— Как же нам теперь быть? — спросила я.
И вдруг стена зашевелилась. Ветки со скрежетом и стоном
разошлись, открывая коридор, утыканный шипами. У входа клубился туман, а дальше
лежала густая тень.
Пак скрестил на груди руки.
— Кажется, нас тут ждали.
Он поглядел на Грималкина, который призраком виднелся за
серой пеленой. Тот преспокойно вылизывал лапки.
— А ты уверен, что сможешь нас оттуда вывести, кот?
Грималкин еще разок-другой лизнул шерсть и встряхнулся. Во
все стороны полетели брызги. Кот потянулся, зевнул и потрусил вперед, не
оглядываясь.
— Идите за мной и увидите.
С этими словами Грималкин исчез в туннеле.
Робин закатил глаза, а потом улыбнулся мне.
— Вперед, принцесса! Тут лучше держаться кучкой, — Он крепко
стиснул мою ладонь, — Пошли. А жестянка пусть замыкает шествие. Если на нас
кто-то сзади нападет, по крайней мере, не потеряем ничего важного.
Конь с негодованием фыркнул, обдав мне спину жаром. Мы вошли
в коридор, и вокруг, словно пальцы, сомкнулись тени. Я прильнула к Плуту.
Туннель был полон жизни — всюду что-то ползало, поскрипывало, извивалось,
шипело. До нас долетали странные голоса, шепотки, бормотание. Стоило отойти
подальше от входа, как стена с тихим шелестом срослась. Путь назад был отрезан.
— Сюда! — позвал Грималкин издалека, — Не отставайте.
Колючий туннель становился все уже. Пак не выпускал мою
руку, но нам пришлось идти гуськом, чтобы не пораниться. Несколько раз мне
показалось, что шипы и ползучие стебли сами тянутся ко мне, хотят оцарапать
кожу или вцепиться в одежду. Я поглядела на Железного коня, проверяя, как он
там, но колючки, как и все прочие растения Небывалого, ненавидели железо и
втягивались, когда фейри проходил мимо.
Наконец туннель вывел нас на маленькую поляну, откуда во все
стороны разбегались извилистые тропинки и коридоры. Вверху, закрывая свет,
раскинулся полог из переплетенных ветвей, такой плотный, что сквозь него не
проглядывало ни клочка неба. Тут и там в темноте белели кости. Из путаницы
колючек на меня скалился череп. В его пустых глазницах кишели черви. Я
вздрогнула и прижалась к плечу Робина.
— Где же Грим?
— Тут, — сказал кот, возникая из ниоткуда.
Запрыгнув на большой череп, Грималкин по очереди оглядел
нас.
— Мы уходим в самую глубину Дебрей, — спокойно промурлыкал
он, — Я бы рассказал, что там может встретиться, но вам, наверное, лучше не
знать. Постарайтесь не разговаривать. Держитесь рядом, никуда не сворачивайте и
не вздумайте шагнуть в какую-нибудь дверь. Многие из них ведут лишь в одну
сторону, и вернуться будет нельзя. Готовы?
Я подняла руку.
— А откуда ты знаешь дорогу?
Грималкин прикрыл глаза.
— Я кот, — ответил он и растаял в одном из туннелей.
Однажды, когда мне было двенадцать, накануне Хеллоуина мы с
классом поехали за город, в «лабиринт с привидениями», устроенный на кукурузном
поле. В автобусе мальчишки хвастались, что первыми найдут дорогу, девчонки
хихикали, а я пообещала сама себе, что буду не хуже других. Помню, как бродила
одна по кукурузным коридорам, отыскивая путь к центру и обратно, как
захватывало дух от страха и восторга. А еще помню, как сердце ушло в пятки,
когда я поняла, что заблудилась и помощи ждать неоткуда.
Сейчас я чувствовала себя в тысячу раз хуже.
Дебри ни на минуту не замирали. Краем глаза я видела, как
они шевелятся, протягивают ко мне ветки. Иногда можно было услышать, как они
зовут меня шепотом. Где-то в темной глубине потрескивало, хрустело. Через
колючие заросли что-то пробиралось. Я не успевала разглядеть, что именно.
Замечала только, что внизу, под кустами, шныряют какие-то тени. Мне было не
просто страшно. Жутко.
А лабиринт все не кончался. Дебри покачивались, скрипели,
тянули к нам кривые шипы. Всюду начали появляться проемы, арки, двери. Одна
угрожающе повисла прямо у нас над головами, на ветке. На выцветшей красной
поверхности поблескивал в сумраке старый номер с цифрами 216. У обочины стояла
грязная туалетная кабинка, вся в трещинах и хлопьях облупившейся зеленой
краски. Растения так оплели ее, что открыть дверь ни за что не получилось бы.
Потом мы увидели шкаф. Через дорогу скользнула тощая черная тень и скрылась в
нем. Я успела разглядеть внутри уголок детской спальни и колыбельку, залитую
лунным светом. Дверь захлопнулась, шипастые плети обвили ее и утащили в глубь
зарослей.
Кот не оборачивался и уверенно вел нас мимо ворот, дверей и
всевозможных штуковин, торчавших из переплетения колючек. На глаза мне
попадались то зеркало, то кукла или пустая сумка из тех, в которые складывают
клюшки для гольфа. На тропе валялись кости, а иногда и целые скелеты. Из теней
за нами следили загадочные существа. Их было почти не видно, только глаза
светились в темноте. В зарослях прятались черные птицы с человеческими
головами. Они безмолвно провожали нас взглядами, будто хищные грифы. Однажды
вслед за котом мы юркнули в боковой коридор, и Грималкин зашипел, приказав нам
стоять тихо. Не прошло и нескольких секунд, как прямо над нашими головами прополз
по веткам громадный паучище размером с автомобиль. Я до крови закусила губу.
Паук вдруг остановился, будто почуял жертву, и стал ждать малейшего шороха.
Брюхо у него было огромное, блестящее, покрытое красными пятнами.
Все оцепенели, затаив дыхание.
Мы стояли, скорчившись в три погибели. Кровь оглушительно
стучала в ушах, мускулы сводило судорогой. Паук тоже замер и терпеливо ждал,
пока добыче не надоест прятаться, пока она не решит высунуть нос из укрытия и
сделать первое движение, которое станет последним. Вдруг в кустах что-то
зашуршало, и огромный паук метнулся прочь с удивительной быстротой. Тишину
пронзил визг несчастной жертвы, и снова воцарилось безмолвие.
Мы сидели, не смея пальцем шевельнуть. Наконец Грималкин
прополз вперед и осторожно высунул голову из туннеля.
— Подождите. Я разведаю, что там.
Он растворился в тенях, как призрак. Я мешком осела на землю
и затряслась, часто дыша. Гоблины, привидения, злобные хищные лошади, что
угодно, но гигантский жуткий паук? Это было уже слишком!
Пак наклонился и положил руку мне на плечо.
— Все нормально, принцесса?
Я покивала и уже хотела съязвить по поводу насекомых-вредителей,
как вдруг ветки задрожали.
Я зажмурилась и прильнула к Робину. Секунду ничего не
происходило, и вдруг длиннющая колючка дрогнула, из нее выстрелили,
разворачиваясь, острые черные крылья, и перед нами в воздухе повисла крошечная
фейри: Ее глазки злобно сверкали, тощее тельце покрывал блестящий панцирь, из
плеч и локтей росли острые колючки. В лапке фея сжимала копье с наконечником из
шипа. Мы переглянулись, а феечка оскалила острые, как иголки, зубы и ринулась
прямо мне в лицо.
