Умиротворение постепенно исчезло, сменившись легкой иррациональной тревогой.
– Прибываем, господин сержант.
– Хорошо.
Дождавшись когда машина остановится возле командного бункера, я спрыгнул на растрескавшийся бетон, затем потянулся, размял шею…
– Господин полковник вас ждет.
– Да, знаю…
Обосновавшийся у себя в кабинете Питерс выглядел злым и раздраженным, но на этот раз к его обычному недовольству примешивалась определенная толика растерянности – судя по всему, моя догадка о пришедшей из штаба директиве была недалека от истины.
– Проходи. Садись.
Я кивнул, расположился в кресле, после чего внимательно уставился на собеседника.
– Завтра утром будет официальная встреча, – веско произнес тот. – Чиновники решили о чем-то поговорить, а нам следует обеспечить их безопасность.
Ситуация начала проясняться. Но вопросов все еще оставалось больше, чем ответов.
– Официальная встреча с мексами? – уточнил я. – На Полосе?
– Именно так.
– Хотят заключить мир? Или…
– Очнись, Локи, – в голосе Питерса послышалось отвращение. – Пока у мексов на троне сидит этот психопат, никакого мира не будет. Забыл, чем кончались предыдущие встречи?
– Меня туда не звали, шеф.
Разошедшийся полковник неопределенно хмыкнул и решил сменить гнев на милость:
– Прости, забыл. Все всегда идет по одному сценарию – они нам угрожают и требуют отдать северные территории, а мы в ответ говорим, что нас устроит лишь их полная капитуляция. На этом переговоры обрываются.
– Понятно. Я должен провести разведку местности?
– Разведку мы уже провели. – Питерс недовольно скривился и окинул задумчивым взглядом стоявшую рядом чашку. – Провели разведку, взяли под контроль сектор… ты кофе будешь?
– Буду. Так зачем я вам нужен?
– Джули, сделай нам два кофе, – вместо ответа рявкнул собеседник. – Быстро!
– Одну минуту, шеф, – сразу же донеслось из-за двери. – Уже несу.
Убедившись, что приказ дошел до адресата, полковник довольно кивнул, после чего опять развернулся ко мне:
– Тот деятель, который будет вести переговоры, очень сильно боится за свою шкуру и требует дополнительную охрану. Хочет, чтобы вокруг находились профессионалы, знакомые с обстановкой на фронте.
– У вас для этого группа Гладкова есть.
– Гладков тоже пойдет, не переживай. Но этот герой прислал мне целый список, в котором ты находишься чуть ли не на первом месте.
– С чего вдруг? – я ощутил легкое беспокойство. – Мы с ним знакомы?
– Вряд ли. Думаю, он просто решил собрать всех отличившихся за последнее время разведчиков.
– На кой черт? – мое беспокойство превратилось в откровенную паранойю. – Чтобы похоронить нас всех под обстрелом? Скажите, шеф, этот список составлял именно тот человек, который отправится на переговоры? Или кто-то другой?
Питерс некоторое время задумчиво меня рассматривал, а потом злобно усмехнулся:
– Жаль, что здесь нет тех суеверных идиотов, которые пишут на тебя доносы. Им бы не повредила маленькая демонстрация того, как работают твои мозги.
– А если ближе к делу, шеф?
– Не беспокойся, – полковник вальяжно махнул рукой и откинулся на спинку кресла. – Я с ним говорил, там нет никаких подводных камней. Он просто хочет, чтобы его никто не убил и не взял в заложники.
Вошедшая адъютантша поставила перед нами кружки, ласково улыбнулась Питерсу, посмотрела на меня как на пустое место, а затем ушла.
– Пей. Синтетика, но лучше той, что наливают в столовой.
Я неосторожно отхлебнул горячую терпкую жидкость, обжег язык и тихо выругался, чрезвычайно обрадовав этим собеседника:
– Это любовь, Локи. Мне она столько кипятка не льет. Может, пригласишь ее на свидание?
– Очень смешно, шеф. Так что мне делать во время этих переговоров?
– Не знаю, – посерьезнел командир. – Делай, что говорят, следи за местностью и думай своей головой. Если все закончится хорошо, сможешь получить лейтенантские лычки досрочно.
– Вот уж спасибо.
– Хватит. Допивай кофе и начинай готовиться.
– Так точно, шеф…
Увы, но в предоставленных Питерсом документах не нашлось ничего действительно важного – изучить совершенно новую для меня местность по картам было невозможно, стать профессиональным охранником за один день я даже не надеялся, а рассматривать лица участников будущей встречи мне попросту не хотелось. Оставалось только одно – бездельничать и отдыхать, готовясь к раннему выезду.
Следующим утром я встал за час до намеченного полковником срока, умылся, еще раз проверил экипировку, затем вышел из комнаты – и буквально нос к носу столкнулся с Гладковым. Тот выглядел мрачным и невыспавшимся, но срывать на мне свое дурное настроение не стал, ограничившись раздраженным кивком:
– За мной, Фишер. Выезд через пять минут.
– Так точно, господин лейтенант.
– Хватит паясничать, Локи. И без тебя тошно.
На улице моросил неприятный мелкий дождь. Низкие тучи закрывали все небо, полностью убивая краски начинающегося рассвета. Часть выглядела под стать этой картине – темные коробки бункеров, притаившаяся между ними техника и щербатый бетон создавали неприятное ощущение полной оторванности от цивилизованного мира.
Хотя мне было не привыкать.
– Давай. Мои уже на месте.
Я молча пробрался внутрь ожидавшего нас транспорта, поприветствовал сидевших там солдат, после чего занял ближайшее кресло и уставился в потолок.
Разговаривать не хотелось. Ловить на себе опасливые взгляды соседей – тоже.
– Встречаемся с основной группой через три с половиной часа, – произнес устроившийся рядом Гладков. – Кто хочет, может спать.
Ведущий к нужному квадрату маршрут пролегал по старому шоссе, машина ехала достаточно плавно и уже через несколько минут я задремал. Сиденье время от времени потряхивало, рядом слышались тихие разговоры, но в целом обстановка весьма располагала к отдыху. Почти сотня километров по бетону, затем около пятидесяти – по проселкам и бездорожью…
– Внимание, – ворвался в мой сон голос лейтенанта. – Подъезжаем к месту встречи.
Посреди неопрятной каменистой равнины стояли шесть машин. Две из них были весьма похожи на наш транспорт – в соседней зоне ответственности использовались точно такие же приземистые вездеходы, тщательно раскрашенные во все оттенки серого. Оставшиеся четыре явно приехали из города – их черный цвет слишком сильно выделялся на местности, а более высокая посадка обеспечивала чересчур заметный силуэт. Впрочем, в данных обстоятельствах это не играло особой роли – вряд кто-то всерьез собирался расстреливать дипломатическую миссию.
