— Никак.
Робин трусцой бежал рядом. Судя по глазам, он очень
волновался, но меня не удерживал.
— Если чувствуешь Зов, надо идти. Станешь упираться, только
хуже будет. Но ты не переживай, — Он изобразил оптимистичную улыбку, — Я же с
тобой.
— «Не переживай»? — Я попыталась возмущенно поглядеть на
него через плечо. — Да это «Вторжение похитителей» какое-то! Как же,
успокоишься тут!
Я снова хотела ухватиться за дерево. Надо же было как-то
удержать непослушные ноги. Бесполезно. Руки тоже перестали повиноваться. Я
последний раз обернулась на Пака и покорилась неведомой воле. Пусть тело само
решает.
Я перла через лес, как солдат на боевом задании. Никакие
преграды, кроме самых неодолимых, мне были не страшны. Я карабкалась по камням,
перелезала через упавшие деревья, ныряла в оврага и продиралась сквозь колючие
заросли, морщась, когда шипы разрывали одежду и царапали кожу. Пак не отставал,
с тревогой глядя мне в спину, но не пытался меня остановить. Я задыхалась, ноги
огнем горели, из ран сочилась кровь, но мне легче было полететь, чем
остановиться. Мы продолжали сумасшедшую гонку по лесу, уходя все дальше от Тир-на-Ног,
все глубже в неизведанную землю.
К ночи загадочное заклинание наконец отпустило меня. Ноги
остановились так внезапно, что я упала носом прямо в грязь. Робин подбежал,
быстро помог мне встать, спросил, не ушиблась ли. Я не сразу ответила. Ноги
чуть не отваливались, и меня хватало только на то, чтобы пыхтеть и радоваться,
что тело снова мне принадлежит.
— Что это за место? — выдохнула я, как только смогла
говорить.
Мы оказались в каком-то селении. Вокруг ямы с кострищем
широким полукругом стояли простые соломенные хижины. Всюду валялись обглоданные
кости, ребра, шкуры. Над ними жужжали мухи.
— По-моему, раньше тут жили гоблины, — заметил Пак.
Я прислонилась к нему, тяжело дыша, и он поглядел на меня с
улыбкой.
— Ты ни с какими гоблинами не ссорилась в последнее время?
— Что? Нет, — Я вытерла пот со лба и со стоном плюхнулась на
бревно, — По крайней мере, я так не думаю.
— Вот ты где, — долетел с опушки леса чей-то голос.
Я подскочила и огляделась, но никого не увидела.
— Ты опоздала. Я уж думал, заблудилась или тебя кто-то съел.
Впрочем, ты ведь человек. Где уж тебе успеть вовремя. Люди все такие неуклюжие.
Сердце дрогнуло. Я узнала этот голос! Поглядела по сторонам,
но, конечно же, никого не заметила, пока Робин не схватил меня за руку и не
показал на край леса. В свете луны за околицей виднелось старое бревно. Сначала
на нем никого не было, а потом — то ли я моргнула, то ли освещение изменилось,
но вдруг на бревне оказался огромный серый кот. Он сидел, обвив себя хвостом,
похожим на ершик для бутылок, и лениво рассматривал меня золотистыми глазами.
— Грималкин!
Кот мигнул. Он ничуть не изменился. Длинная серая шерсть
безупречно сливалась с лунным светом и тенями. Я подбежала, но он не обратил на
меня никакого внимания, всецело поглощенный вылизыванием передней лапки. Ужасно
хотелось схватить его и прижать к себе! Я бы так и сделала, если бы не знала,
что он острыми когтями из моего лица котлету сделает и бесцеремонного обращения
никогда не простит.
Пак заулыбался.
— Привет! — Он весело помахал рукой, — Давно не виделись.
Так это ты устроил нам этот миленький марш-бросок?
Кот зевнул.
— Больше никогда не пошлю Зов человеку, — промурлыкал он и
почесал за ухом, — Я поспать бы мог, вместо того чтобы тебя дожидаться. Почему
тебя так долго не было? Ты что, шла?
Я наконец вспомнила, что пообещала Грималкину явиться, если
он позовет, а кот за это помог мне в поисках брата. Правда, тогда я не
представляла последствий. Мы заключили сделку. Похоже, настало время платить.
— Что ты тут делаешь, Грим? — спросила я, не зная,
радоваться или огорчаться.
Конечно, я была счастлива его видеть, однако поход по
гоблинским землям меня совсем не воодушевил. Неужели я проделала такой путь,
только чтобы сказать «привет»?
— Надеюсь, у тебя важное дело. Твой дурацкий Зов чуть в
могилу меня не свел. Чего ты хочешь?
Грималкин извернулся и начал наводить лоск на спинку.
— Мне лично от тебя ничего не нужно, человек, — сказал он,
сделав паузу. — Я позвал тебя для кое-кого еще. Вот с ним и разговаривай.
Кстати, напомни ему, что он у меня теперь в долгу. Ради него я истратил на тебя
такое хорошее заклинание.
— О ком ты?
— Обо мне, Меган Чейз!
Земля задрожала от громоподобного голоса, пахнуло горящим
углем.
— Это я просил тебя позвать.
Из-за хижины вышла темная фигура. Это была чудовищная лошадь
в закопченных доспехах. Глаза ее полыхали багровым огнем, из щелей на брюхе
вырывалось пламя, а из ноздрей шел дым. Лошадь развернулась ко мне, громадная и
до дрожи знакомая.
Железный конь!
10. ПРАВДА И ЛОЖЬ
Пак выхватил кинжал и загородил меня собой.
— Стой! — взревел конь, — Я пришел не сражаться, Плутишка
Робин. Спрячь оружие и выслушай меня.
— В другой раз, жестянка, — усмехнулся Пак.
Мы начали отступать к границе селения.
— У меня есть предложение получше. Ты подожди тут, пока мы
позовем Оберона, а он тебя на шестеренки разнесет и закопает подальше друг от
друга, чтобы никто собрать не мог.
От страха сердце стучало как бешеное. Я вдруг разозлилась.
Железный конь служил Машине. По приказу своего властелина он захватил меня в
плен. Мы убегали от него дважды. Один раз — в Тир-на-Ног, другой — в Железном
королевстве, однако у коня была дурная привычка появляться внезапно и в самых
неподходящих местах. Встретить его здесь я совершенно не ожидала.
— Черт возьми. Грим!
Я в гневе поглядела на кота, не переставая пятиться. Тот
невозмутимо моргнул.
— Ты нас предал! Это подло! Даже для тебя.
Грималкин вздохнул и с упреком посмотрел на коня.
— Ты обещал, что не выйдешь, пока я все не объясню. — Кот
сердито махнул хвостом, — Предупреждал ведь, что они испугаются.
Железный конь топнул копытом, и в воздух взлетели комья
грязи.
— Времени нет, — прогрохотал он, тряхнув головой. — Мы не
можем больше медлить. Меган Чейз, я должен сказать тебе нечто важное. Ты
выслушаешь меня?
Я заколебалась. Что-то здесь не так, иначе мы бы давно уже
бились не на жизнь, а на смерть. Раньше конь вежливостью не отличался. Да и
Грималкин наблюдал за нами с бревна совершенно спокойно. Любопытство взяло
верх. Я тронула Пака за руку, чтобы он остановился.
