– Что-то случилось, господин лейтенант? – заботливо спросил дежуривший у ворот части солдат. – Вам помочь?
– Ногу подвернул, – отмахнулся я, проходя мимо широкого полосатого шлагбаума. – Не знаешь, повар на месте?
– Не знаю, господин лейтенант.
– Ладно…
Сержант Жорди Беляник, бессменно заведовавший нашей столовой уже больше десяти лет, обнаружился на кухне. Правда, мое появление было воспринято им безо всякого энтузиазма.
– Какой еще гриб, Локи? Ты что, не знаешь, сколько на меня взвалили? Мало того, что наши постоянно жрать хотят, так теперь еще и подкрепление заявилось, чтоб им сдохнуть. Когда я твой чертов гриб готовить буду?
– Не кипятись, друг. Мне просто хочется отвлечься от всего этого дерьма. Давай пополам?
– Извини, – мгновенно успокоился Жорди. – Слышал, что у тебя произошло. Мои соболезнования.
Я еще раз вспомнил Анну, болезненно поморщился и кивнул:
– Спасибо. Надо как-то отпустить… тьфу.
– Прости, что разбередил, – повар заметно смутился и неловко развел в стороны толстые волосатые руки. – Сделаю, что смогу. Доставай уж.
Гриб оказался подвергнут беглому осмотру, после чего тщательно вымыт. Добившись желанной чистоты и небрежно стряхнув воду, Жорди покатал бугристый комок в ладонях, неопределенно хмыкнул, а затем уставился на меня:
– Что приготовить?
– Суп. Кремовый.
– Договорились. На ужин, хорошо?
– Пойдет. Слушай, у тебя есть коньяк?
– Есть. Но полковник будет против.
– С Питерсом мы уж как-нибудь сами разберемся. Неси.
Забрав бутылку, я пересек часть, дошел да стрельбища, расположился там на старом колесе от вездехода и выдернул пробку. Понюхал горлышко, мрачно улыбнулся, сделал крохотный глоток…
Уходить нужно было как можно скорее. В идеале – сегодня же ночью, спустя три или четыре часа после захода солнца. Для этого требовалось усыпить бдительность потенциальных наблюдателей, а также раздобыть необходимую для побега экипировку – термоплащ, маскирующую запахи жидкость и несколько питательных батончиков.
К сожалению, теперь я уже не мог просто взять все необходимое со склада. Но в тактической комнате моей бывшей группы по-прежнему лежали кое-какие вещи.
– Твари… чтоб вам всем сдохнуть…
К тому моменту, когда настало время ужина, коньяк закончился – большая его часть была незаметно вылита на камни, все остальное мне пришлось выпить. Это сыграло свою роль – в столовую я шел, чувствуя приятное умиротворение, но самую малость пошатываясь.
– Ты что творишь? – встретивший меня Жорди выглядел одновременно испуганным и злым. – Локи, если полковник узнает, что ты жрешь спирт…
– У меня отпуск. Плевать.
– Тебе плевать, а мне не плевать. Думаешь, он не поймет, откуда ты бутылку взял?
– Друг, успокойся. И без тебя тошно.
– Всем тошно, – немного сбавил обороты повар. – Но пьяным по части шляешься только ты. В карцер захотел?
– Я аккуратно.
– Аккуратно? – в голосе Жорди снова послышались нотки гнева. – Меня уже два раза спрашивали, что с тобой происходит. Осознаешь, чем пахнет?
– Ты-то здесь при чем?
– Не строй из себя идиота, Локи. Думаешь, никто не видел, с чем ты отсюда выходил?
– Вот черт. Извини, просто…
– Твой ужин готов, – оборвал меня собеседник. – Поешь как следует, господин лейтенант.
– Если…
– Хватит лить мне в глаза дерьмо. Ешь и выметайся.
Суп наверняка был превосходным, но его вкус остался где-то за пределами моего восприятия – мимо постоянно ходили нагруженные едой солдаты, я время от времени ловил на себе их любопытные взгляды и напряженно размышлял о том, что делать после ужина.
Первый этап завершился вполне успешно – все вокруг явно считали, что лейтенант Фишер действительно пошел вразнос. Для обычных рядовых такого рода состояние мгновенно оборачивалось госпитализацией или карцером, но офицерские лычки давали некоторые привилегии – я мог рассчитывать на то, что все остальные попросту закроют глаза на мои причуды.
До определенного момента, конечно же.
– Пьешь?
Я поднял взгляд на остановившегося рядом Гладкова, а затем мрачно покачал головой:
– Ем.
– Оно и видно, – капитан без спроса расположился на соседнем стуле и с некоторой завистью глянул в мою тарелку. – Все настолько плохо?
– У меня все хорошо.
– Локи, я тебя пятнадцать лет знаю. Сколько раз за это время ты напивался?
– Вы сговорились, что ли?
Гладков раздосадованно скривился, а потом наклонился чуть ближе:
– Знаешь, сейчас не лучшее время для пьянок. Нас ведь того и гляди в бой пошлют. А ты…
– У меня отпуск.
Вопреки ожиданиям, собеседник не стал злиться или доказывать свою правоту – лишь горько усмехнулся, после чего вздохнул:
– Шеф просил передать, что если тебе очень хочется макнуть его в дерьмо перед проверяющими, то он это как-нибудь стерпит, но запомнит. Отдай мне винтовку и пистолет, а потом делай, что хочешь. Главное, не шляйся перед штабом, ясно? А то улетишь в карцер и даже твой отпуск тебя не спасет.
Забирать с собой оружие я все равно не планировал, так что отнесся к предложению спокойно. А вот действия неизвестных проверяющих, ни с того ни с сего решивших посетить нашу часть, вызвали у меня определенную тревогу.
К сожалению, расспрашивать об этом было нельзя.
– Понял. Слушай, если уж он знает, можешь взять мне еще одну бутылку? Обещаю сидеть где-нибудь рядом с забором и никому не мешать.
– Хорошо, – на этот раз в голосе капитана отчетливо прозвучала жалость. – Будет тебе коньяк. Слушай, Локи, я все понимаю, но зачем ты так? Их ведь уже не вернешь.
– Спасибо за напоминание.
Гладков вздохнул, встал из-за стола и отправился к стойке раздачи. После чего вернулся, держа в руках маленький непрозрачный пакет весьма характерной формы.
– Винтовку с пистолетом я забираю.
– Забирай.
– Может быть, тебе компания нужна?
– Нет, спасибо.
Когда суп закончился и я покинул столовую, на улице уже был вечер. Солнце ушло за холмы, в воздухе начала ощущаться характерная свежесть, поднялся легкий прохладный ветерок – все говорило о том, что совсем скоро пойдет обычный для этого времени года дождь.
Расклад выглядел идеальным. Оставалось только правильно использовать оказавшиеся на руках карты и довести партию до логического завершения.
