишао», в результате которой Ван Цзясян был снят со своего поста. При встрече с Ким Ир Сэном 29 февраля 1964 г. Мао Цзэдун рассказывал: «В первой половине 1962 г. в нашей партии появились люди, выступающие за политику „саньхэ ишао“. Что же это за политика „саньхэ ишао“? Это примирение с империализмом, с ревизионизмом, примирение с реакционной буржуазией, это также желание примириться с такими же реакционерами, как Никита Хрущев. Одно уменьшение — это желание уменьшить поддержку мировой революции. Это — ревизионистская линия».
