Схема 2. Механический лук (1) и торсионная катапульта (2 - вид сверху, 3 - вид спереди). N. G. L. Hammond, Alexander the Great: King, Commander, and Statesman (Bristol, Bristol Press: 1989), p. 84
Важно то, что новая армия была призвана решать не только оборонительные задачи, как это было прежде, но и наступательные. В первые несколько лет своего правления Филипп, вероятно, был вынужден опираться на наемников. Тем не менее, с прошествием времени и пополнением армии македонянами, наемные войска перестали играть столь важную роль. Под предводительством Филиппа македонская армия одерживала блестящие победы как на поле боя, так и в осадной войне.
[144] Конечно, в первые несколько лет он и не помышлял о расширении границ. В те бурные годы его главной целью было обеспечить безопасность (себе и своей стране) от тех врагов, отношения с которыми ему удалось наладить благодаря подкупам и дипломатии, но которые все еще угрожали Македонии.
Укрепившись на престоле и обеспечив себе поддержку армии, Филипп занялся безопасностью страны. Успешная дипломатия, конечно, имела большое значение, но ему была нужна крупная победа в бою для того, чтобы проверить в деле свою новую армию и доказать свои полководческие способности. Он также хотел устранить угрозу, исходившую от пеонов и иллирийцев, и поход против обоих этих противников должен был убить двух зайцев.
[145]
Западная граница: поход против пеонов и иллирийцев
Война не могла начаться зимой из-за сложных погодных условий, но весной 358 года Филипп двинулся на север против пеонов. Вероятно, он решил напасть на них первых из-за неурядиц, вызванных недавней смертью их царя (Агиса), а также потому, что он ожидал встретить здесь не такое сильное сопротивление, как у иллирийцев. Именно так все и случилось: армия Филиппа легко разбила пеонов. Подробности военных действий нам не известны. Впрочем, мы знаем, что Пеония покорилась македонянам, а македонское войско пополнилось пеонскими отрядами. Как мы уже говорили, одной из причин, по которой Филипп охотно включал в состав своей армии иноземные подразделения, было стремление обеспечить верность только что завоеванных стран. Сама Пеония стала чем-то вроде буферной зоны между Македонией и племенами, жившими за Дунаем. Важное значение имело и то обстоятельство, что Пеония лежала на торговом пути, идущем вверх по долине Аксия в Дарданию и дальше на север. Очевидно, Филипп не упускал из виду подобные экономические соображения даже в самом начале своего царствования. Он еще не мог в полной мере задействовать природные ресурсы самой Македонии, но это не мешало ему воевать с теми, кто угрожал македонским границам, и ставить под свой контроль их торговлю.
Теперь армия Филиппа насчитывала 10 тысяч пеших и 600 конных воинов. Еще не остыв после победы над пеонами, царь произнес перед своими войсками речь (вероятно, в народном собрании), призывая их двинуться на Иллирию. Престарелый Бардил, похоже, не имел возможности устроить контратаку и поэтому предложил заключить мир. По его условиям иллирийцы сохраняли бы за собой занятые ими ранее македонские города, в обмен на обещание больше не нападать на Македонию. Филипп отказался. Он хотел полностью очистить страну от иллирийцев. У Бардила не было выбора, и он был вынужден принять бой. С 10 тысячами пехоты и 500 всадниками он выступил навстречу македонскому царю. Год или два назад иллирийцы одержали победу над Пердиккой III, убитым в сражении, и привели Македонию на грань гибели, но истории не суждено было повториться.
Противники сошлись у Лихнидского озера (Охридское озеро), вероятно, неподалеку от Гераклеи Линекстидской (Монастир).
[146] Очевидно, Бардил сразу же понял, что македонская конница намного превосходит иллирийскую, и поэтому сделал ставку на пехоту, рассчитывая, что именно она поможет ему вырвать победу. В те времена ему, должно быть, было уже за 80, но возраст нисколько не притупил его полководческий дар. Полагая, что Филипп двинется на него фронтальным строем, Бардил выстроил пехоту не в оборонительный порядок, а в каре. Откуда бы ни напала македонская конница, она натолкнулась бы на прочную оборону. Ожидая, что пехота Филиппа нанесет удар в лоб, Бардил поставил с этой стороны прямоугольника лучших своих воинов.
Однако и самые тщательно продуманные планы имеют обыкновение проваливаться. Вместо того чтобы нанести лобовой удар по иллирийской шеренге, Филипп двинул свою фалангу, глубиной в 10 шеренг, под углом с правого фланга, так что она продвинулась дальше левого фланга. Справа от Филиппа располагалась конница. Убедившись в прочности строя, Филипп атаковал левый фланг иллирийцев. На сей раз пехота играла главную роль, поскольку она должна была прорубиться сквозь вражеские ряды, чтобы позволить коннице, следующей за ней, выйти во фланг противнику. Пехота выполнила свою задачу, прорвав каре. В дело вступила конница, и оставшиеся три стороны каре подверглись атаке македонской пехоты и конницы с тыла. В смятении многие пытались бежать, в том числе и сам Бардил, но к концу дня македоняне перебили семь тысяч иллирийцев.
Теперь уже настала очередь Филиппа выдвигать условия мира. Иллирийцы должны были уйти из всех городов Верхней Македонии: это означало, что все племена, обитавшие на севере вплоть до Лихнидского озера, включая и племена Орестиды — области, контролируемой царями Эпира из Молосской династии, — теперь стали подвластны Македонскому царству.
[147] В отвоеванных областях стали строиться новые города, а Филипп поощрял переселяться туда македонян, предоставляя им освобождение от налогов и земельные наделы. От Лихнидского озера, стратегического перевального пункта, Филиппу открывалась дорога на юг в Эпир и на восток в Орестиду, и таким образом он мог предотвращать нападения на Македонию с севера и запада.
[148]
