По словам Строевой, хотя среди актеров есть немало негодяев, но обычно эту профессию выбирают те, кто слишком брезглив или пуглив, чтобы откровенно нарушать закон. Сначала Мария предположила, что за настоящих актеров, выступавших на днях рождения, себя выдавали дилетанты, но затем, чуть поразмыслив, изменила свое мнение, сказав, что уроки актерского мастерства для того, чтобы выступать на подобных мероприятиях, они должны были брать.
— Маша, я даже не уверен, что эти актеры могут иметь хоть какое-то отношение к ограблениям, — попытался охладить ее энтузиазм Гуров. — Тем более что имеющиеся пока доказательства утверждают, что у них попросту не было времени обчистить квартиру. Я просто хочу попытаться отыскать их, чтобы опросить, не видели ли они в тот день что-то подозрительное.
— Тем более! — не сдавалась Строева. — Мне, с моими связями в театральном мире, будет проще без лишнего шума их найти. Еще неизвестно, что скажет тот директор, который их нанимал, когда вернется из отпуска. Может, он их нашел по разовому объявлению в интернете, да вдобавок еще и телефон потерял. Ты только зря несколько дней потратишь, а я за это время спокойно смогу узнать, кто выступает на всяких торжествах регулярно. А уж они любых своих конкурентов, поверь, как облупленных знают. Можно сказать, это настоящая мафия в столице!
Гуров еще долго выслушивал аргументы жены вчера вечером да и потом раздумывал над ее словами, уже отправившись в постель. С одной стороны, он не любил привлекать Марию к непосредственному участию в раскрытии преступлений, чтобы оградить ее от любой опасности. А с другой, Строева довольно редко сама проявляла инициативу поучаствовать в расследованиях мужа. Да и большой опасности от ее расспросов в артистической среде он не видел. В конце концов, преступная группа, проделки которой он сейчас раскрывал, ни разу не проявляла никакого физического насилия, стремясь свести контакты с объектами своих преступлений к минимуму. Ну и последним, что убедило Льва дать возможность выплеснуть наружу энтузиазм жены, было его предположение, что актеры вряд ли причастны к ограблениям, а вот видеть что-то странное, что происходило в подъездах, действительно могли.
— Хорошо, — с улыбкой ответил он на вопрос Марии, увидев, что она начинает терять терпение. — Даю тебе карт-бланш. Расспрашивай и допрашивай кого хочешь, только никого не покалечь. От ответственности за подобные преступления даже я тебя отмазать не смогу.
— Не прибедняйся, полковник, — рассмеялась Мария и поцеловала мужа. — Спасибо, милый!
Гурова всегда радовало, что жена с пониманием относится к его работе. Конечно же, Строева могла влезть в расследование этого дела и без его разрешения, начав самостоятельно расспрашивать актеров, но она прекрасно знала, что любыми несанкционированными действиями может навредить следствию и невольно стать причиной того, что у мужа сорвется какая-нибудь важная часть операции. Именно эти чуткость и разумность супруги всегда восхищали Гурова и делали их отношения еще более крепкими.
Он улыбнулся своим мыслям, допил кофе, поцеловал жену на прощание и отправился на службу.
Евсеев назначил встречу в 10 часов утра на том же самом месте, где они беседовали накануне, поэтому Лев решил сначала съездить в Главк, чтобы узнать, какую информацию по Горбачеву удалось найти Станиславу. Заодно и не мешало бы выяснить, насколько далеко успел продвинуться Сурков, анализируя и сопоставляя информацию обо всех фигурантах дел с ограблениями квартир. В том, что застанет старлея на рабочем месте, он ничуть не сомневался, а вот Станиславу решил позвонить по дороге, прекрасно зная, как часто его невозможно застать на рабочем месте. К его удивлению, Крячко уже был в Главке. Обозвав друга бездельником и прогульщиком, Стас пообещал и впредь попрекать его за непосильные задания и отключил связь…
История Горбачева, как рассказал Станислав, когда Гуров, войдя в кабинет, сел на свое рабочее место, была и банальной и не совсем понятной одновременно. В Московский политех ему помогли устроиться чиновники из Союза биатлонистов, которые считали парня весьма перспективным и не желали, чтобы он отрывался от профессионального спорта на время службы в армии, а может, просто не хотели, чтобы он попал в один из армейских спортклубов.
Насколько удалось выяснить Крячко, в университете Горбачев учился весьма посредственно и на занятиях бывал лишь в первые месяцы осени да в конце апреля и в мае. Каким образом ему удавалось сдавать экзамены, пока его не отчислили, Станиславу узнать не удалось, но большого значения это не имело. Гораздо важнее было то, что результатов тестов на допинг, после которых Горбачева дисквалифицировали и отстранили от соревнований, найти ему не удалось!
— Ни в Союзе биатлонистов, ни в Русада их не оказалось, — развел руками Крячко. — Просто нет никаких результатов проверки, и все. Мне удалось найти кое-кого из тех, кто вместе с Горбачевым выступал в сборной страны. Парни подозревают, что его убрали из команды за наркоту, но точно об этом никому не известно.
— А что у тебя с коллекционерами? — спросил Лев.
— Список уже объемный, но еще не полный, — ответил Стас. — Сегодня отсею тех, кого в принципе не могли заинтересовать украденные из наших квартир вещи. Ну, например, коллекционеров старинных книг или картин. К вечеру получу последние данные, тогда и доложу, мин херц, что мне удалось нарыть.
— Хорошо, — кивнул Гуров. — Работай тогда, а я своими делами займусь.
— Что там со слежкой за Горбачевым? — поинтересовался Стас уже в спину Гурова, выходящего из кабинета.
— К вечеру получу последние данные, тогда и доложу, мин херц! — передразнил друга сыщик, отправляясь к аналитикам.
А вот Сурков сыщика не порадовал. Парень, конечно, старался изо всех сил, но пока мог сообщить лишь то, что не было общим у проверенных фигурантов дела. Все они имели различное образование и в учебных заведениях не пересекались. Те, кто служил в армии, тоже были расдислоцированы по разным воинским частям. Некоторые из них посещали одни и те же лечебные учреждения, но это не касалось самих жертв ограбления. Также не оказалось у них общих знакомых, которые могли бы обобщить информацию и быть наводчиками.
Интернет тоже большой пользы не принес. Хотя некоторые состояли в одних и тех же группах в соцсетях, перепиской друг с другом не занимались. Запросы относительно интересов в сети создавали разные и редко посещали одни и те же сайты, исключая информационные ресурсы.
Отдыхать фигуранты уголовных дел предпочитали в разных местах. А если и бывали на одних и тех же курортах, то в разное время. Дач в одном районе не имели, и родственники из глубинки жили в разных городах. Да и путешествовать из столицы одни предпочитали на поездах или автобусах, другие выбирали исключительно авиаперевозки или личный автотранспорт.
В финансовом плане тоже общего было мало. Конечно, большинство из них имели довольно солидные счета, но хранили свои сбережения в разных банках. Исключением было лишь то, что все фигуранты, так или иначе, были связаны со Сбербанком. Кто-то получал там пенсии или зарплаты, кто-то имел там накопления, а другие некогда были клиентами этой финансовой организации, позже переведя деньги в другие банки. Но это, по крайней мере, было хоть какой-то зацепкой.
