Я тихонько подошла к Ясеню, села рядом, всматриваясь в его
лицо. Раны остались, но сейчас они побледнели и выглядели не так жутко. Рубашку
целительница сняла и заново перебинтовала его торс. Ясень дышал спокойно и
глубоко. Я осторожно положила руку ему на грудь. Так хотелось почувствовать,
как бьется его сердце. Зимний принц спал безмятежно, суровые морщинки на его
лице разгладились, но даже во сне он казался немного печальным.
Глядя на принца, я обо всем позабыла и не заметила, как его
кисть шевельнулась. Сильные пальцы нежно сомкнулись вокруг моих. Я вздрогнула,
посмотрела на руку, затем снова на него. Принц открыл серебряные глаза. В тени
невозможно было понять, что написано у него на лице. Я растерянно замерла.
— Привет, — шепнула я, не зная, что еще сказать.
Он не двигался, и я принялась молоть языком.
— Целительница говорит, что с тобой все будет хорошо.
Немного поболеешь, потому что железом отравился, но это потом пройдет.
Ясень молчал, и у меня загорелись щеки. Может, ему приснился
кошмар и я напугала его, когда прокралась в комнату? Повезло, что он мне
запястье не сломал, как чуть не сделал это с целительницей.
— Прости, если разбудила. Поспи, — шепнула я и попыталась
встать.
Он сжал мою руку.
— Не уходи.
Мое сердце взлетело. Я посмотрела на принца, мечтая лишь о
том, чтобы оказаться в его объятиях, слиться с ним воедино. Ясень вздохнул и
прикрыл глаза.
— Ты была права, — произнес он чуть слышно. — Один я не
справился. Надо было послушать тебя в Тир-на-Ног.
— Ага. Так что заруби себе на носу. В следующий раз не
спорь, и мы кучи неприятностей избежим.
Глаз он не открыл, но уголок рта дрогнул в чуть заметной
улыбке. Этого я и добивалась. Все преграды между нами рухнули, отчуждение
пропало. Я сжала его руку.
— Мне так тебя не хватало!
Я ждала, что он скажет то же самое, но он замер, и мое
сердце печально дрогнуло.
— Меган, — смущенно начал принц, — я... все еще не знаю... —
Он замолчал и открыл глаза.
— Мы с тобой так и остались по разные стороны. — В его
голосе послышались грустные нотки. — Ничего не изменилось. Даже сейчас. Если
забыть о договоре, ты по-прежнему мой враг. А еще вы с Плутом...
Я покачала головой.
— Пак...
Я осеклась. А кто он? Нельзя же назвать его просто другом.
«Просто друзья» не целуются в спальне. При виде «просто друга» сердце не
замирает и не подпрыгивает. Неужели эта мешанина смутных чувств и есть любовь?
Конечно, Пак не вызывал у меня в душе такой бури, как Ясень, но я определенно
что-то испытывала к нему. Я больше не могла этого отрицать.
Я сглотнула.
— Пак...
— Ну и что же он?
Я развернулась. Робин стоял в дверях, прищурив зеленые
глаза, и его улыбка не предвещала ничего хорошего.
—...разговаривает с целителышцей, — смущенно закончила я.
Принц отпустил мою руку и отвернулся. Пак не сводил с меня
тяжелого пристального взгляда, будто знал, о чем я думаю.
— Целительница хочет видеть тебя, — сказал он наконец. — Она
требует оставить его крутейшество в покое, чтобы он поспал. Лучше иди, пока она
не начала посудой швыряться.
Я посмотрела на принца, но он лежал, закрыв глаза.
Немного встревоженная, я отправилась на кухню. Гномша сидела
за столом, в руках у нее дымилась кружка с кофе. Вся комната им пропахла.
Целительница показала мне на стул, стоявший напротив.
— Располагайтесь, мисс Чейз.
Я села. Пак вошел и плюхнулся рядом со мной, хрустя яблоком,
которое раздобыл непонятно где.
— Робин сказал, что вас ждет опасное задание, — начала
целительница, обхватив морщинистыми ручками кружку и глядя в нее, — Он не
посвятил меня в подробности, но дал понять, что Зимний принц нужен вам живым и
здоровым. Он должен вам в чем-то помочь.
Я кивнула.
— Дело в том, что для принца это верная гибель.
Я вздрогнула.
— В каком смысле?
— Он очень болен, мисс Чейз.
Целительница строго взглянула на меня сквозь струйки пара,
поднимавшегося над кружкой.
— Я уже говорила, что он ослабел, и это не шутки. Железо
слишком долго находилось в его теле.
— А вы ничего больше не можете сделать?
— Я? Нет. Ему нужны чары родной земли, тогда его тело
справится с недугом, — Она хлебнула кофе, — Но если отвезти его туда
невозможно, я бы посоветовала найти место, богатое эмоциями и чувствами. Это должно
помочь. По крайней мере, там он хотя бы начнет выздоравливать.
— Богатое эмоциями?
Я задумалась. Где могут бушевать чувства? Хорошо бы попасть
на концерт или в клуб, но билетов у нас нет, а для клубов я еще маловата.
Правда, как учил Грималкин, для того, кто может сделать деньги из листьев и
пропуск из куска пластика, это не помеха.
— Пак, а ты сможешь протащить нас в ночной клуб?
Он фыркнул.
— Я куда угодно могу протащить, принцесса. С кем, по-твоему,
ты говоришь? — Он щелкнул пальцами. — Давай снова заглянем в «Синий хаос». Вот
повеселимся!
Целительница поморгала.
— «Синий хаос» принадлежит зимней ши, которая нанимает
Красных колпаков. Говорят, у нее в подвале огр сидит. — Она вздохнула. —
Подождите-ка. Если вы готовы пойти на это, у меня есть другое предложение, не
такое безумное.
Она помедлила, взвешивая за и против, и повернулась ко мне.
— Сегодня вечером у вас в школе состоится зимний бал, мисс
Чейз. Вот где чувства будут через край хлестать!
— Зимний бал? Сегодня?
У меня под ложечкой засосало. Вернуться в школу значило
встретить бывших одноклассников, которые потом начнут сплетничать, шептаться и
рассказывать обо мне басни. Придется надеть вечернее платье, может, даже
танцевать, а вся школа будет показывать пальцем и хихикать у меня за спиной. Скорее
придумай отговорку, Меган.
— Но как же мы туда попадем? Я в школе сто лет не была, а на
входе наверняка проверяют билеты.
Пак фыркнул.
— Я тебя умоляю. Ты хоть представляешь, сколько раз я
обводил контролеров вокруг пальца? Билеты! — Он рассмеялся. — Никакие вонючие
билеты нам не нужны.
Целительница неодобрительно поглядела на него и повернулась
ко мне.
— Месяц-другой назад по просьбе ваших родителей полиция
прекратила вас искать. По-моему, ваша мама сказала им, что вы вернулись домой,
а потом вас отослали в пансион, который находится в другом штате. Не знаю, что
она сказала вашему отцу...
