— Почему?
— Он хищник.
— Он разумный хищник! С ним можно договориться!
— Попробуй. Уговори надеть вот это, — пожав плечами, Марциус протянул мне широкий собачий ошейник, к которому была пристегнута короткая, но крепкая цепь.
Я виновато глянула на Паштета.
Альфин лежал у моих ног, делая вид, что весь предыдущий разговор его не касается. Даже глаза прикрыл. Но я-то чувствовала, как у него внутри зреет недовольство.
Еще бы! Ходить на поводке для такого красивого и гордого существа просто немыслимо! Но и выхода тоже нет. Марциус категорически запретил брать его с собой без ошейника. Сказал, что альфин только выглядит взрослым, но на самом деле еще малыш и не умеет сдерживать порывы. А если в нем вдруг взыграет охотничий инстинкт? Да не где-то, а посреди академии, где ходят толпы студентов? Или, не дай бог, в общественном транспорте?
— Академия за городом. Туда ходит городской дилижанс, но я сомневаюсь, что наши попутчики обрадуются такому соседству, — заметил анимаг, едва я заговорила о том, чтобы взять Паштета с собой. — У меня не так много денег, чтобы нанимать частную повозку, да и мало какой возница захочет связываться с диким животным. Так что ошейник и поводок — это мера предосторожности. Я немного поколдовал над ними. Пока поводок у тебя в руке, альфин будет слушаться беспрекословно. Решай.
От ошейника жутко воняло псиной. Я сморщилась, когда взяла его в руки. А уж про Паштета и говорить нечего. Он отпрянул и щелкнул клювом, стоило показать на ошейник. Да так грозно, что Хармс дернулся, собираясь прикрыть меня.
Я жестом остановила горгула:
— Не бойся. Он не тронет меня.
Не знаю, откуда во мне появилась эта уверенность, но я чувствовала, что альфин не сможет обидеть того, кто его выкормил.
Мы стояли на заднем дворе гостиницы, подальше от глаз постояльцев, и решали, что делать. Я понимала, что вести альфина с собой в академию — опасное дело. Но и оставить одного без присмотра тоже нельзя. А между тем вот-вот должен был подъехать городской дилижанс, который каждое утро останавливался возле гостиницы. Если мы не сядем в него, то не успеем попасть в академию, и все мои планы полетят в тартарары.
— Иначе никак, — вздохнула, присаживаясь на корточки рядом с питомцем. — Обещаю, я буду очень осторожна.
Но альфин, похоже, имел свое мнение на этот счет. Стоило мне прикоснуться к нему, как он вдруг вскочил на лапы и затряс головой. Перышки на его загривке поднялись дыбом, выражая крайнюю степень недовольства. А из горла послышалось глухое ворчание.
Я поднялась, не зная, что делать.
— Теперь видишь? — заметил Марциус. — Пришло время его отпустить. Я найму самую дешевую повозку, мы сделаем крюк и выпустим альфина в Заповедном лесу. Это лучшее, что можно придумать.
— Фыррр-рах! — Паштет боднул меня в бедро и тут же обвил хвостом мои ноги. — Рррраха!
— Он не хочет, — развела руками. — И уходить не хочет, и на поводок тоже не хочет. Что же мне с тобой делать?
— Фиии-вить!
Заглянув мне в лицо, альфин вдруг вытянулся всем телом. Пригнул голову к земле, поднял зад с победно торчащим хвостом. Распушил перья и потряс головой. Да так, что весь его силуэт смазался на долю секунды.
Или это зрение меня подвело?..
— Паштет?
Я застыла с открытым ртом. Альфин бесследно исчез!
— Где он? — растерянно огляделась. — Куда он делся?
Но, похоже, мои спутники сами пребывали в глубоком шоке. Особенно Хармс.
— Фиии-вить!
Альфин появился из небытия на том же месте, где был, и снова исчез.
Но теперь не окончательно. Я видела его силуэт — легкую дрожащую дымку у своих ног.
На всякий случай протерла глаза.
Да нет, вот же он. Я ощущаю его присутствие, вижу, как он довольно посматривает на меня и переминается с ноги на ногу…
— Ты умеешь становиться невидимым? — ахнула, протягивая руку.
Паштет потерся лбом о мою ладонь, и я ощутила это прикосновение, но не кожей, а иным чувством, названия которому пока не знала. В полной прострации подняла голову и поймала внимательный взгляд Марциуса.
— Профессор, вы знали, что он так умеет?
— Подозревал. Альфины умеют не только это. Но я не знал, что этот малыш настолько к тебе привязался. Обычно альфины не демонстрируют людям свои магические способности. Но невидимость — это первое, чему они учатся еще в родном гнезде. Так они защищаются от врагов, а видит их, точнее чувствует, только мать.
— От врагов? — Я почесала Паштета под клювом. — Какие же враги у альфинов?
— Другие альфины, прежде всего. Самцы уничтожают чужой приплод, для них это обычная практика выживания. Меньше гнезд — меньше конкурентов на добычу и земли. А еще горные змеи, что очень любят лакомиться птенцами.
Я содрогнулась. И в этот страшный мир придется отпускать моего малыша? Нет, ни за что!
Следом за этой мыслью пришла другая: это его мир. Альфину нужна свобода. Мне придется его отпустить.
— Ты будешь слушаться? — заглянула призрачному Паштету в глаза. — Пожалуйста, пообещай, что будешь слушаться. Иначе нам придется расстаться…
— Куррр-лах!
Я уже знала, что это означает «да». Что ж, придется рискнуть. Но поверят ли ему мои друзья?
— Он говорит, что согласен, — перевела для Марциуса и Хармса.
Последний изумленно смотрел на то место, где минуту назад был альфин.
— Не нравится мне все это, — пробормотал горгул. — Можно ли ему доверять?
— Не попробуем — не узнаем.
А вот Марциус, как мне показалось, вздохнул с облегчением. Все-таки он явно многое знал об этих животных.
— Под твою ответственность, Злат. Держи с ним физический и ментальный контакт, постоянно напоминай о себе. Но и я буду рядом, моих сил хватит, чтобы даже невидимого альфина отправить в стазис на пару часов.
В ответ на его слова Паштет заворчал и спрятался за мою спину.
Маг взглянул на солнце.
— А теперь вперед. До академии еще час езды.
* * *
Час спустя дилижанс высадил нас перед воротами академии.
Но вместо учебных и жилых корпусов мы увидели огромную каменную арку, похожую на триумфальную. Она стояла посреди пустой площади, а за ней зеленел густой лес.
К арке вела дорога, по которой живой змеей извивался поток будущих студентов, причем людей среди них почти не было. Кто-то приехал сюда верхом, кто-то в золоченой карете, кто-то, как мы, на общественном транспорте.
— Э-э-э? — я недоуменно уставилась на строение. — А где академия?
