А меж тем, неправильный маг протащил меня по коридору, пинком открыл дверь, внёс в большую комнату, совмещающую в себе кабинет и спальню, небрежно бросил на кровать, приказал «одевайся», и пошёл обратно к двери.
— Эй, — крикнула ему в спину, сползая с кровати.
Обернулся, посмотрел недовольно.
— А во что одеваться-то? — вопросила, уперев руки в бока. — И вообще, верни меня, откуда взял!
Маг полностью развернулся, руки на груди сложил и сказал, так сказал, что я опять на кровать присела, чтобы не упасть.
— Домой, как ты изволишь называть свою лесную избушку, тебе нельзя, — заявил Азар категорично. — Если ты, конечно, не горишь желанием вернуться в храм и примкнуть к стаду остальных ведьм, которых Геката держит, как дойных коров. Судя по всему, это она тебя и призывала. Варния, стерва старая, не сдержала слово, доложила о тебе, — зло сощурившись прошипел он. — Выбирай, Айва. Времени на раздумья нет. Или ты идёшь со мной, и я обещаю тебе, что ты будешь свободной, или остаёшься, и тогда у тебя только один путь — храм и инициация.
Я поёжилась, ноги как-то сразу озябли, подтянула их, под широкую рубаху спрятала, на мага с подозрением глянула и спросила:
— Куда?
— Туда, где у вашей матери-силы нет власти, — хмыкнул маг.
А заманчиво! Вот только…
— И что я тебе буду за это должна? — спросила, сощурившись.
— Зачтём это как расчёт за второе моё спасение, — ехидно ответил маг.
— Ааа, ну если так, — протянула глубокомысленно.
— Ну вот и хорошо, — улыбнулся Азар.
— Стой! — окликнула его уже в дверях.
— Мне бы вещи свои забрать, — промямлила, опустив голову.
— Заскочим… минут на пять, не больше, — неохотно согласился он.
— А переодеваться-то во что? — уже закрывающейся двери крикнула я.
Вернулся, пробежался по комнате взглядом, видимо не нашёл, что искал, выругался на счёт нерадивой прислуги и «обнадёжил»:
— Вот дома и переоденешься. И да, к окнам не подходить, на них защита.
И ушёл, дверь заперев. Я отчётливо услышала, как засов заскрипел. А потом ещё и едва заметное зеленоватое свечение по кромке двери пробежалось. Замуровал…
Пока ждала мага, всё пыталась осознать стремительные изменения в своей жизни. Осознаваться оно как-то не хотело. Было страшно, неопределённо и да, волнительно очень.
С одной стороны: а что меня держит? Да ничего! Мать — ведьма, причём в самом худшем смысле этого слова, по достижении пика силы ушла в храм и больше я её не видела. Мне тогда только пять лет было. Родного отца вообще не знаю, а приёмный, он растил, как родную, любил, учил, но как только мне исполнилось восемь лет и сила проявилась, меня забрали в храм. Спустя два года пришла тётка — папина сводная сестра, первая и единственная посетительница за десять лет пребывания в храме. Обычных смертных к обучающимся не допускают. Она принесла весть о смерти того, кто не был мне отцом, но стал тем, кого я больше всех любила за всё свою недолгую жизнь, а детская любовь она самая сильная и чистая. И тогда же тётка шепнула, улучив момент, когда наставница отвлеклась, что если мне будет нужно где-то укрыться, то я всегда могу прийти к ней, в память о той нежности, с которой отзывался обо мне её брат. Прошли годы, я провела в храме десять лет, мне исполнилось восемнадцать, пришло время инициироваться, а я не смогла. Сбежала. Никто и предположить не мог, что такая как я — безотцовщина, дочь отрёкшейся от всего ради силы и служения ведьмы, решусь покинуть храм. Ведь мне некуда было податься, меня никто не ждал за стенами храма! Так они думали… Потому я и смогла сбежать, просто не ожидали. А я возьми да и сбеги! Только благодаря эффекту неожиданности мне удалось не только сбежать, но и добраться до тёткиного домика. Самой тётки к тому времени уже не было в живых, но она сдержала слово, дом принял меня, и даже помог скрыться. Первые дни я не выходила за порог, решилась покинуть домик только когда почувствовала, что переполняющая меня сила иссякла. Вот тогда-то я и осознала, что все проведённые в храме годы не была собой в полной мере. Я, как и сотни других ведьмочек, была сосудом, через который пропускался поток. Мы были словно руслом, протекая по которому энергия напитывалась дополнительными силами. Вроде и тебе хорошо, энергия же проходит через тебя, и заклинания все выходят хорошо, и чувствуешь себя могущественной. А если разобраться — сама-то ничего и не можешь! Только видимость силы, только пыль в глаза! Колдовать потом будто заново училась. В памяти всё осталось, а сил набираться пришлось самой. Но я смогла, справилась! И в городе меня приняли, как настоящую ведьму, потому что… Да потому что голодная я была! С голодухи и выложилась по полной программе. Ух как расстаралась, переборщила даже немного. Нужно было только сына булочника от крапивницы вылечить, а я так хотела, чтобы всё получилось, ну так хотела… В общем, всех вылечила, кто поблизости был. Чуть не отключилась, правда, от перенапряжения. Но лицо удержала. И меня зауважали! Меня приняли, даже шептаться за спиной начали, что я сильная древняя ведьма. Хотя, судя по поведению дядьки Атаря, знали, гады, что соплячка ещё, просто пожалели.
И вот тут-то как раз и вылезает то самое, которое «с другой стороны». Ну хорошо же жила! Пусть и не хватала звёзд с неба, но душевно, городок я этот за год полюбила, как родной. Меня все знают, я со всеми в ладу. И тут припёрся этот маг! Всё мне поломал! И назад дороги уже нет, засветил он меня по полной программе. Если ведьмы обнаружили, теперь не отстанут, а я обратно не хочу! Да и кто захотел бы? Свободы глотнув разве ж откажешься от неё? И что теперь делать? Магу довериться это… ну даже и не знаю, как назвать. Дурость, одним словом. Но и в храм возвращаться тоже так себе перспектива. А этот конкретный маг мало того, что клятву мне принёс, так ещё и сам какой-то неправильный. А вдруг что выгорит? Решено, рискну! Ну а там видно будет. Ведьма я или кто? Выкручусь как-нибудь, если что.
И тут опять это загробное «Айвааа, приди ко мне. Айвааа».
Точно с магом пойду! Он хотя бы не воет, а что ведьмочкой обзывает, так переучу. Я же ведьма!
***
Азар вернулся минут через двадцать. Злой сверх меры, ворвался в комнату, принялся собирать какие-то вещи, бросил, на меня глянул, отвернулся.
— Отменяется всё? — спросила я настороженно.
— Тебя в любом случае не брошу, — мотнул он головой.
Ну да, долг жизни и всё такое. Он же что-то про это говорил. Но я видела, что Азар злится, и уходить не хочет…
— Может расскажешь? — попросила тихо.
Он головой мотнул, кулаком по столу ударил, постоял немного так, над столом пыхтя, и сподобился-таки на откровенность.
— Переговоры срываются, — проговорил маг. — Покушение мы замяли, но принца пришлось отправить домой. А теперь и я ухожу. Мэльтинир ненадёжен, не хочу за ним право подписи оставлять.
— Эээ, а ты вообще о чём? — Как-то нехорошо мне стало. Разговоры такие, ну совсем не пустячные. Принцы, покушения, права подписи. Тут чем-то явно политическим пованивает. Почему пованивает? Так это ж всем известно, что политика не розами пахнет!
