- Ожидайте здесь, - бросил он на ходу Павлу.
Тот послушно замер. Марьяна обернулась и перехватила взгляд соседа.
- С вами все в порядке?
- Да, - он по-прежнему не мог оторвать взгляда от двери процедурки.
- Присядьте, - она взяла его под локоть и подвела к скамейке. – У вас такой вид, будто Вы увидели привидение.
- С ней все будет нормально?
- С девушкой? - Марьяна села рядом и улыбнулась. – Да, она перепила просто. Сейчас доктор ее посмотрит. Промоют желудок, назначат медикаменты, устроят в теплую постельку в интенсивном.
- Перепила? – удивленно спросил он.
- Ну да, а вы не заметили, какой духан стоял в машине?
- Нет, я, кажется, немного перенервничал и плохо помню нашу дорогу от дома. Вы здесь работаете?
- Да.
Марьяна оглядела его с ног до головы. Павел, и правда, выглядел слегка растерянным. Меньше получаса назад он в ее воображении держал на цепи и истязал голых девиц, а теперь же просто казался добрым великаном.
Нельзя быть такой доверчивой! Факт того, что блондинке размозжили голову сразу после страстного свидания с ним, остается фактом. Нужно срочно позвонить Сереге, пусть выясняет, что этот тип, прикидывающийся ангелом, сделал с бедной Лизой.
Ее размышления внезапно прервали открывшиеся настежь двери приемного покоя.
Володя пару часов назад заступил на смену. Ветхие бабусечки, требующие скорее внимания, чем врачебной помощи, пара алкашей, уснувших на лавке, ребенок, который спокойно спит и родители, беспокойно бегающие вокруг него, жестикулирующие и отчаянно дующие ему в попу. Он ненавидел такие спокойные вечера. Ему всегда казалось, что они предвещают опасность.
Брагина много раз приглашали на другую работу, но он не выдерживал рутины, скучной отчетности и вновь возвращался на станцию Скорой Медицинской Помощи. Только там он мог чувствовать себя «первым после Бога»: вскочить в машину, искать варианты спасения, действовать оперативно и приносить пользу. Здесь и сейчас. Ему важен был результат. Чтобы можно было потом сказать самому себе: «я могу»!
У каждого свой адреналин, у Володи Брагина им было - спасение жизней. Как у каждого скоропомощника, у него были и свои страхи. Он не знал, чего боится больше, встретиться с ними лицом к лицу или не встретиться вовсе. Одним из таких страхов была железная дорога. Каждый из подобных вызовов он пропускал через себя, ожидая, что тьма пережует его и отпустит. Но она не отпускала.
Мерный стук колес, сладкая дрема, чай в подстаканнике. Нет. У него железная дорога вызывала совершенно другие ассоциации. Огромная махина несущегося на скорости железа, которая равнодушно сметает все на своем пути. Мало кто оставался в живых после встречи с этим монстром, но люди снова и снова, год от года, упорно стягивались к рельсам, где удобно и быстро можно было срезать путь, заодно и пощекотать нервы.
Водитель с силой вдавил педаль газа в пол. Машина, взрезая вечернюю мглу, стремительно понеслась на вызов. Сбит мужчина. Все, сидящие в салоне, знали, что, вероятно, едут на труп. Но работа есть работа. Подъехали к путям. Там уже столпился народ.
Автомобиль развернули так, чтобы осветить место происшествия фарами. Но света, как всегда, не хватало. Брагин первым выскочил, почти на ходу. Схватив всё, что было необходимо, он не забыл и про мешок для трупа.
- Я уже вас заждался, - послышался бодрый молодой голос. – Здравствуйте, доктор!
Володька нагнулся, пытаясь рассмотреть, откуда доносится голос. Возле путей кто-то зашевелился. Пострадавший. Позвоночник врача прошибло острой ледяной стрелой. Совсем юный парнишка лежал на земле, на чьей-то брошенной телогрейке, и приветственно махал им рукой. У него не было ног. Совсем. Они были отрезаны высоко, почти у самого основания, да еще по диагонали у самого таза.
Крови почти не было. Рядом валялось месиво из того, что раньше было его ногами. Крошево из костей и разорванного на куски мяса.
Брагин присел, молча, вынул из чемодана жгуты и наложил на те места, где это еще можно было сделать. Ангелина, фельдшер его бригады, помогла вставить катетер в вену, чтобы поскорее обезболить пострадавшего. Не помня себя, они быстро переложили парнишку на носилки и затащили в машину.
Громко лязгнули двери, водитель развернул автомобиль и погнал быстрее прежнего.
- Быстро вы, спасибо, - мягко прошептал парнишка.
Володька опустил глаза и почти почувствовал, как смерть провела своим ледяным пальцем по его щеке. Почти ощутил ее холодное дыхание. Они встречались каждый день, но никогда она не подбиралась к нему так близко. Никогда так явственно не заявляла о своем присутствии.
- Лежи, скоро приедем, - хрипло проговорил он, накрывая свежей простыней то место, где раньше были ноги пострадавшего.
Совсем молодой. Бодрится, улыбается. Артериальное давление на нижней границе, оттого он пока может говорить. Но оно же и обещает скорый шок. Лишь бы жгуты выдержали напор аортальной крови. Куда же он так торопился, бедный?
Машина остановилась, и Брагин словно очнулся ото сна. Мелькнули окна приемного.
Он встал, двери открылись. Разогнав каталку, они с грохотом и диким звоном влетели в отделение. Стараясь не потерять ни секунды, Володя помчал к лифту, чтобы поднять парнишку в реанимацию.
Он даже не заметил Марьяну, сидевшую возле стены на скамейке с незнакомым мужчиной. Она, увидев его белое, как полотно, лицо, скинула на ходу шубу, швырнула ее своему спутнику и одним прыжком догнала его.
- Что?!
Брагин приподнял простынь. На лице доктора Донских не дрогнул ни один мускул. Она кивнула и приняла каталку.
- Дима! – ее голос разнесся эхом по коридору.
На этот крик зашевелились все, кто был на этаже. Лифт никак не шел. Филатов лениво высунулся из процедурки.
- Со мной! – приказала Марьяна.
Ординатор послушно кивнул и метнулся к ней. Двери лифта открылись, каталка скользнула внутрь.
- Вызывай всех! – бросила Донских старшей сестре прежде, чем створки лифта сомкнулись перед ее носом.
Брагин был не в силах заполнять документы. Он присел на скамейку рядом с незнакомцем и почувствовал, как его накрывает волна ужаса и ледяного страха. Смерть пролетела перед самым его носом и впорхнула следом за каталкой в двери лифта.
- Ей придется сразиться с достойным соперником, - подумал Брагин. - Марьяна так легко не сдастся.
Володя прикрыл глаза. Руки дрожали, отбивая на коленях адскую чечетку. Страх постепенно уступал место слабости. Тени на стенах, подрагивая, сливались друг с другом. В ушах стояла звенящая тишина.
Наконец, уняв дрожь, он распахнул веки и уставился в потолок, испещренный трещинами от известки. Ангелина сидела поодаль, отложив бумаги и пытаясь отдышаться.
