— Можно было попросить, — принялся оправдываться он.
— Ой, Рей, молчи лучше, — махнула рукой младшенькая. Как в детстве была избалованной нахалкой, так ею и осталась. — Мы тут перебрали мой гардероб и подобрали Мие одежку. Мне же еще от Ксандры много чего осталось, так что вещей не жалко.
“Наверное, для обновок место освобождает”, - подумал Рей о благодетельнице.
— Кое-что ушить придется, но Миа сказала, что умеет, так что нитки с иголками я ей тоже дала. А еще накормила и напоила!
— Молодец-молодец, — похвалил сестру парень. И тут же насторожился. — А о чем вы разговаривали?
— Да ни о чем, так, просто платья обсуждали, — пожала плечами Нира. — Миа о себе говорить не стала, а я что, настаивать буду?
— Ну хорошо, — успокоился Рей. — Значит, ты уже поела? — вопрос адресовался Мие, и девушка кивнула. — Тогда я пойду позавтракаю, а после решим, что делать.
Рыженькая опять кивнула, и целитель не мог не отметить, что выглядела она намного лучше, чем вчера. Во всех смыслах. Судя по мокрым волосам, девушка успела не только поесть, но и помыться, и больше не напоминала лесную ведьму. Разве что цветом волос. Так что Рею оставалось только корить себя за бестолковость, что сам не догадался вчера предложить Мие еды, воды и всего прочего. Еще и утром наорал. Наверное, не лучшее впечатление произвел.
Но сделанного не воротишь, оставалось только учесть это на будущее и не допускать подобных промахов. Если уж взялся помогать, то надо делать это ответственно.
На кухне его уже ждали.
— Доброе утро, мама, — Рей поцеловал пожилую, но все еще красивую статную женщину, стоящую у плиты. Весьма стройная для своих лет, смуглая и черноволосая, а редкая седина смотрелась нитями-украшениями в длинной косе.
— Здравствуй, сынок, — Анна Солев стряхнула муку с ладоней и обняла горячо любимого сына. — Ты вчера поздно вернулся? Я волновалась.
На кухне умопомрачительно пахло выпечкой, Рей не сдержался и стащил один из верхних румяных пирожков, сразу его надкусив. С яйцом и луком — его любимые.
— Прости, я вчера действительно вернулся уже ночью, очень уставший, и не один, — целитель осторожно обнял мать за плечи и подвел к стулу. — Я пришел с девушкой, которую нашел в лесу. Считай ее… моей пациенткой, — выкрутился парень.
— Да, я ее видела, бедная девочка, такая тихая и запуганная… что с ней случилось? — Анна была женщиной мягкой, и что за своих детей переживала, что за чужих, никогда не отказывая в помощи.
— Я пока точно не знаю, но Миа сирота, а теперь еще и дома лишилась. А нам ведь лишние руки никогда не помешают, так? — с нажимом спросил парень.
— Не помешают, — Анна вздохнула, поняв, что сын настроен всерьез. — Только надо сначала с отцом поговорить.
— Скажу. Как только он вернется, мы сразу поговорим.
И разговор будет непростым. Потому что это Ниру никак не сватали. А вот Рея отец хотел женить давно, надеясь, что, раз уж единственный сын не хочет принимать семейное дело, так хоть внуки от него не подведут.
После завтрака они с Мией ушли заниматься грифоном, пусть Вилли нуждался исключительно во внимании и ласке, а не в лечении. Но так Рей и от матери сбежал, и Мию занял. Лучше девушка будет у него на виду.
Та с удовольствием возилась с грифоном, сбрасывая напряжение и страхи. Порой животные безо всяких усилий могли сделать то, что доступно разве что сильнейшим эмпатам.
О том, что отец вернулся, молодой человек догадался по общему оживлению. Со всех сторон послышались приветствия, и отец охотно отвечал на них раскатистым басом, попутно отдавая указания. С ним хотелось поговорить особенно, Марк Солев был уважаемым человек в здешних местах и вполне мог что-то слышать.
Мать уже крутилась возле мужа на кухне. Отец же сидел мрачен, как туча.
— А вот и он, спаситель сирых и убогих, — сходу начал заводиться мужчина. — Идем, поговорим.
Дом, пусть и был по здешним меркам большим, но не настолько, чтобы вместить кабинет или гостиные. Зато во дворе стояло множество построек.
— Значит, ты привел вчера в дом девушку, — отец остановился за стеной сарая.
— Да, — не собирался скрывать Рей. Не жениться же он на ней собирается. Да если и собирается — это не дело родителей.
— И нашел ее в лесу? — продолжил расспросы отец.
— В лесу, — подтвердил парень. И не стал дожидаться новых вопросов. — Она сказала, что ее хотели принести в жертву чудовищам.
И целитель был готов биться об заклад, что новостью для отца ничего из сказанного не стало.
— Дурак, — Марк Солев покачал головой и зло сплюнул. — Вот как чувствовал, что ты в это влезешь! Ты ведь должен был дома сидеть! И куда только понесло дурня, а?
— Ты что, знаешь про жертвоприношения? — Рей даже не понимал, как реагировать: радоваться осведомленности или пугаться ей же.
— Послушай, — отец оглянулся по сторонам и взял сына за плечо. — Я знаю, что ты приехал из столицы весь такой умный и сильный маг, местор или как вы там себя называете. И это кажется тебе странным…
— Странным? — у Рея глаза на лоб полезли. — Отец, мы точно говорим об одном и том же? Я не считаю человеческие да и любые другие жертвоприношения странными. Это дикость и варварство!
Или раздел темной магии. Но про магию при отце вообще лишний раз заикаться не стоило.
— Чего и следовало ожидать, — криво усмехнулся Марк. — Ты ничего не знаешь, а уже осуждаешь. Мы тоже к этому не от хорошей жизни пришли, уж поверь.
— Так, — у Рея голова шла кругом. — Это не то, чего я ожидал и хотел бы услышать. Но сейчас ты мне все расскажешь. Все, отец.
3. Начало ч. 1
Рассказ отца был похож на страшную сказку, которой пугают детей, чтобы те не уходили далеко от дома. И Рей не мог не признать, что сказка работала. Становилось все страшнее.
Чуть больше десяти лет назад началась активная вырубка леса. О том, что здесь растут ценные, во многом уникальные породы деревьев, знали и ранее. Но доставлять их в крупные города было слишком затратно и невыгодно из-за большой удаленности. Пока маги не придумали облегчающие вес артефакты, а мехи не изобрели всевозможные подъемные механизмы. Конечно, простым людям такие артефакты и приспособления оказались не по карману, но нашлись богатые и заинтересованные дельцы, которые вложили деньги в лесозаготовку, закупили все необходимое, организовали транспортировку по реке и последующую обработку бревен.
И работа закипела. В лесорубы шли как местные, как и приезжие со всех окрестностей. Дело быстро стало прибыльным, пусть трудиться приходилось много, но никто не жаловался. За сезон некоторым удавалось заработать на собственный дом, пусть и из обычной древесины. И все шло хорошо до тех пор, пока, спустя пару относительно спокойных лет заготовок, не начали пропадать люди. Бесследно. Утром ушла бригада на вырубку, а вечером не вернулась. И ни следов, ни зацепок. Как сквозь землю. Причем все крепкие мужики, которые, напади дикий зверь, точно оказали бы сопротивление. Но при этом топоры валялись, а признаков борьбы не было. Разве что земля везде — будто перепаханная, рыхлая… словно, действительно, кто-то неведомый тащил людей под землю. Копать пробовали, но снова ничего не нашли и под землей.
