Я тихо кхекнул, Ирина сделала фейспалм.
– Э-э… Простите, не понял последнего слова, челлендж это что? – шеф обвёл глазами присутствующих.
– Новое словечко, вызов, так сказать, предложенное кем-либо или самой судьбой испытание, иногда в подражание или на спор, – пояснил Троцкий характерно высоким голоском. – Что поделать, жизнь идёт, Владимир Викторович, прибывающая молодежь так и тянет с Земли новые термины и жаргонизмы.
– Гм… Челлендж, говорите? – пробормотал Дед, записывая что-то на листке. – Вы уж просвещайте меня, чтобы не отставал… Так. Что по транспорту, какова ситуация на маршруте конвоя? – деловито поинтересовался шеф.
– Берём «уазик» с прицепом под товар и один глайдер. На нём тоже будут упаковки. Второй гравилет остаётся в распоряжении группы-два… – Ирина начала быстро докладывать: состав экипажей, режим связи, возможные места остановки на двух ручьях, оперативные разведанные по маршруту, режим связи…
А с дальней связью в таких конвоях дело дрянь. Служба не имеет носимой или возимой радиостанции, способной дотянуться от Переделкино до Пятисотки. Поэтому между посёлками оперативного радиообмена нет. Если главам нужно обменяться информацией, то высылаются специально отобранные курьеры, чаще всего на велосипедах.
Все, кто допущен к управлению внедорожником, считают своим долгом посетовать при случае на катастрофическую нехватку топлива. Это считается хорошим тоном. Да и всяких заказчиков у жалующегося будет поменьше, универсальная отговорка. На самом же деле особой проблемы с бензином на Пятисотке пока нет.
Вариантов дальних поездок у нас немного. Деловая поездка в Передел – регулярное событие, случающееся раз в месяц. А порой мы месяца три не выбираемся на дальняк, если на складе товар не накоплен. Дистанция между поселениями примерно сто километров. Очень редко возникают оперативные дела в саванне. Ну и скоростные рывки к приземлившимся баррелям, эти поездки относительно короткие по времени и пробегу.
В ЦУПе явно знают, где именно находится автомобильный транспорт, обеспечивающий выполнение миссии, поэтому бензин подкидывают в каждом грузовом барреле, как и элементы питания для гравилётов. Топливо иногда попадает и к переделкинцам. Оно им пока без особой надобности. Автомашин в Переделе практически нет. Механизированный транспорт представлен в основном велосипедами и самокатами, которые умельцы собирают из чего попало. Так что лишний бензин мы у них при случае скупаем.
Ещё в самом начале эпопеи снабдив невольных переселенцев птицей, ЦУП отчего-то не посчитал необходимым забросить на Жестянку лошадей и крупный рогатый скот. Затем таинственные небесные начальники спохватились, но конкретные исполнители всё сделали на отвяжись – в нескольких красных баррелях вместо обычного вещевого довольствия оказались ослики самой медлительной и ленивой модификации.
По отзывам, так себе транспорт, повозка с ишаком может передвигаться только по редким грунтовкам и хорошо набитым тропам. Тем не менее, аграрии регулярно канючат, хотят завести хотя бы такую скотинку. Казанников же пока отмахивается, мол, не актуально. Не знаю, правильно это или нет. Вроде бы и задач у нас нет для ослиных повозок… Но что будем делать, если перестанут забрасывать бензин? Представить не могу, как мы с Иркой под заунывное бренчание домбры покатим к баррелю на арбе с огромными колёсами.
А ведь придётся, если прижмёт, на горбу выживших людей не перетаскаешь. Ладно ишаки, нам бы сторожевую собачку для охраны да пушистую кошечку для души… Но на Жестянке и их нет. В Переделкино и на хуторах, говорят, некоторые приручают степных лисичек. Не вариант, Магда не позволяет, лучше даже не заикаться. Она боится бешенства и прочих напастей. Вот так и живём, претерпеваем в ежовых рукавицах вождей. Что поделать, режимный объект.
Затем наступила очередь интенданта.
Троцкий резко встал, разгладил двумя руками короткую серую курточку, поправил узел непременного галстука. И смешно чихнул, тут же изящно поднося к выдающемуся шнобелю белоснежный носовой платок.
Чем мы торгуем-меняемся? Похвастаться особенно нечем. Основной экспортный товар общины – парашютная ткань, в просторечии называемая «шёлком», что у нас, что в Переделе. На самом деле это давно уже не шёлк, в привычном понимании, а каландрированное полотно из нейлоновых полиамидных крученых нитей различной плотности.
Маленькие красные купола бочек не могут покрыть потребность населения Переделкино и хуторов в ткани. Кроме того, ловцы из посёлка и чёртовы вольные сталкеры, не входящие в узаконенные общины, у которых нет транспорта, не всегда приносят обнаруженную ткань в городок из пеших ходок, а порой притаскивают рваные грязные тряпочки. Наши купола огромные, чистые и всегда проверены на наличие механических повреждений. Хорошо уходят стропы и фурнитура больших парашютных систем.
С недавнего времени Пятисотка начала торговать внутренней обшивкой грузовых и людских баррелей, выполненной из какого-то синтетического материала типа вспененной, но прочной и достаточно твёрдой резины. Дополнительный экспортный потенциал неожиданно обнаружился после задушевного разговора Иосифа Самуиловича в переделкинской таверне с тамошним мастером обувных дел. Мастер живо заинтересовался возможностью применения этой «резины» для изготовления подошв. При случае мы с Ириной закинули ему пару серых прямоугольных плит.
По итогам работы и последующих ходовых испытаний обувщик воодушевился настолько, что стачал для Ирины самые настоящие кроссовки с кожаным верхом. Не «Адидас», конечно, но обувка получилась вполне удобная, рабочая. Теперь в Переделкино работают два обувщика. Верх мастера изготавливают из различной кожи, реже из брезентухи всяких сумок-упаковок. Иногда горожане просят привезти и очень прочную, носкую оранжевую ткань «тюремных» комбинезонов, на этот счёт кое у кого из жителей посёлка предрассудков не существует. Но комбезы мы на продажу не возим. Табу.
Спрос на резину возник такой, что в спокойные дни, когда в небесах не видно парашютных систем спускаемых модулей, группы спасателей занимаются потрошением старых баррелей, освобождая корпуса от ценной обшивки.
Вот и весь экспортный ассортимент общины.
А что ещё можно предложить соседям? Овощи и фрукты они и сами выращивают в избытке, качественная домашняя птица есть и в городке, и на хуторах. Железо? Кого, скажите мне, на Жестянке удивишь мятыми листами разделанных баррелей и прочим металлоломом, найденных в глухих уголках степи? У них такого добра…
Владимир Викторович решительно недоволен таким положением дел в товарообороте, порой называя Пятисотку «ткацкой фабрикой с миссией» и требует от всех подчинённых постоянного творческого поиска «товара с высокой добавленной стоимостью», а не всякого «банального сырья».
Ложки-вилки? Это даже не смешно, в Переделкино хватает рукастых личностей, всякой бытовой мелочёвкой они сами себя и обеспечивают. В городке можно купить одежду, самодельный инструмент, всяческий провиант, в том числе отличные копчёные колбасы и ветчину, вино и весьма недурственный самогон. Бесспорно, с нашим Левшой там никто не сравнится, но не припахивать же уникального мастера к работе на потоке! С людьми творческими так нельзя. Ему и здесь заказов хватает.
