— Вам плохо? — передо мной оказался здоровяк в черных очках и оттеснил меня к зданию.
— Все хорошо.
Второй надсмотрщик появился в нескольких метрах позади и даже не пытался казаться незаметным.
— Уверены?
— Отвали по-хорошему, — протиснувшись мимо, направилась по тротуару дальше. Вынув их сумочки телефон, набрала номер Мака. — Что это значит?
— Доброе утро.
— Почему меня сопровождают твои гориллы?
— У тебя особое задание…
— Это не первый мой день на работе. Если меня будут напрягать, то гарантированно я напрягу тебя.
— Линия, ты уже общалась с клиентом?
— Да.
— Все в порядке?
— А может быть иначе? — я разозлилась. — Откуда сомнения?
— Линия, я просто беспокоюсь.
— Не стоит. У меня все под контролем. Контакт налажен. Сегодня я хочу пройтись и развеяться. А это сопровождение мешает. Я ощущаю себя заключенной.
— Защищенной, — поправил оборотень.
— Поверь, я бы не перепутала эти два понятия, — обрезала, спугнув голосом сидящего на вывеске магазина голубя. — Или ты отзываешь своих псов… — рычание позади доказало, что охрана меня слышит, — или ищи нового сотрудника. А я пойду к психологу, лечить нервы и жаловаться на сатрапа начальника.
— Не начинай.
— Не продолжай.
Отключив аппарат, я подняла руку и поймала такси. Совершенно бы не удивилась, если б преследующие меня сотрудники втиснулись в машину вместе со мной. Но они остались на тротуаре, сверля меня мрачными взглядами. Наивные. Если меня можно было такими напугать, я бы печатала информационные брошюры в подвале агентства.
В торговом центре оказалось не очень людно. По выходным тут бывает не протолкнуться. А мне не очень приятно находиться в толпе. Для начала я направилась в салон, исправить ногтевой апокалипсис. Невысокая и полноватая маникюрша встретила меня с восторгом, хотя подозреваю, она считала, что я специально грызу лаковое покрытие, чтобы оказаться у нее.
— Лия, — она улыбалась во все человеческие зубы, — ты снова…
— Чистила плитку на кухне, — выдала давно не используемое пояснение и села в кресло. — давай что-нибудь на твой вкус, но на этот раз поярче. У меня отпуск.
— О, это идеальный повод, — подтвердила девушка, продолжая сиять оптимизмом.
Мне стало интересно, после смен болят ли у нее от напряжения щеки? Спросить об этом конечно же не решусь, но не в первый раз я представляла, какая жизнь у тех, кто меня окружает. К кому они спешат по вечерам? Встречают ли их дома любимые, собаки, коты или ждут вчерашняя лазанья и недочитанная книга? Рассказывают ли они сказки детям перед сном или сочиняют свои, когда пишут посты в соцсети об удавшейся жизни? Как часто плачут или улыбаются? И сколько еще таких как я — одиноких и окруженных множеством вещиц, имитирующих полноценную жизнь?
— Красный? — похоже не в первый раз повторила девушка, тряся передо мной маленький флакончик с лаком.
— Самый красный, — подтвердила я и отвернулась к витрине, сквозь которую виднелись гуляющие люди.
Глава 14
РАРК
Видимо я старею. Как еще объяснить мое согласие отравится в это дикое место? Я ненавидел рынки с самой юности. Мельтешащие люди, навязчивые зазывалы, калейдоскоп товаров и громкие покупатели — все вызывало глухое раздражение. Здесь еще и человеков оказалось множество. Наблюдая за ними, понял, что слабые интуитивно понимают, что перед ними Высшие. Оказавшись перед представителем моего вида, они терялись, заискивали, льстили, уступали дорогу. Демонстрация слабости смягчала хищников, а некоторых распаляла еще больше. С удивлением видел, как один из нагов потакал девице в ярком платье, почти не скрывающем тело. Та щебетала, сгружая спутнику пакеты с покупками, и льнула к нему с поразительной смелостью. Будто не опасалась вызвать агрессии такой близостью. Но мужчина казался довольным и снисходительно соглашался идти с ней дальше.
— Она не понимает, кто он? — спросил я Кэнди, уплетающую пиццу.
Девушка проследила взглядом за парой, заинтересовавшей меня.
— А что такого? Она красивая, забавная. Думаешь, ему плохо?
— Она человек, — пояснил очевидное.
— И что? — суккуб беззаботно пожала плечами. — В этом мире он не может ее отравить. У них даже могут быть дети.
— Ты серьезно? — меня передернуло.
— Брошюру изучать надо было, — девушка вытерла губы ладонью. — Здесь мы можем регулировать свои способности. Есть возможность притушить или напротив усилить некоторые особенности физиологии.
— Это неестественно.
— Считаешь нас самих естественными? — с неожиданной серьезностью посмотрев на меня, девушка склонила голову к плечу. — Для этого мира мы Сверх. Попробуй покинуть побережье, и ощутишь, что вокруг все чуждое. И сами мы тут явно лишние. Человеки живут в самом глухом уголке. Их не убивает отсутствие энергии.
Она не знала, что я бы смог жить в любой точке этого мирка, но указывать на заблуждение, конечно, не стал. Для разнообразия мне нравилось, что Кэнди не видит всесильного правителя, а обычного, хоть и влиятельного, высшего. Она смогла уговорить меня пойти с ней в торговый центр, чтобы купить хоть что-то из нормальной одежды, так как ее гардероб состоял из тряпок, которые выдавали в ней проститутку. Девушка искренне оскорбилась этому определению, что не меняло сути. Ее квартирка на окраине города оставляла желать лучшего. Тараканы брезговали туда соваться или же избегали заходить в место, где их могли съесть по причине голода. После этой заметки Кэнди всерьез обиделась. Пришлось пойти ей навстречу и согласится оплатить пару вещей.
Однако, либо тут применялась другая система счета, либо Кэнди не имела достаточного образования, но считала она странно. Водитель унес уже четыре пакета в машину, а суккуб утверждала, что ей нужно подыскать еще несколько мелочей.
— Тебе нужно подстричься, — заметил я, тронув криво обрезанную прядь, падающую ей на лоб.
Девушка странно поежилась и отодвинулась подальше. Создалось впечатление, что ей не нравилось мое прикосновение.
— Зачем? — недружелюбно спросила она.
— Потому что ты выглядишь, как бродячая собака.
— Ты… — она собиралась снова обидеться.
— Ты сама спросила, — предотвратив поток слов, я отпил из картонного стакана то, что тут называли кофе. — Там, откуда я родом, принято говорить искренне, если ты уважаешь собеседника.
— Это так ты меня уважаешь? Сравнивая с собакой?
— Да, — я откинулся на спинку диванчика, отметив, что он в очередной раз жалобно скрипнул. — Твой вид отличается красотой и грацией. Ты убиваешь в себе собственную природу, не заботясь о хорошем питании, наверняка мало спишь и совершенно не представляешь, как вести себя в обществе Высших.
