Деревья поднимаются из земли так красиво и соразмеренно, что это же колонны, на кронах которых держится этот мир. Дальше блеснула гладь озера, и я сразу увидел, что это эльфийское озеро, настолько ухоженное, я бы сказал, чистое, хотя там на темной воде распластались мясистые листья кувшинок, на них греются под солнцем толстые важные жабы, хотя нет, это лягушки, но тоже толстые и важные.
Сверкают слюдяными крыльями стрекозы, я сделал еще несколько шагов и остановился. Дальше в теплой воде на мелководье лежит на спине, раскинув руки и глядя в небо, ясноглазая эльфийка.
Она услышала мои шаги, повернула голову, я в неловкости сказал торопливо:
– Простите… не хотел вас беспокоить…
Она проговорила чистым ясным голосом, в котором ощутилось тепло этого озера, ласковые объятия его волн:
– Я не беспокоюсь…
От ее легкого движения пошли медленные ленивые волны, я смотрел на нее с удовольствием, из воды высовывается только лицо, груди и чуть согнутые колени. Лица такие мне нравятся, чистые, без всяких татуашей и украшений, огромные глазища чуть навыкате, что говорит о хорошем гормональном равновесии, крупные полные губы с сильно вздернутой верхней губой, что кое-что значит тоже, хорошие щеки и подбородок, ну а грудь вполне как бы, и размер и форма, хотя я вообще-то еще тот эстет и потому всеяден.
– Теплая вода? – поинтересовался я, и хотя вопрос глуп, но его всегда задают человеку в воде, даже если он тонет.
– Как раз, – ответила она. – Можете войти…
Она смотрела с приглашающей улыбкой, я заколебался, у меня с такой водой отношения сложные, привык к чистой и прозрачной, чтоб на дне все камешки или песок как на ладони, а когда вот такая теплая болотная муть, то все время то жду пиявок, то еще какая-то штука бешено начнет извиваться под ступней, и хотя умом понимаю, что это простой пескарик дремал, зарывшись в песок, но все равно страшно…
– Воздержусь, – ответил я. – Негуманно нарушать ваше воссоединение с природой и прочим астралом.
Она на миг закрыла глаза, это удивительное зрелище, когда вот такие идеально выверенные веки красиво надвигаются на выпуклую яркую синеву, а длинные и густые ресницы опускаются до самых скул, затем внезапно распахнула глаза, мне показалось, что испуганно взлетела сказочная бабочка, и я неслышно охнул от этой дивной красоты, когда крупные прекрасные глаза снова устремили взгляд на меня.
– Как вам наша… Изаэль?
Голос ее прозвучал невинно, без подтекста, но я ответил с понятной осторожностью:
– Очень любознательная разведчица. Патриотка эльфизма и лояльница королевы Синтифаэль, рожденной из Солнца и Света.
– Она не очень пугалась?
– Ее все любили, – ответил я честно. – И восхищались ее ненашей красотой.
Она чуть повернула голову, волны снова пошли медленные, ленивые, и все опустились, не коснувшись берега.
– Она отважная, – произнесла эльфийка задумчиво. – Это моя сестра… Меня зовут Ричэль. Говорят, наш род в древности пришел из другого Леса, теперь там давно все распахано, построены города… Мы отличаемся от других…
Я ответил дипломатически:
– Разве что красотой и обаянием…
Она чуть-чуть улыбнулась.
– Нет, внешне нас не различить с местными. Но если остальных из Леса не выманить, то мы были всегда смелее. Правда, потому и гибли… сейчас нас всего двое. Я очень люблю сестру и всегда прошу ее быть осторожнее. Но я понимаю ее жажду выйти за пределы Леса, а остальные считают ее сумасшедшей из-за того, что решилась сперва проникнуть к вам и рассказать о Гелионтэль, а потом и вообще отправиться на огромном страшном коне в мир людей…
– Она вернулась с победой, – ответил я, – и новыми знаниями, а знания – сила, слава, деньги… и что тут у вас ценится?
Она ответила тихо:
– Даже мне она рассказала не все… но все равно, какая же она отважная и живучая!.. Идите, вас уже ищут.
– Кто? – спросил я встревоженно.
– Советники королевы, – ответила она. – Бедная Изаэль, у нее там не было этой нашей связи…
Она снова расслабленно опустила веки, отгораживаясь от мира, а я поклонился на всякий случай, вдруг да чувствует, повернулся и быстро направился обратно.
Эльфийское общество, мелькнула мысль, застыло в развитии потому, что у них прочный матриархат. Женщины всегда выбирают стабильность и спокойствие, потому их общество избежало кровопролитных войн, а Великие Войны Магов хоть и уничтожали их популяции тоже, однако же не так жестоко, как людей, эльфы как-то загодя прятались в деревья, а дальше им только восстановить численность, что за тысячелетия получалось само собой, остальное не меняется, а вот людям приходилось снова начинать с века охоты, земледелия, создания орудий труда, географических открытий, промышленных революций…
Глава 9
Деревья вокруг поляны увешаны цветными фонариками, что легонько позванивают на ветру, как чистейший хрусталь, а еще с ветвей свешиваются на серебряных цепочках странные такие прозрачные шарики, внутри я видел то крохотные деревья, и понимал, что настоящие, то множество зверюшек, пару раз заметил даже миниатюрные замки, сделанные с невероятным мастерством и умением.
Через поляну бежит ручей, совершенно дикий, даже настолько дикий, что я представляю, как долго над ним работали, чтобы стал вот таким подчеркнуто самостоятельным.
Впадает через два десятка шагов в крохотное озерцо, тоже дикое, где тина, ряска и мясистые, как пропитанные жиром блины, листья кувшинок с толстыми и важными лягушками на них.
С одной стороны озерка дивные цветы, с другой – золотой песочек, на любой вкус, в общем, словно у эльфов могут быть разные вкусы, они же все благородные, изысканные, чувственные…
Я прошел мимо озера и буквально наткнулся на сидящих в легких креслах троих старейшин, четвертое кресло свободно и расположено чуть в сторонке. Все трое в белых балахонах, это, как мудро догадался я, чтоб не видно было подагрические ноги и прочие варикозные расширения, очень уж неприятное зрелище, зато на седых головах красивые золотые обручи с драгоценными камешками над лбом, все тонкой работы, лица мудрые, только глаза неприятные белые, совсем радужка выцвела.
Двоих из них я видел возле королевы, слушали тогда меня очень внимательно, третий выглядит не моложе, судя по глазам, но все так же сухощав и подтянут, а с толстым пузом я пока еще не видел ни одного эльфа.
– Здравствуйте, здравствуйте, – сказал я жизнерадостно, никогда не мешает поздороваться дважды или трижды за день, – как поживаете? Правда, день хороший?
Один молча указал на единственное свободное кресло, я заулыбался шире и поблагодарил всем видом, что не заставили стоять перед ними, как школьника.
– День правда замечательный, – сказал я, усаживаясь, – счастливый вы народ, великая эльфийская раса!
