— Э-э... так ты не хочешь домой? — спросил он.
Я гневно зыркнула на него, и Робби пожал плечами.
— Значит, вся моя спасательная операция — фигня на постном
масле? Хочешь отделаться от меня, принцесса? Похоже, я что-то упустил.
— Надо идти за скипетром, — объяснила я в надежде, что Пак
меня поддержит, — Принцу одному не справиться. Мы ему поможем...
— Нет, — перебил Ясень, — Только не в этот раз. От тебя
никакой пользы не будет, Меган. Пока твоя сила запечатана...
Он виновато умолк. Робин прищурился.
— Запечатана? — грозно переспросил он, — Ты заколдовал ее?
— Не я, конечно, — Принц возмущенно посмотрел на него, — Это
Маб. Она испугалась, что сила Меган слишком велика, вот и приняла меры, чтобы
защитить королевство.
Я вспомнила прозрачную стену, которая вставала передо мной
всякий раз, когда я пыталась наколдовать что-то серьезное. В сердце закипел
гнев. Да как она посмела!
— Ты знал! — напустилась я на принца, — Знал и не сказал
мне?
Он пожал плечами без тени раскаяния.
— Королева приказала не говорить. А потом, какая разница? Я
ничего не могу с этим сделать.
Я повернулась к Плуту, который смотрел на принца так, словно
готов был на него наброситься.
— Робби, ты снимешь заклятие?
Он покачал головой.
— Прости, принцесса Это может сделать лишь Маб или тот, кто
равен ей по силе. Например, Оберон.
— Вот и еще одна причина вернуться в Летнее королевство, —
Ясень поморщился, выпрямил спину и отошел от колонны.
На камне осталось красное пятно.
— Куда ты?
Я вдруг испугалась, что сейчас он уйдет и больше не
вернется.
Принц вложил в ножны меч, не глядя на меня.
— За башней есть родник.
Ясень медленно пошел к выходу. Я сердцем чувствовала, что он
изо всех сил старается не хромать.
— Если не возражаете, я помоюсь.
— И вернешься?
Он вздохнул.
— Сегодня я никуда не пойду. — Принц махнул рукой на дальнюю
стену, — Там в углу сундук. Располагайтесь, мы тут переночуем.
В сундуке оказалось несколько одеял, фляжки, колчан со
стрелами и бутылка какого-то темного вина, которое я трогать не стала. Пак
принес целую охапку дров и ветку с незнакомыми голубыми плодами. Он уверял, что
их можно есть.
Мы расчистили от колокольчиков место для костра, но каждый
раз, когда я вырывала стебелек, меня мучило чувство вины. Они были такие
красивые, с тонкими, почти прозрачными лепестками.
— Ты что-то притихла, принцесса, — заметил Пак, складывая
ветки шалашиком.
Его раскосые зеленые глаза смотрели мне в самую душу.
— Ни слова не сказала с тех пор, как его ледяное крутейшество
удалился. Что с тобой?
— Э-э...
Как бы все объяснить? Нельзя же признаться, что я люблю
принца, ведь Плут, наверное, тут же вызовет его на дуэль.
— Ну, мне просто страшно. Тут везде эти мертвые проволочники.
Кажется, что они сейчас оживут и нападут на нас, пока мы спим.
Он закатил глаза.
— Это все твои зомби. Никогда не понимал, как можно смотреть
ужастики, если потом так боишься.
— Ничего я не боюсь.
Как хорошо, что он сменил тему!
— Конечно-конечно. А если свет не выключаешь ночью, так это
чтобы тараканов отпугнуть.
Я улыбнулась. Не потому, что он угадал, а потому что в
памяти ожили старые добрые деньки, когда мне было не о чем волноваться. Знай
только делай домашку, ходи в школу и следи, какие там новые фильмы вышли. Мы с
Робби могли до утра сидеть на диване с ведром попкорна и смотреть кино из серии
«Пятница тринадцатое».
Интересно, сколько их вышло, пока меня не было?
Я молчала. Пак фыркнул и покачал головой.
— Ладно. Смотри.
Он взмахнул рукой. Воздух задрожал, и скрученные тела
проволочников стали ветками.
— Так лучше?
Я кивнула, хоть и знала, что это всего лишь иллюзия. Мертвые
фейри по-прежнему были тут, скрытые чарами. Принцип «с глаз долой — из сердца
вон» со мной не работал, но, по крайней мере, Плут бросил задавать вопросы.
Правда, ненадолго.
— Ну что, принцесса? — начал Робби, когда в костре весело
затрещало пламя.
Огонь он развел непонятно как, но я решила не любопытствовать.
Вдруг это тоже иллюзия и мне только кажется, что стало теплее?
— Похоже, я многое пропустил. Выкладывай все по порядку.
Я сглотнула.
— Все?
— Конечно! — Он поудобнее устроился на одеяле, — Ты отыскала
Машину? Спасла братишку?
— Ты об этом? — Я облегченно вздохнула и села рядом, — Да.
Итан дома, гадкий подменыш исчез.
— А Железный король?
Я покусала губу.
— Он мертв.
Пак, наверное, заметил, как изменился мой голос. Он
привстал, обнял меня за плечи и притянул к себе. Стало так тепло и уютно.
— Мне тут надоело, — прошептала я, чувствуя себя как
ребенок.
На глаза навернулись слезы.
— Домой хочу.
Робин помолчал.
— Знаешь, — наконец сказал он, — не обязательно возвращать
тебя к Летнему двору. Я мог бы отвести тебя в твой мир, если ты очень этого хочешь.
— Разве Оберон меня отпустит?
— А почему нет? Твоя магия запечатана. Ты снова станешь
обычной девчонкой. Маб решит, что ты больше не опасна, и темные фейри.
возможно, оставят тебя в покое.
Мое сердце радостно забилось. Дом. Неужели я правда могу
вернуться к маме, Люку, Итану? Буду ходить в школу, подрабатывать на каникулах,
жить нормальной жизнью. Я и не подозревала, как по ней соскучилась!
Конечно, не очень-то хорошо бросать всю эту затею со
скипетром, но черт с ним. Ясень от моей помощи отказался. Уговор я выполнила, и
долгов перед Неблагим двором у меня нет. Я же не обещала навсегда поселиться в
Зимнем королевстве.
— А ты? — Я взглянула на Пака, — Разве тебе не приказали
привести меня к Оберону? Тебе ничего не будет?
— Ну, я уже много дел наворотил, — заулыбался он, — Мне ведь
и к Железному королю тебя отпускать не следовало. Оберон и без того с меня
шкуру спустит, поэтому хуже уже не будет.
Он рассуждал так, словно это были сущие пустяки, и все-таки
мне стало ужасно стыдно. Я закрыла глаза. Получается, все, кто был мне дорог,
мучились и рисковали жизнью ради меня. Хватит! Пришла пора вернуть себе магию,
чтобы я тоже могла их защитить.
