Платье сидело безупречно. Надевая его, я заметила краешком
глаза, как подрагивает воздух от колдовства, но решила не думать об этом. Даже
если оно сделано из листьев и паутины, я не хочу этого знать.
Я подняла руки и повертелась, чтобы меня получше рассмотрели.
Гномы-портные захлопали, точно довольные тюлени, а целительница одобрительно
кивнула.
— Посмотрите на себя.
Пальцем она нарисовала в воздухе круг. Я развернулась и
обнаружила перед собой длинное, до пола, зеркало, которое возникло неизвестно
откуда. Я удивленно поморгала.
Изменилась не только моя одежда. Волосы, уложенные в сложную
прическу, завились кудряшками. На лице был легкий макияж, делавший меня немного
старше. А кроме того, ко мне вернулся человеческий облик. Уж не знаю, из-за
платья или это целительница постаралась. Ни острых ушей, ни огромных глаз. Я
опять стала обычной девчонкой, которая собралась на школьный бал. Я знача, что
это иллюзия, но все же вздрогнула при виде стройной, изысканной незнакомки.
— Мальчишки шеи свернут, когда будут на нее оборачиваться, —
вздохнул гном.
Все мои страхи немедленно ожили. Как ни крути, в душе я так
и осталась неприметной болотной кикиморой. Этого не изменишь.
— Идем. — Целительница тронула меня сморщенной ручкой, —
Пора.
Мы вышли в центральную комнату, где нас ждал красивый
молодой человек в смокинге. Я так и ахнула, когда узнала Пака. Его растрепанную
рыжую шевелюру немного привели в порядок и уложили так, что волосы торчали
сосульками. Сейчас, когда он был одет в пиджак, стало видно, какие широкие у
него плечи. Я и не подозревала, что он такой мускулистый. Пак оглядел меня с
ног до головы, посмотрел в глаза и улыбнулся. Не шутливо, не иронически, а с
искренней теплотой.
— Да уж, — хмыкнула медсестра. В отличие от меня она ни
капельки не изумилась. — Ведь можешь хорошо выглядеть, когда захочешь.
— Стараюсь.
Теперь Пака было не отличить от обычного парня. Он подошел и
надел мне на руку браслет из цветов.
— Ты прекрасна, принцесса.
— Спасибо, — прошептала я, — Ты тоже ничего.
— Нервничаешь?
Я кивнула.
— Немножко. Что я скажу, если кто-то спросит, где я была?
Как объясню, что пропадала целый год, а теперь явилась как ни в чем не бывало?
А ты? — Я посмотрела на него, — Они ведь и тебя начнут расспрашивать.
— Только не меня, — Лицо Пака озарила его обычная улыбка, —
Я покинул школу очень давно. В лучшем случае покажусь им смутно знакомым, но
по-настоящему меня никто не узнает, — Он пожал плечами, — Такое вот у меня
свойство.
— Повезло тебе.
— Ну что, готовы? — спросила целительница.
Она превратилась в низенькую, крепкую женщину с загорелым
морщинистым лицом. Теперь на ней был белый халат. Лишь очочки в золотой оправе
не изменились. По людским меркам она казалась просто крошечной, но все же стала
значительно выше гномьих двух футов. Главное, что внушительности у нее не
убавилось.
— Да, если вы еще не поняли, я иду с вами, — объявила
медсестра, глядя поверх очков. — Надо же проследить, чтобы пациент с ног не
свалился. Ну что, вперед?
— А Ясень?
— Он уже тут, — сказала гномша, глядя мне за спину.
От волнения кровь застучала в ушах. Я медленно повернулась и
на секунду потеряла дар речи.
Я не раз представляла принца в смокинге. Да, глупые фантазии
иногда лезли мне в голову, но они оказались так же далеки от реальности, как
домашний кот от ягуара. Принц надел не черный костюм, а белоснежный. Под
расстегнутым пиджаком виднелись белая жилетка и голубой галстук. Запонки,
шелковый платочек в нагрудном кармане и сверкающая сережка в ухе были того же
льдистого оттенка, а рубашка и ботинки — белые. При этом Ясень совсем не
казался бледным и призрачным, наоборот, притягивал к себе взоры, точно король
среди крестьян. Он стоял в дверях, сунув руки в карманы, — воплощенное
безразличие, но даже в человеческом облике был неописуемо прекрасен. Черные
волосы, зачесанные назад, легкими прядями обрамляли лицо. На первый взгляд
белая одежда не могла подчеркнуть глаза цвета ртути, но все-таки они ярко
сверкали.
Принц смотрел на меня.
Я не могла ни пошевелиться, ни слова вымолвить. Если бы
колени не сковало, давно бы растеклась по полу атласной лужей. Ясень смотрел
мне в глаза не отрываясь, но я чувствовала, что он видит меня всю, вбирает мой
образ, так же как до этого Робин, которому хватило одного взгляда. Я не могла
отвести от принца глаз. Все вокруг — звуки, цвета, люди — отдалилось, потеряло
значение и смысл. В целом мире остались только мы с Ясенем.
Кто-то тронул меня за локоть. Сердце дрогнуло и забилось как
обычно.
— Ладно, — сказал Пак немного громче, чем следовало бы, и
повел меня прочь, — Вся шайка в сборе. Мы собираемся на бал или нет?
Ясень пошел за нами. Он двигался бесшумно, но я чувствовала
его так же хорошо, как саму себя. Он не предложил мне руку, даже не дотронулся,
но по телу пробегала нервная дрожь, и кожу покалывало просто оттого, что он
рядом. От принца веяло чем-то морозным и непонятным. Этот резковатый аромат
напомнил мне наш первый танец.
Я заметила, что Пак и Ясень обменялись взглядами. Принц
держался с нарочитым равнодушием, но по губам Плута скользнула хищная усмешка,
а его глаза почти незаметно прищурились.
Наверное, медсестра тоже это увидела, потому что быстро
хлопнула в ладоши, заставив меня подскочить фута на три.
— Хочу напомнить вам всем, — строго сказала она. — Это
праздник, но мы идем туда по делу. Не стоит ничего подливать им в пунш,
соблазнять смертных, заколдовывать еду или затевать драку. Словом, никаких
проделок. Понятно?
Она сурово поглядела на Пака. Он ткнул в себя пальцем и
вытаращил глаза, как бы говоря: «Кто, я?»
— Я лично за тобой присмотрю, — предупредила гномша.
И хотя она была ростом метр с кепкой, седая и сморщенная,
как чернослив, обещание прозвучало грозно.
— Ведите себя как следует.
21. ЗИМНИЙ БАЛ
Было так странно идти по коридорам родной школы. Знакомые
места пробуждали столько воспоминаний! Вот класс мистера Делани, где я сидела
за Скоттом Уолдроном на классической литературе. Вот туалеты, где я провела
столько времени, рыдая. Вот столовая, где мы с Робби всегда обедали за
последним столиком в углу. Как все изменилось! Школа стала какой-то другой,
ненастоящей. А может, дело было во мне?
Путь к спортзалу, где проводился бал, указывали гирлянды из
белых и голубых воздушных шариков. Из-за дверей летела музыка. Чем ближе мы
подходили, тем сильнее сжималось у меня сердце. Оно так и подпрыгнуло, когда
двери распахнулись и на пороге возникла парочка учеников. Они держались за руки
и хихикали. Мальчишка прижал к себе девочку, они долго целовались взасос, а
потом крадучись пошли к черному ходу.
