Уже в первой половине 1950 г. в составе Академии наук КНР появился Институт современной физики, заместителем которого был назначен Цянь Саньцянь. Интересно отметить, что Цянь Саньцянь в 50-х годах был делегатом ВСНП от провинции Шаньдун — вотчины Кан Шэна. И логично думать, что эти два человека встречались и обсуждали интересовавшие их проблемы.
В 1952 г. Ф. Жолио-Кюри в Вене встречается с Цянь Саньцянем.
Вскоре, в феврале-мае 1953 г., делегация из 26 человек АН Китая посетила СССР. Перед приездом этой делегации в конце 1952 г. на рассмотрение членов Политбюро ЦК предлагалась докладная записка, подписанная президентом АН СССР академиком А.Н. Несмеяновым. «Особо стоит вопрос, — говорилось в документе, — об ознакомлении с достижениями советской науки главы китайской делегации профессора Цянь Саньцяня, специалиста по ядерной физике. АН стоит перед необходимостью ознакомить его с некоторыми институтами и лабораториями, работающими в области физики». При этом А.Н. Несмеянов предлагал ознакомить Цянь Саньцяня «лишь с некоторыми научными работами общего характера без малейшего введения в курс проблем, входящим в тематику Первого главного управления». Из этого документа видно, что в области последних научных разработок в секретных областях, в частности, ядерной физике, основной целью советской стороны было неразглашение государственных секретов.
Президент АН Китая Го Можо, выступая перед коллегами Академии наук в феврале 1955 г., призывал их полностью воспользоваться «бескорыстной помощью» Советского Союза, в частности, в области изучения атомной энергии. Между 1955 и 1958 гг. СССР и КНР подписали несколько соглашений по развитию китайской атомной программы, упоминание о которых есть лишь в китайской и западной историографии. Первым соглашением от 20 января 1955 г. предусматривалось совместное проведение геологических исследований в Синьцзяне. В обмен на предоставленную помощь правительство КНР 20 января 1955 г. обязалось поставлять излишки урана в Советский Союз.
В соответствии с этим соглашением, начиная с 1955 г. китайские, советские и восточно-европейские геологи совместно начали исследование залежей редких и цветных металлов в Синьцзяне и поиски урановых месторождений на территории Китая. Известно, что Китай — одна из немногих стран мира, обеспеченных атомным сырьем. Первое место по запасам этого сырья принадлежит Северо-Западу Китая, где в районе города Чугучак с 1957 г. начал эксплуатироваться комплекс урановых шахт.
Подписанное 7 апреля 1956 г. соглашение о строительстве железной дороги от Актогая до Ланьчжоу было связано как с облегчением доступа к разведанным запасам редких и стратегических металлов, так и последующей доставкой оборудования в первый испытательный центр ядерного оружия на Лобнорский полигон.
По воспоминаниям главы китайского ядреного проекта маршала Не Жунчжэня, Хрущев сразу же после событий 1956 г. в Польше и Венгрии «стал более уступчивым в предоставлении Китаю сложной технической помощи». 15 октября 1957 г. между двумя странами было подписано новое соглашение, в соответствии с которым в первой половине 1958 г. в Китай стали прибывать советские специалисты по атомной энергетике. Это соглашение предусматривало передачу КНР модели атомной бомбы и технологии ее изготовления.
Среди советских специалистов по атомной энергетике, работавших в Китае, двое были конструкторами ядерных устройств. Уже к концу 1958 г. группа специалистов по использованию атомной энергии из СССР насчитывала 111 человек, кроме того, 43 советских геолога работали вместе с китайскими коллегами по изысканию атомного сырья. Китайские инженеры к середине 1958 г. подготовили зал, где должен был моделироваться механизм действия атомной бомбы. Но советские эксперты несколько раз откладывали испытания из-за низкого уровня безопасности.
В середине 1958 г. при активном содействии СССР в КНР был построен и 28 сентября вступил в строй первый экспериментальный ядерный реактор и циклотрон на 25 миллионов электроновольт и другие ускорители более 10 различных типов.
Следует учитывать также, что определенный контингент ученых, в том числе атомщиков, ракетостроителей и т. п. руководство КНР планировало вернуть в страну из-за границы для разработки ядерного оружия. «Мы должны репатриировать как можно быстрее максимальное число ученых, которые занимаются исследованиями на Западе, таких, как товарищ Цянь, — говорил Кан Шэн. — Мы должны попросить у СССР практической помощи, однако не питая особых иллюзий на этот счет. Мы должны установить, какие регионы являются самыми богатыми цветными металлами для этого проекта. Я буду ответственным за охрану всей операции, что касается американцев и всех тех, кто попытается ставить нам палки в колеса…»
И это, видимо, не без помощи Кан Шэна сделать удалось. Математик Хуа Логэн, который обучался в Кэмбридже, одно время был в СССР, затем преподавал в университете Иллинойса в США, в феврале 1950 г. вернулся в КНР и возглавил Институт математики Академии наук Китая. В сентябре 1950 г. на родину вернулся физик Чжао Чжуняо, который раньше учился в Англии и Германии, работал в технологическом институте в Калифорнии в 1934 г. Позднее он специализировался на изучении гамма-лучей. Долгое время Чжао Чжуняо провел в международном ядерном центре в Дубне. Оказался в Китае и Ван Ганыпан, окончивший Берлинский университет, в 1943 г. уехавший в США, где он работал в Калифорнийском университете. Следует назвать также уже упоминавшегося бывшего полковника ВВС США, ведущего мирового специалиста по аэродинамике и аэронавтике Цянь Сюэсэня, вернувшегося в КНР в 1955 г.
Общее число китайских ученых, возвратившихся в разное время на родину, составило, по некоторым данным, около пяти тысяч человек.
С 31 июля по 3 августа 1958 г. состоялся короткий неофициальный визит Н.С. Хрущева и министра обороны СССР Р. Малиновского в Пекин. Основной темой переговоров были военные вопросы, в частности вопрос о ядерном оружии. Н. Хрущев встретился с Мао Цзэдуном. Вот какой разговор, в частности, имели они между собой. По свидетельству известного китаеведа Н. Федоренко, который на той встрече исполнял обязанности переводчика, когда Н. Хрущев заговорил об особой ответственности двух великих держав в ядерную эпоху, Мао Цзэдун выразил понимание по поводу существующей опасности ядерного столкновения.
«Именно поэтому, — произнес он, — нам чрезвычайно важно иметь у себя ядерное оружие, но у нас его нет». «А зачем оно вам, когда мы его имеем и готовы защитить Китай, как самих себя, в соответствии с условиями Договора о дружбе, союзе и взаимной помощи между СССР и КНР?» — спросил Никита Сергеевич.
«Благодарим, но Китай — великая и суверенная страна, и нам самим нужно обладать ядерными средствами, чтобы защитить себя в случае войны, — ответил Мао. — Если вы не склонны поделиться с нами этим оружием, то помогите Китаю технологией создания ядерной бомбы». Хрущев пытался разубедить своего собеседника, объясняя, что производство атомной бомбы — дело чрезвычайно дорогостоящее. На это Мао Цзэдун самоуверенно заявил: «Ну что ж, справимся и своими силами с американским „бумажным тигром“». Следует отметить, что к этому времени во взаимоотношениях между двумя странами наметились явные расхождения, связанные с различным подходом сторон в вопросах войны и мира, укрепления военных связей и военного сотрудничества, понятия суверенитета и национальных интересов.
