— Я вижу вас, воришки!
Робин толкнул меня, и я упала в нору, ободрав руки и колени.
В тело впились шипы. Проклиная все на свете, я подняла голову. Из темноты на
меня смотрела пара знакомых золотистых глаз.
— Скорее, человек! — прошипел Грималкин и рванул вперед.
Проход стал еще уже, шипы обдирали мне спину, цепляли за
одежду и волосы. Я пробиралась вслед за котом, точно краб. Сзади пыхтели Робин
и Железный конь. Я кожей чувствовала драконий взгляд. В рукав вцепилась
колючка. Проклятье! Мы ползем слишком медленно! Впереди виднелась красная
дверь, надежда на спасение. Такая далекая! Грималкин подбежал к ней, но вдруг
резко остановился, прижал уши и зашипел.
— Зверобой!
На двери желтел сухой пучок цветов, похожих на крошечные
солнышки.
— Фейри не могут сюда войти. Скорее сними его!
— Горите, подлые воришки!
В коридор ворвался огонь, настоящий ураган жара и ярости. Я
отшвырнула зверобой и влетела в дверь, а следом ввалились Пак и Железный конь.
Пламя скользнуло у меня над головой, опалив спину. Я распласталась на холодном
цементном полу, жадно хватая ртом воздух. Дверь захлопнулась, и вокруг стало
темно.
12. ЛЭНАНШИ
Я лежала на цементе, чувствуя одновременно и жар, и
прохладу. Ощущение было странное. Шея, плечи, икры горели от ожога, но пол так
холодил щеку и живот, что я начала дрожать. Слева и справа, кряхтя и цедя
проклятия, поднимались на ноги Пак и Железный конь.
— Ну и заваруха, — сказал Пак, помогая мне встать — Клянусь,
встречу этих двух ребят — скажу им пару ласковых. Если решил украсть что-то у
гигантского огнедышащего ящера с памятью, как у слона, лучше иметь в запасе
хитроумную загадку или подождать, пока он из дома не отлучится. И кто, черт
побери, зверобой на дверь повесил? Похоже, нам тут не рады.
В темноте щелкнул фонарик. Я зажмурилась, прикрыла глаза
рукой и разглядела за ослепительным светом три фигуры. Я узнала девочку с
мохнатыми ушами и ее зеленого друга. Третий был долговязый, с неряшливой
козлиной бородкой. Изо лба у него торчали кривые рожки. В одной руке он держал
фонарик, а в другой — крест, подняв его, точно охотник на вампиров.
Пак рассмеялся.
— Жаль тебя огорчать, но это не поможет, если только ты не
священник. Как и соль, которую ты рассыпал по полу. Я тебе не какая-нибудь
нечисть.
— Проклятые фейри! — выплюнул парень с бородкой. — Как вы
сюда проникли? Убирайтесь подобру-поздорову. Она вам кишки выдерет и струны из
них сделает.
— Ну, с этим есть одна проблемка, — заметил Пак с притворным
сожалением. — Видите ли, прямо за дверью стоит разъяренная рептилия, которой не
терпится превратить нас в шашлык. А все из-за того, что вам хватило ума стащить
что-то у дракона.
Он вздохнул и сокрушенно покачал головой.
— Надеюсь, вы знаете, что драконы никогда не забывают воров?
Что вы украли?
— Не твое дело, фейри! — огрызнулся бородатый, — Я что,
неясно выразился? Валите отсюда!
Он сунул руку в карман, вытащил три гвоздя и сжал их так,
что костяшки пальцев побелели.
— Может, до вас лучше дойдет, если вам морды расцарапать
железом?
Я шагнула вперед, осадив Робина строгим взглядом, пока он не
затеял драку.
— Успокойтесь. — Я примирительно подняла руки, — Нам от вас
ничего не нужно. Мы только хотели выбраться из Дебрей.
— Уоррен! — Девочка вытаращила на меня глаза, — Это же она!
Все уставились на меня.
— Ты? — прошептал Уоррен. — Ты — дочь Оберона, полукровка.
Принцесса из Летнего королевства.
Железный конь зарычал и подвинулся ближе ко мне. Трое друзей
отпрянули.
— Откуда вы меня знаете?
— Она тебя ищет. Половину изгнанников отправила за тобой.
— Не спеши, козлик, — Пак поднял руку. — Кто эта загадочная
«она»? Ты кого имеешь в виду?
Уоррен глянул на него со смесью ужаса и восхищения.
— Ее, конечно. Хозяйку этого места. Значит... если это дочь
Оберона, ты — тот самый... Плут Робин?
Пак улыбнулся. Уоррен шумно сглотнул, и его кадык дернулся.
— Но... — Бородатый парнишка поглядел на коня. — О нем она
ничего не говорила. Кто это такой?
— Он воняет! — прогремел зеленокожий подросток и оскалился,
открыв редкие, похожие на пеньки, зубы. — Углем и железом.
Уоррен вскинул брови.
— Черт! Это же один из них. Железный фейри! Ей это не
понравится.
Железный конь подобрался.
— Он со мной, — быстро вставила я, — Он вас не обидит,
обещаю. А о ком вы все время говорите?
— О Лэнанши, — сказал Уоррен таким тоном, будто я сморозила
какую-то глупость. — Темной музе, Королеве изгнанников.
Брови Пака поползли вверх и почти скрылись под волосами.
— Шутишь?
Он никак не мог решить, то ли поморщиться, то ли
усмехнуться.
— Лэнанши уже королевой себя возомнила? Титания будет в
восторге!
— Кто такая Лэнанши? — спросила я. Пак все-таки поморщился,
тряхнул головой и мрачно взглянул на меня.
— Плохие новости, принцесса. Когда-то Лэнанши была одной из
самых могущественных фейри в Небывалом. Ее прозвали Темной музой, потому что
она вдохновляла великих музыкантов, поэтов, актеров. Кое-кого из них ты знаешь.
Джимми Хендрикс, Джеймс Дин, Курт Кобейн.
— Не может быть.
Робин пожал плечами.
— Сама понимаешь, за такую помощь надо платить. Те, к кому
приходит Лэнанши, долго на этом свете не задерживаются. Жизнь у них яркая,
интересная, но очень короткая. Раньше, если Музе кто-то особенно нравился, она
забирала его в Небывалое, чтобы он ее развлекал целую вечность. Или пока ей не
надоест. Это было до...
Он вдруг умолк и покосился на меня.
— До чего?
— До того, как Титания изгнала ее в мир смертных, — быстро
закончил Пак, будто на самом деле собирался сказать что-то другое. — Говорят,
Лэнанши приобрела слишком большую силу, множество смертных поклонялось ей, и
она вроде бы решила стать королевой. Конечно же, наша добрая правительница,
мягко говоря, рассердилась и выгнала самозванку. Закрыла для нее все тропы,
чтобы Лэнанши никогда не вернулась в Небывалое. Это произошло несколько лет
назад. С тех пор о Музе никто не слышал. Хотя, — продолжал Робин, глядя на трех
подростков, которые слушали его, раскрыв рты, — у Лэнанши, кажется, опять
появились поклонники. Смертная молодежь основала маленький новый культ и готова
броситься к ее ногам.
Он усмехнулся.
